Ворона для Царя

*Плавятся шасси, искрятся стопы,

Я тебе друг, а ты мне не то чтобы.

Очередь в кассы, хмурые копы,

Я тебе друг, а ты мне, ну, кто мне ты.

Если бы можно в сердце поглубже

Вклеить портреты,

И я на память оставлю

Свои сигареты...

* * *

Конкурсы чередовались с перерывами на перекур и тостами. Кто-то подрался на улице, кто-то уснул в тарелке с салатом, а наши мамы весь вечер танцевали и пили вино. Мы с Юркой часам к девяти начали зевать.

– Ребят, может, вас домой на такси отправить? – предложила тетя Оля.

Моя мама поддержала ее идею и пошла к администратору, чтобы вызвать такси. Тетя Оля кивнула нам в сторону гардероба.

– Сейчас мам. Иди, мы догоним! – крикнул Юрка и затолкал в рот несколько ложек «Оливье». А затем шпионским взглядом огляделся по сторонам.

– Ты что задумал? – спросила я.

Юрка, ничего не ответив, схватил со стола бутылку вина и спрятал подмышку. Я хихикнула. Кажется, наш вечер только начинается.

– Возьми мою куртку и жди у туалета, - шепнул мне на ухо Юрка.

Все прошло гладко и в такси мы ехали с бутылкой красного вина.

– Давай тут вылезем, и денег немного сэкономим, - предложила я, когда машина проезжала мимо парка.

Мы не доехали до нашего дома три улицы и заплатили таксисту на двадцатку меньше. На эти деньги купили чипсов и один пластиковый стаканчик. Устроились в парке на скамеечке.

Я один раз пробовала вино, только белое. Как-то на мамином дне рождении, пока все танцевали, я глотнула из чьего-то бокала и чуть не подавилось. Оно напомнило мне прокисший компот.

Юрка минут двадцать воевал с бутылкой, пытаясь достать из горлышка пробку. Проковырял ключом дырку в пробке, попытался воткнуть в нее этот ключ, но ничего не вышло. Пробка сверху рассыпалась, но даже на миллиметр не вылезла из горлышка.

– Вот засада, - пропыхтел Юрка.

– Ну и ладно. Обойдемся без вина, - улыбнулась я. – Иди сюда. Погреешь хоть.

Юрка поставил бутылку на скамейку и сел рядом со мной.

Мы одни были в парке освещенном тусклыми фонарями. Сидели на холодной скамеечке прижавшись друг к другу, ловили ртом падающие снежинки, смеялись, вспоминая какие-то разные истории, ели чипсы. Мне было так хорошо и без всякого вина, но… чего-то все равно хватало. Или Юркино преображение сегодня так повлияло на меня, или наболевшие мысли о том, как я не хочу его терять.

– Так тихо и спокойно… - пристроив голову на Юркино плечо, улыбнулась я.

– Романтика, - хрустел чипсами Юрка.

Я взяла у него пакет чипсов и положила его на скамейку. Развернулась и взяла друга за руку.

– Юр… поцелуй меня.

Закрыла глаза в ожидании его губ. Но вместо долгожданного поцелуя тишину парка нарушил его громкий смех.

– Мухина, ты ж вроде на свадьбе сок пила! – его ладонь выскользнула из моей руки.

Я обиженно взглянула на него, надела капюшон и отвернулась.

– Я тебе не нравлюсь? – пробурчала я.

– Что за глупые вопросы, Муха? – слегка толкнул меня в спину Юрка.
– Мы же вроде всегда были друзьями, чего на тебя нашло?

– Нравлюсь или нет?

– Ну, нравишься… только…

– Тогда почему не целуешь? – перебила я.

– Я тебе еще тогда говорил, что целовать тебя, тоже самое, что целовать Ульянку, мою сестру. Я же тебя с детства знаю!

– Ну и что? – крикнула я. – Между прочим, друзья детства тоже могу встречаться, а потом женятся и рожают детей. Представь себе, детей рожают! А для этого не только целоваться нужно! – скинула капюшон и резко повернулась к нему.
– Юра, а может, мне в темный выкраситься? Может, подстричься как-нибудь? Скажи, я совсем не привлекательная, да?

