Восемь жизней

Белокурый мужчина встал вровень с дамой и взял её под руку. Ида, медленно ступая, следовала по велению парня. Пара погрузилась в закрытый экипаж и отправилась в путь по широким улицам столицы.

***

Спустя два дня.

Дождь лил, не переставая. Серость и меланхолия окутали город: день не отличался от вечера. Прохожие прятались под ореолами зонтов. Продавец неуклюже выбежал из маленького магазинчика, вставая под вырастающий из здания шатёр.

– Добрый день, господин полицейский! – добродушно поприветствовал он сотрудника правоохранительных органов, - Дело продвигается?

– О, здравствуйте, господин Орлов! – мужчина с бакенбардами остановился на оживлённой улице, - Так решили уже всё. Нашли доказательства правоты вашей. Сажать будут девушку.

– Неужели! – толстяк был искренне поражён, - А какие именно доказательства?

– Ой, да сначала проанализировали показания, а когда сумку барышни открыли – сомнений не осталось: виновна!

– Что же там было?!

– Не поверите. Настоящее ухо! Всё в спёкшейся крови, порезанное, само - полупрозрачное. Кошмар, одним словом! Но нам не привыкать.

– Ужасно! Я и не подозревал, что такая милая красивая девушка…

– Да, внешность обманчива, господин Орлов. В чужой голове тайн больше, чем нераскрытых преступлений. Ну, пойду я. До свидания! – мужчина шагнул вдоль дороги, но в момент замер, - А, Василий Ефимыч, забыл сказать! Благодарю вас от лица сыскного отделения за содействие следствию!

Человек в мундире удалился. Продавец вернулся к прежним занятиям.

Апофеоз самообмана

В особняке супругов Крузенштерн, несмотря на весеннее время года, стало прохладнее. Лидия и Алексей молча сидели друг напротив друга за ужином. Круглый стол в обеденной комнате был накрыт белоснежной скатертью. Супругам, как и всегда, прислуживала горничная Варя. Кухарка – необъятная тётя Клава – трудилась, готовя вкуснейшие блюда.

– Лида, скажи, где Ида? – прервал тишину граф, когда Варя унесла суповые тарелки.

– Я же сказала: она заболела, - невозмутимо ответила жена.

– Почему тогда я не могу зайти?

Лидия подняла на мужа суровый взор.

– Я же тебе говорю: Ида больна. Ей нужен покой.

– Но ещё вчера всё было отлично, - сомневаясь, расспрашивал мужчина, - Гуляла с подружкой.

– Гуляла да простудилась, - пожимая плечами, молвила тётушка, - Ничего удивительного. Лёша, успокойся. Что ты меня пытаешь?

– За её дверью тихо.

Алексей не сводил глаз с жены.

– А ты подслушивал?

На лице графине впервые появился эмоциональный след.

– Подслушивал. Больше скажу. Я открыл дверь, Лида. Иды там не было. Где Ида? – жёстко спросил он.

Женщина расплакалась.

– Её забрали, Лёша.

– Кто?!

– Полиция… Мне сказали, что она… преступница, что… она сумасшедшая, что… её нужно изолировать!

Алексей подошёл к графине, приобнимая её за плечи.

– Лёша, я не могу!.. Я не верю!.. Тот полицейский сказал, что… Ида убийца!.. Говорил, что она…ох… клевещет на владельца… магазина, что она кричала, домогалась его!... Я не верю, Лёша!

– Тише, Лида, нужно разобраться, - целуя и держа руку женщины, успокаивал её муж.

– Разобраться?! Всё давно доказано! В чём разбираться?!.. Ты думаешь я не узнавала? Мне всё показали, рассказали… Это… это кошмар.

Графиня Крузенштерн прикрыла опухшее красное лицо руками. Алексей нежно обнял её, поглаживая жену по голове.

– Я не верю, - произнесла женщина.

Лидия вырвалась из объятий и поднялась в свои апартаменты. Она свалилась на кровать, где, обессиленная, мгновенно уснула.

***

Молодая девушка и галантный, уверенный мужчина выбрались из дилижанса. В тёмном помещении, освещаемом единственной лампой, сухонький человек с седыми усами, в круглых очках, допрашивал шоколадницу, сидящую в зажатой позе на старом деревянном стуле.

– Вы утверждаете, что, якобы, видели какую-то чёрную дверь в магазине, заходили в неё? – хладнокровно говорил седой человек.

– Да, - слышался тихий голосок юной девы.

– Так. И то, что вы там увидели, вас до ужаса поразило?

– Да.

– Вы утверждаете, что сии вещи, - пожилой человек достал улики из ящика секретера, - Вы нашли в той комнате?

Ида мимолётно посмотрела на предметы.

– Да, - со слезами на глазах подтверждала она.

– Хорошо. Вы долго находились в том помещении?

– Нет. Да. В смысле,.. минут пять, наверное... Это немного.

– Вы были там два раза?

– Да.

– Ясно… Почему вы обвиняете владельца магазина, господина Орлова?

– Потому что эта дверь, эта комната… Она находится в его магазине. Он заходил в эту дверь при мне много раз.

– Полиция посещала господина Орлова. Орлов сказал, что дверь действительно есть, но она никогда не открывалась. Эта правда?

– Нет. У него есть ключ в столе. В шкатулке.

– Полиция проверила ящики и нашла шкатулку, но в ней были только деньги. Никакого ключа там не было. Дверь открыть не сумели. Что вы на это скажете?

Подозреваемая молчала.

– Я не знаю, - промолвила она, - Я сама видела, куда он кладёт ключ. Я вяла ключ, открыла дверь, зашла... Это была ужасная комната. Пахло тухлым мясом…

– Сего запаха ни в магазине, ни конкретно у двери не было. Вам не кажется, что такой запах просочился бы в весь магазин? Ведь,.. помещение небольшое.

– Кажется, но, - девушка споткнулась, - Но… В магазине пахло сладостями.

– Хотите узнать, что нам рассказал господин Орлов?

– Наверное.. да, хочу.

– Ваш бывший начальник сказал, что вы вели себя, мягко говоря, странно. Вы кричали, ругались, домогались. Это правда?

– Нет! – Ида была возмущена.

– А какой резон господину Орлову врать?

Человек следил за реакцией барышни, глядя поверх толстых очков.

– Я не знаю, - произнесла она и добавила, - Но я этого не делала.

– Я вас понял.

Мужчина несколько секунд перелистывал страницы, прежде чем вновь обратиться к девушке:

– Помимо господина Орлова, мы опрашивали вашу тётю, госпожу Лидию. Она подтвердила, что в последнее время вы ведёте себя «странно». Также она утверждает, что вы увлекаетесь суфражизмом, а для полиции сие значит, что вас привлекают революционные организации.