Вошь на гребешке

Милена надула губы, но быстро стряхнула гримаску и стала серьезна: не тот случай, не тот человек. Пришлось молча ждать, пока Паша перестанет беззвучно кипеть, сопя на выдохе и постукивая пальцами по рулю.

До самых ворот больницы в салоне было так душно от тишины, что Варвара несколько раз сдавленно кашляла. Рослый охранник кивнул, как знакомым и отвернулся было - но вууд метнулся к окну, когтем оцарапал подлокотник и умудрился задействовать стеклоподъемник. Высунул кошмарную морду, пронзительно глянул на человека, не способного шевельнуться - и завыл. Звук ободрал с ближней липы остатки листвы, пустил рябь по лужам. Впечатлительный фонарь у ворот лопнул, впуская в парк темноту. Охранник без звука сполз на жухлую листву, лишившись сознания. И вместе с тем, поняла Милена, - воспоминаний о нынешней ночи.

– Президентский картёж зассыт кипятком, получив такую сирену, - заржал Паша, встряхнулся и покосился на Милену.
– Типа мир, идет? Но я не сплю с тобой, не получаю по морде или по мозгам. Не лезь мне в башку. Я Носорог, типа ясно? Это не кликуха, а порода.

– Ни капли внушения, ни единой подначки, - Милена подняла руку, намекая на клятву, так делал кто-то из больных в палатах, и она запомнила.

– Во-во, ни капли... Варька, мартини будешь? Только не базарь про правильное пиво! Баб, хлещущих в ноябре дрянь из двухлитрового пластика, я высаживаю посреди тайги. Совсем не пьющих не беру на борт, дошло?

– Тогда лучше уж водку, Павел Семенович, - шепотом попросила рыженькая.
– Мне что-то страшновато стало, не до сладкого... вот.

– Водку...
– раздумчиво выговорил Паша.
– Это можно.

Машина некоторое время катилась по пустой дороге, норовя подмять осевую. Затем Паша крутанул руль и затормозил в полосе света, отделяющей спящий город от вечного праздника пьяной бессонницы.

– Дерьмо ресторан, - со знанием дела сообщил Паша.
– Всем сидеть тихо. Геня, присмотри за девочками.

Собака рыкнула басовито-утвердительно. Варвара завозилась, устраиваясь удобнее. Сонно проследила, как Паша шагает к двери и ныряет по ступенькам в полуподвал.

– Милена... Милена, все правильно?
– настороженно уточнила рыженькая, зябко поводя плечами и судорожно зевая.
– А Павел Семенович, он вам... друг? Просто он заботится о нас, даже обо мне. Понимаете, так не бывает. Я села в машину невесть к кому и еду непонятно куда, и все мне кажется правильным. Ох, боже мой, - Варвара вздрогнула и испуганно глянула на собаку.
– Бэль, я даже сумку не взяла. Документы, телефон...

– Жить вы без них не можете, - почти разозлилась Милена.
– Еще упомяни ключи и карточку.

– Да, - погасла Варвара, щупая карманы халата.
– И кошелек с пропуском. С ума я сошла, что ли?

Она попыталась открыть дверь, но собака одним движением оказалась рядом и положила огромную морду на колени хозяйке, заглядывая в лицо грустными глазами с опущенными внешними углами складчатых век. Двигаться стало невозможно, Варвара повздыхала и смирилась, принялась гладить широченный лоб и теребить короткие, словно обрезанные, уши Бэль.

– Когда я ехала в столицу в плацкартном, я была совсем дура, - очень тихо сказала она собаке.
– Вроде все понимала, а в мыслях видела, как встретится мне тут кто-то... и поможет. Ну, хотя бы заметит, что я еле стою на ногах и мне трудно. Только в этом городе люди не видят людей, Бэль. Они заняты карьерой, деньгами и связями. А я кто? Человек бесполезный. Ни связей, ни жилья, ничего вообще. И до врача мне еще ого-то, Бэль. Долговато.
– Бормоча и зевая, Варвара то задремывала, то вздрагивала и просыпалась, чтобы снова беспокойно глянуть на дверь ресторана.

