Восход черной звезды

Заинтересованная как стеной, так и сферой, я и направилась к интересующему меня объекту, по пути произнеся:

– Да воссияет свет над вашими деяниями, пресветлые. Кто главенствует в сиянии истинных мыслей?

Мгновенно поднялся самый грузный из светлых. Среди привычных мне айсиров высшего совета Прайды он казался бы тощим, но здесь, среди светлых, выглядел наиболее широкоплечим, к тому же у него был самый выдающийся нос и наименее острый подбородок.

– Пресветлый Эдогар, пресветлая императрица, да осветятся дни ваши благодатным светилом, — с поклонохм сообщил мне сановник.

Я величественно кивнула, принимая и его пожелания и сан, и приказала:

– Представьте мне остальных, пресветлый Эдогар.

С этими словами я подошла к стене.

Призрачная неясная сфера отреагировала на мое приближение вспышкой, и расцветилась красками — голубой, всеми оттенками зеленого, серым, снежным… в общем и целом превратившись в подобие карты. Заметно изумленная я, подошла ближе, вспомнила слова кесаря, и прикоснулась наобум к точке на карте, отдаленно напоминающей высокую покрытую снегом гору…

И с трудом удержалась на ногах, когда карта начала стремительно, так стремительно, что создалось ощущение падения, приближаться. За несколько секунд указанная гора предстала передо мной во всем своем величии! Еще мгновение, и я разглядела подобие снежного барса, подбирающегося к мирно пасущимся диким горным козам… Рывок. Зверь атаковал стремительно! Испуганные козы брызнули во все стороны, словно осколки разбитого стекла, а жертва, обливаясь кровью и захлебываясь жалобным криком, который я отчетливо расслышала, забилась в пасти барса…

Испуганный взмах руки, и карта закрутилась перед глазами, сменяя климатические зоны, ландшафты, территории… Прикосновение пальцем — калейдоскоп картинок замер, остановившись на бескрайних морских просторах, и одиноком скалистом острове, где под яркими лучами солнца нежился огромный морской змей. Лоснящееся тело блестело на солнце, змей лениво зевнул, обнажив пасть, исполненную острейших зубов, и вновь растянулся на черных камнях, откровенно блаженствуя.

А я стояла в совершенном потрясении понимая, что передо мной то, что стало поводом для создания оракула. И стало совершенно ясно, почему Локар был ограничен только настоящим — карта, похоже, так же демонстрировала все в настоящем времени. Вот только она была гораздо более удобна в использовании, и явно имела больше возможностей. Решив проверить свою теорию, я расположила раскрытую ладонь параллельно стене, и картинка с морским змеем начала стремительно отдаляться, вскоре став гораздо более привычной мне картой. Картой странного оттенка, с зеленоватым снегом и прочими непонятностями, но в общем и целом передо мной был вполне рабочий инструмент.

– Пресветлая императрица, позвольте представить вам малый совет императора в неполном составе, — заговорил, привлекая мое внимание Эдогар.

– Почему в неполном составе? — не оборачиваясь, поинтересовалась я.

Небольшая заминка, и мне дали предельно честный ответ:

– Не все пережили воцарение пресветлого императора Элионея.

Так, это уже любопытно.

Обернувшись, я поинтересовалась:

– А где вы… коротали время правления пресветлого императора Элионея?

– В заточении, пресветлая императрица, да сияет твое имя, — сообщил Эдогар.

Это не обрадовало, но я все равно уточнила:

– В изоляции?

Нет, дело не в сочувствии, мне нужно было выяснить насколько они в курсе текущих дел империи. Однако подтверждая мои худшие опасения, пресветлый сановник молча кивнул. И я поняла две вещи — Элионей идиот, оказавшийся неспособным перешагнуть через личную неприязнь к приверженцам брата ради блага империи, и у меня в результате сложная, очень сложная задача вырисовывается.

Вновь уделив внимание карте, я спросила:

– Кто управлял империей в ваше вынужденное отсутствие?

– Темные, пресветлая императрица, да озарит сияние твои дни.

– Достаточно использовать только "пресветлая императрица", — отрезала я.

Прикоснулась к карте, вновь принявшей вид полусферы, крутанула ее взмахом руки и с погрузилась в темноту. Крутанула обратно, отодвинула, присмотрелась и с удивлением поняла, что мне доступна только половина этого мира, вторая была погружена в совершеннейший мрак и ничуть не просматривалась.

– Территория темных, — догадалась я.

– Истинно так, пресветлая императрица, — подтвердил Эдогар.

Присмотревшись к границе между сумраком и светлыми

территориями, обнаружила, что по самой границе протекает река.

– Эхея, — подтвердил сановник.

Как любопытно.

А потом я увидела то, что заставило присмотреться внимательнее — несколько светлых непросматриваемых пятен на самой реке.

– Территории свободных, — с презрением сообщил Эгадар. — Не видны ни с нашей стороны, ни со стороны темных, чем и пользуются.

Как интересно.

– Свободных кого? — поинтересовалась я.

– Людей, — с еще большим презрением ответил пресветлый.

Мне стало окончательно интересно.

Но отметив полный презрения тон, я сменила тему, и спросила:

– И как много вас не пережило правления Элионея?

Ответ оказался совершенно лишен эмоций и звучал он как:

– Восемьдесят пять процентов.

Оригинально.

– Сочувствую, — произнесла я.

– Благодарю, пресветлая императрица.

Вновь повернувшись к карте, я припомнила, что своих сторонников из числа светлых кесарь, насколько мне известно, не оживлял. И зная его отношение к собственным кадрам, похоже оживлять не собирался. Жаль, но будем работать с тем, что есть.

– Мне в срочном порядке предоставить все законодательные акты, разделив на периоды правлений императоров, — произнесла я, скользя ладонью по карте.

Позади меня воцарилось напряженное молчание.

Обернувшись, вопросительно воззрилась на подчиненных.

Эдогар, сохраняя каменное выражение на лице, переспросил:

– Законодательные акты, пресветлая императрица?

В тот момент я еще не поняла, всю глубину своих проблем, списав его вопрос на возможно мои поверхностные познания в языке светлых. Все же у обучающего метода кесаря были погрешности, не могли не быть, как минимум потому что внедренный в мою голову язык был построен на связи образ-слово, а язык светлых, как я уже убедилась, имел массу метафор и прочего, соответственно я вполне могла произнести что-либо неверно. Поэтому уточнила:

– Законы, законодательные своды, подзаконные акты, конституция? Пресветлый Эдогар продолжал стоять и смотреть на меня, сохраняя

все то же каменное выражение на лице, но от его глаза медленно округлялись, я же попросту отказывалась верить в возникшее уже подозрение.

– Хорошо, — проговорила, разделяя по слогам слово, — те документы,

при помощи которых происходит регулирование управления империей? ***

Через час я сидела с бокалом вина и меланхолично взирала на уже основательно бесивших светлых с неизменно каменными физиономиями.