Воровка. Ты не убежишь

— Почему Академия считается престижной? Уж простите за вопрос, — тушуюсь под внимательным взглядом.

— Вы не удосужились изучить историю места, куда поступаете? — интересуется сухо.

12

— Нет, — я опускаю голову и чувствую себя провинившейся.

— Это весьма неосмотрительно в Вашей стороны, юная леди. Мы находимся в особняке восемнадцатого века, принадлежавшем графу Куприянову Максиму Владиславовичу. У него было семь дочерей, и двое сыновей. Куприянов сам давал образование своим детям, благородно разрешив присутствовать на занятиях детям обслуги. Когда первые выпускники его домашней школы смогли выйти в свет и добиться высот, граф стал развивать своё детище. Теперь не две комнаты были выделены для обучения, а весь особняк. Дети Куприянова продолжили его дело. Сделать ремонт в этом здании на современный лад — стереть историю.

— Ясно, — я растерянно улыбаюсь. — Спасибо.

— К слову говоря, телефонами мы здесь не пользуемся. Здесь нет связи.

Я только приоткрыла рот от удивления, но задуматься над тем, куда я попала, не успела. Мы пришли к нужному кабинету, где мне дали документы на подпись. Ознакомившись с ними, я подписала их.

— Поздравляю с поступлением в нашу академию на факультет филологии, — София Макаровна улыбнулась. — Спустись на первый этаж в сто второй кабинет, там получишь ключ от своей комнаты в общежитии для девочек.

— Хорошо. Спасибо.

Забрав свои документы, я пошла в нужном направлении. Получила ключ от комнаты и наставления, как до неё добраться, и чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, поспешила заселяться.

Общежитие находилось справа от здания академии. Я вышла на улицу, да так и застыла на крыльце, наслаждаясь запахом свежести. Воздух пах осенней листвой, надвигающейся грозой и грядущими переменами. Я подставила лицо слабым лучам солнца, пробивающимся сквозь тучи, улыбнулась счастливо.

Я студент!

Счастливо улыбаясь, пошла к общежитию, которое выглядело куда новее, чем здание академии. Войдя внутрь, поняла, почему академия считается престижной. Это здание было совершенно новым, будто ремонт сделали пару месяцев назад.

Сверяясь с номером на ключе, иду по длинным коридорам. И застываю, когда мне мерещится знакомый голос.

— Кажется, мы свернули не туда. Это женская часть общежития.

— Давай заглянем, — раздаётся в ответ весёлый голос. — Может, застанем кого врасплох.

Слышу громкий гогот и удаляющиеся шаги. Выглядываю из ниши, в которую успела спрятаться и тихий стон срывается с моих губ. Следующие пять лет я буду сталкиваться с парнем, у которого украла билет.

— Чёрт, — всю мою радость будто рукой сняло.

В свою комнату я шла, нервно озираясь по сторонам.

— Ты, — Василиса, стоящая у кровати и достающая вещи из чемодана, оборачивается ко мне и поджимает губы, — моя соседка?

— Поразительно, что ты догадалась, — хмыкаю тихо, но чтобы она услышала.

Я окидываю взглядом комнату. Достаточно просторная, с двумя кроватями по разные стороны помещения, двумя столами и вместительными шкафами. Одно огромное окно в пол, задёрнутое прозрачным тюлем и нежно-персиковыми шторами. Замечаю ещё одну дверь, к которой направляюсь, чтобы проверить, что за ней скрывается.

— Там туалет. Ванная комната в конце коридора, — бросает небрежно Василиса.

Я замечаю дрожь в её голосе. Кидаю на девушку настороженный взгляд, но Василиса перебирает вещи.

— Хорошо. Спасибо, — отвечаю сухо.

— Твоя форма висит в шкафу, — чуть помедлив, добавляет девушка.

— Форма?

— Крайне безвкусное платье, похожее на балахон, — фыркает Василиса.

Я подхожу к шкафу у кровати, которая мне досталась, открываю его и смотрю на полный комплект одежды, который выдают, видимо, всем студентам академии. Обувь, несколько рубашек розового цвета, юбки, два жакета, пальто, плащ. Внизу стоят кроссовки чёрного цвета, туфли на низком каблуке, полусапожки и сапоги.

— Ого, — вскидываю брови вверх, понимая, почему при отправке заявления на поступление я писала свой рост и вес.

— Не даром мой папашка столько денег вбухивает на моё обучение, — в голосе рыжеволосой слышится горечь.

— Ты против воли сюда поехала? — оборачиваюсь к девушке, пытаясь звучать дружелюбно.

— Это тебя не касается, — выпаливает грубо, но после осекается. — Иди в душ, пока очереди нет.

— Я не пойму, зачем грубить, — качаю головой, глотая обиду и колкие слова.

Я хватаю полотенце из стопки, шампунь, гель для душа и платье с белым воротничком. Иду к двери, и уже в коридоре поворачиваюсь к Василисе:

— Даже, дорогая, чемодан с брендовой одеждой не сделает тебя похожей на человека.

Захлопываю дверь и иду искать ванную.

Помещение оказывается просто огромным, вмещает в себя двенадцать душевых. Все они сейчас свободны, я занимаю самую дальнюю от входа.

Я обнаруживаю, что на полках стоят разные шампуни, гели, скрабы, кондиционеры и маски для волос. Но воспользоваться ими не решаюсь, не зная точно, кому они принадлежат.

Я не привыкла брать чужое. Не считая единственного случая с билетом. Боже. Какой кошмар! Что, если этот парень расскажет всем о произошедшем?

Я принимаю душ на автомате, а голова пухнет от всевозможных мыслей и страхов. Я представляю сотни развитий событий, каждый из которых заканчивается моим позором. Из ванной выхожу, обмотавшись полотенцем.

Тянусь рукой к вещам, которые бросила на лавочку, и чувствую движение за спиной. Резко разворачиваюсь и носом впечатываюсь в каменную преграду. Морщу нос от боли, но в следующий миг о ней забываю, когда меня хватают за плечи и припечатывают к удивительно тёплому кафелю.

— Хм… А я думал, что мне показалось в приёмном отделении, — знакомый голос с хрипотцой лениво растягивает слова. — Оказалось, нет.

13

Аврора

— Ты… Ты что здесь делаешь? — выдыхаю возмущённо, запрокидывая голову назад и сталкиваясь взглядом с тёмными карими глазами, которые сейчас не скрыты за стёклами очков.

Чёрт. Я на мгновение забываю, как правильно нужно дышать, проваливаясь на дно расширенных зрачков.