– Боже мой, и с чего я ляпнула про водку? Вот дура. Я же не обедала. И пить я не умею. И...

Милена полуобернулась, улыбнулась сидящей на кресле второго ряда девушке. Мягко, неторопливо смежила веки, наблюдая, как закрываются глаза Варвары. Подмигнула собаке.

– Переволновалась она, если не вздремнет, сорвется, - пробормотала Милена, отвечая на возмущенное ворчание вууда.
– Паша прав... Я делаю ровно то, за что была бита Черной и изгнана Тэрой. Использую людей. Очаровываю, подстраиваюсь, 'пробиваю' на сочувствие. Мне нужна вторая среброточивая, чтобы безопасно врасти в мир и не истончить корень, на котором висим мы с овощем-Владом. Мне вообще много нужно. И я кручу людьми, рулю. Эй, Геня-Бэль, ты ведь немножко я сама. Чем я отличаюсь в поведении от пэрна и как скоро свихнусь, докачусь до вывертывания наизнанку?

Собака подпихнула нос под сползающую руку спящей хозяйки, не удостоив бывшую свою душу ответом и даже вниманием. Милена сокрушенно вздохнула. Она, в общем-то, знала ответ. Если бы была ближе к перерождению, вууд бы сожрал всех, кого счел игрушками. И еще: собака охраняет новую хозяйку от любых угроз. Пока что Милену к их числу не отнесла, это - хорошо.

Дверь ресторана распахнулась, юноша в длинном фартуке протиснулся на улицу с упакованными припасами в обеих руках. Огляделся, по приметам выбрал машину и сгрузил ношу возле задней двери. Дождался, пока появится Паша, засуетился, стараясь показать полезность. Получил деньги и удалился.

Паша погрузил добычу, сел за руль, покосился на спящую Варвару. Завел мотор и поехал тихо, притормаживая перед поворотами. Он молчал до самого клуба, щурясь, иногда чуть дергая шеей и гоняя в голове мысли, не подлежащие высказыванию вслух. Только миновав ворота, Паша заговорил, смиряя громкость голоса.

– Рулю к себе, твой бунгало вон, запоминай. Провожать не стану. Чо я, типа ручной? Красивая ты баба, да... Ноги конкретно одиннадцать баллов из десяти. Нокаут, блин, какие ноги растут из какой задницы. Варька, просыпайся! Овоща пора выгружать.

В большом двухэтажном доме было гулко и совсем пусто. Ни вещей, ни запахов обжитого, домашнего уюта. Варвара осмотрела все три спальни, снова зевая и безропотно кутаясь в отданную Пашей куртку. Выбрала для размещения Влада самую большую комнату первого этажа, показала, как и куда ставить каталку. Некоторое время слушала пульс, щурясь и моргая.

– Вроде, без перемен, - осторожно сообщила она.
– То есть для него - хорошо. Утром надо купить все для капельницы. Витаминчики, глюкозу, я напишу список. А кто его родственник?

– Она уже заснула, - буркнул Паша, успевший позвонить и выслушать отчет.
– Марк сказал, все в норме. Ну, то есть все, кроме того, что вообще типа - труба. Милена, тащи жрачку. Геня, гулять. Варька, столовая там, иди и сядь, пока не рухнула.

Очень скоро припасы были распакованы и расставлены на низком столике. Паша налил себе джина - четверть толстостенного стакана. Неодобрительно посопел и удалился в недра дома, где долго ругался без выражения, но изобретательно: искал лед и указывал вчерашним собутыльникам на их подлость. Разве могли настоящие друзья хапнуть весь лед? Варвара от вкусных запахов проснулась и жадно глотала прохладный суп, давилась, виновато моргала и, если полагала, никто не смотрит на неё, пила жижу через край.