Ворожей Горин – Посмертный вестник

За свою недолгую карьеру Вилкина уже сталкивалась с душевнобольными людьми. Она и маньяков ловила в составе особой группы при Волгоградском главке, и на допросах в психушках была. И в целом эта публика, психи и маньяки, казалась Катерине какой-то стереотипной, что ли. Все их тараканы в голове плюс-минус были похожи. Голоса, галлюцинации, навязчивости — большая часть нарушений психики поддавались классификации и могла худо-бедно прогнозироваться специалистами. Разумеется, каждый такой случай в отдельности был уникальным. Но и общие, скажем так, черты характера, поведения, мышления у всех психов были схожими. В случае же с Гориным все было иначе. Вилкина не знала, что именно, но с этим парнем явно было что-то не так. И именно это его «не так» и заставило ее запаниковать.

— Да, Ром, заходи. Что у тебя?

Звягинцев вошел в кабинет с таким видом, будто сорвал джекпот. Заперев за собой дверь, он уселся напротив Катерины и без всяких предисловий выпалил:

— Мы его нашли!

— Кого? — не поняла Вилкина.

— Нашего маньяка! Есть совпадение в базе ДНК.

— Совпадение с чем?

— У вас все нормально, Екатерина?.. — Звягинцева насторожила необычная несобранность следователя.

— Я же говорила, можно на «ты», — перебила его Вилкина. — Давай, как у классика: с чувством, с толком, с расстановкой. Что вы нашли? Что за совпадения?

Звягинцев пристально посмотрел на следователя, но повторять свой вопрос не стал. Девушка была явно не в настроении, и его докучливая забота могла ему же выйти боком. Вместо этого опер собрался и спокойно объяснил:

— Помните, наш дед в желудках жертв нашел кровь?

— Ну, не у всех. Эксгумация первых жертв еще не проведена. Но кое-что у нас было. Так, и что?

— Я взял ДНК-тест образцов крови, найденных нами в трупах, и пробил его по всем базам данных системы ЕМИАС.

— Даже не буду уточнять, откуда у тебя доступ к этой системе, — закатила глаза Вилкина. — Ладно, продолжай.

Звягинцев слегка покраснел, что не укрылось от цепкого взгляда следователя. На бюрократические проволочки времени не было, пришлось импровизировать. Доступ к системе предоставила его давняя пассия, с которой он время от времени встречался. Девушка работала сисадмином в центре обработки данных системы ЕМИАС, а потому имела доступ ко всем ее данным. Дама была замужней, но Звягинцева это не сильно волновало, они были любовниками еще до ее встречи с будущим супругом. Замуж за Звягинцева она так и не пошла, хотя тот и делал ей предложение, и ограничивалась лишь нечастыми встречами, что называется, «для здоровья». Затем ей внезапно подвернулась выгодная партия, и девушка разорвала с Романом все отношения. Но спустя год после свадьбы бывшая дама сердца вновь замаячила на любовном горизонте опера Звягинцева. «Не вынесла бытовухи», — как она выразилась. Парень не был избалован женским вниманием, а потому отказаться от продолжения возобновить их «ненавязчивое общение» не смог. Эта щекотливая ситуация его несколько коробила, поскольку Звягинцев был человеком совестливым, а посему он предпочел бы не выдавать никому своей маленькой тайны. Особенно Вилкиной — женщине, по которой он сох вот уже год с небольшим. Впрочем, к делу его амурные дела отношения не имели, а потому, быстро взяв себя в руки, он продолжил свой доклад.

— Так вот, оказалось, что в этой системе уже есть пациент с данным генотипом. Далее было лишь делом техники вычислить его личность и все контактные данные. Короче, вот он, наш маньяк, — и Звягинцев протянул Катерине папку. — И да, к сожалению, это не Горин, как вы думали.

При упоминании этого имени Вилкина еле заметно вздрогнула.

— Почему «к сожалению»? — поспешила продолжить она диалог, открывая папку. Ей не хотелось выказывать перед младшим по званию своего волнения. Не удалось. Звягинцев вновь посмотрел на Вилкину взглядом, полным неясной тревоги.

— Ну, как? — смутился оперативник собственных мыслей. Ему уже начинало казаться, что с капитаном Вилкиной творится нечто неладное, и связанно это именно с подозреваемым Гориным. — Вы же были уверены, что на место преступления возвращается именно преступник. Получается, ваша теория оказалась неверной.

— То, что кровь этого, — она прочла анкетные данные нового подозреваемого, — Кирилла Ивановича Бражникова, девяносто первого года рождения, каким-то образом попала в желудки покойных, еще не снимает с Горина подозрений. Более того, это лишь усугубляет их.

— Так, сейчас не понимаю, — признался Звягинцев.

— Смотри, — Вилкина указала на документ, который уже успела пробежать глазами, — тут сказано, что данные ДНК-исследования взяты из базы данных банка крови. Следовательно, этот Кирилл Бражников может быть ни сном, ни духом о том, как на самом деле используется его кровь. Он ее сдавал в рамках донорства, еще будучи студентом. А кто не сдавал, скажи-ка мне? Любой голодный студент за пару талонов в столовку и небольшое денежное вознаграждение пожертвует пару-тройку литров. Уже молчу о сперме. Можно было бы органы продавать, держу пари, многие и на это пошли бы.

— Не, тут вы явно перегибаете.

— Ладно, согласна, с органами это я перегнула. Но вот ведь какое совпадение — наш Горин не только околачивался на месте преступления, он еще и врач.

— И что?

— Врач в больнице. Что непонятно? Врач в больнице имеет доступ к отделению трансплантологии, где и хранятся заветные компоненты крови из банка крови. Не улавливаешь?

— Значит, нужно проверить больницу, где работает Горин, на предмет пропажи крови?

— Так они тебе и сказали, — скептически протянула Вилкина. — Такие вещи, даже имей они место быть, руководством любой больницы будут заминаться на раз-два. Пропало — и пропало. Спишут, как просрочку, или, мол, целостность упаковки нарушена была и вуаля — проблема решена.

— И что, даже не попытаемся?

— Нет, ты прав, конечно. Нужно будет проверить больницу. Поручи это Самойлову. А мы с тобой наведаемся к этому Бражникову. Пробей его по нашей базе, вдруг что всплывет.

— Уже пробил. Он несколько раз привлекался по 228-й статье, но всякий раз сотрудничал со следствием и сливал своих дилеров, за что и отделывался лишь малыми сроками или вообще легким испугом. Наркоша он пробитый. Можно сказать, известная личность в узких кругах. Его не сегодня-завтра свои же и прибьют. Шила в мешке не утаишь, рано или поздно их узкое комьюнити поймет, кто своих сливает.

— Ну да, или нашим надоест с ним возиться и они его за задницу возьмут да на кичу отправят, правда, уже на всю катушку.

— Ясно. Завтра к нему?

— А чего тянуть? День на дворе. Погнали сейчас, Рома, нечего в отделе штаны просиживать.

— Вы тоже поедете? — удивился опер.

— Ну а как же, запрягай вороных. Слишком уж мутным это дело становится. Чтобы я и пропустила ТАКОЕ — да ни в жизнь!

* * *

— Ну и что нам теперь делать?

Мы с отцом Евгением сидели в его внедорожнике. Я отходил от пережитого, а священник сосредоточенно копался в своем смартфоне.