– Да хватит тебе! Все у тебя нормально. Ты красивая, стройная и веселая. Мне с тобой никогда не бывает скучно.

– Да причем тут это? – крикнула я так громко, что птицы спорхнули с деревьев. – Юр, я любви хочу, понимаешь? Целоваться, гулять с парнем за ручку, чтобы меня в кино приглашали, дарили шоколадки. Мне семнадцать, а я еще ни разу по-настоящему не целовалась!

– из моих глаз вырвались слезы. – Можешь начинать крутить пальцем у виска, но хочу, чтобы ты это знал: после того поцелуя в гаражах, во мне поселилось какое-то новое чувство. Не знаю, что это… Ни в пятом, ни в шестом, ни в десятом классе, я не испытывала ничего подобного. Школьная жизнь казалось бесконечностью, как и наша дружба. А сейчас, стоит только подумать, что после выпускного наши пути разойдутся, мне становится так страшно потерять тебя. Я не хочу, чтобы однажды ты, прогуливаясь с другой девочкой, рассказывал ей про свою подругу детства. Я хочу, чтобы и после выпускного ты был моим, но... только уже больше, чем просто другом, - я взала его за руку и с большой надеждой на взаимность, спросила: - А что чувствуешь ты?

Юрка надул щеки и медленно выпустил струю воздуха. Молчал. Как будто не мог ответить мне этой взаимностью, но не знал, как бы смягчить свой ответ.

В этой гробовой тишине внутри меня взрывались бомбы:

«Он не хочет быть со мной»

«Я не нравлюсь ему»

«Ему плевать на мои чувства»

Я резко соскочила со скамейки и побежала к выходу из парка. Позади послышались быстрые шаги.

– Муха, ты чего? – Юрка дернул меня за руку.

– Отвали! – всхлипнула я.

– Ладно… - он засунул пакет с чипсами в карман и резко развернул меня к себе. – Целоваться хочешь? Давай! – раздраженно сказал Юрка, оплевав меня крошками от чипсов, закрыл глаза и потянулся к моим губам.

– Дурак ты Фомичев… - вымученно улыбнулась я, и пошла к дороге.

До нашего района шли молча. Он так и не нашел слов, чтобы любезно отшить меня с моими нахлынувшими чувствами.

Я сказала Юрке не провожать меня до дома. Хотелось поскорее остаться одной и взорвать оставшиеся бомбы. Всю дорогу сдерживалась от того, чтобы не разрыдаться. Старалась быстро смахивать слезы, чтобы он их не заметил. Зачем я вообще заговорила с ним о чувствах? Ведь так можно и дружбу спугнуть…

Мы подошли к его общаге, бросили друг другу холодное «пока», и я медленно двинулась к своему дому. Пинала рыхлый снег под ногами, роняла слезы, а внутри все скребло от Юркиных слов: с тобой никогда не бывает скучно, но…

Я что ему, шут гороховый, чтобы его веселить всю жизнь?

– Люда!

Я вздрогнула от громкого голоса, подняла глаза и застыла на месте. На углу моего дома стояла черная иномарка в которой сидел… Шаман. Он вышел из машины и направился в мою сторону. В голову, опережая друг друга, полезли вопросы: зачем он приехал сюда? Что ему нужно? Он следил за мной? Сразу вспомнила, как он сегодня пялился на мои ноги, и от страха вниз живота упал кирпич. Совсем не хочется находиться на пустой темной улице один на один с главарем бановских. Неизвестно,что на уме у таких, как он.

По пути он застегнул кожанку и надел темную шапку.

– Ты чего одна гуляешь в такое время? – спросил так строго, как будто он мой старший брат.

– Я не гуляю. Иду домой, - пискнула я, чувствуя, как ноги становятся ватными.

Шаман остановился напротив. И снова смотрел на меня пронизывающим насквозь взглядом.

– А я друга домой подвозил. В том доме живет, - он кивнул в сторону многоэтажки, стоящей за моим домом.

– Понятно, - улыбнулась я и немного расслабилась. Значит, он не по мою душу приехал. Это радует.