Восход Луны

Пройдя за Лайри в спальню, я улеглась на его широкой кровати, и с любопытством смотрела, как он переодевается.

– Пони тоже носят одежду, но не в таком количестве.

– А для чего одежда вам?
– Спросил Лайри, надевая второй свитер.

– Прежде всего одежда для разной погоды: шляпы и легкие плащи летом, теплые куртки, шарфы, шапки и обувь - зимой. Спецодежда рабочих и служащих оберегает от травм, наглядно показывает род занятий. Гвардейцы на время службы облачаются в доспехи. И наконец, роскошные головные уборы и платья для торжеств. А обычно мы все ходим без одежды.

– Но как вы ее надеваете и снимаете, без рук?

– Одежное заклинание кастуется на саму одежду и срабатывает при определенных словах или жестах. Таким образом, почти вся одежда у поней зачарована.

– Прижал к груди рубашку, сказал: «Рубашка, наденься!» - и хлоп, она на мне. Так?

– Да.

– О-о-очень удобственно, никакой возни.
– Лайри проверил карманы, надел шапку, и ласково потрепал меня по голове.
– Пойду я, добывать листья.

Я пошла за ним в коридор, смотрела, как он обувается и отпирает дверь. Из коридора дуло сыростью и холодом.

– Подожди.
– Стукнула копытом по его ноге.

Он молча обернулся. Я встала на задних ногах, опираясь одной передней на стену, а другую положила ему на плечо.

– Знаешь, когда я сердилась на диване… Я не думала над тем, что я сказала… Но я сказала правду - я не хочу потерять тебя, Лайри. Прошу, будь осторожен.

Обняв меня рукой за шею, Лайри нежно поцеловал нос.

– Я вернусь.

Дверь закрылась, щелкнули замки. Немного постояв, я задумчиво облизнула нос. Вернувшись в гостиную, села копаться в куче кассет, гадая, что же послушать.

***

Яркий свет резанул по глазам, вынудив замереть на пороге подъезда. Ветер метал в лицо крохотные сюрикены колючих снежинок. Надев темные очки, я закрыл дверь и огляделся, принюхиваясь. Утренний морозный воздух наполнил грудь свежестью. Довольно муркнув, зашагал в сторону магазина.

Снег летел, ложась пушистыми шапками на головы фонарей, оседая на деревьях сказочными кружевами, укутывая мир белым саваном. Машины упрямо кроили полотно зимы, с досадой смахивая дворниками прилипший на стекла снег.

Низко над дорогой нависала ветвь дерева с кристально чистым, сверкающим снегом. Я взял снег губами - он оказался необыкновенно вкусным.

Людей на улице было мало. Впереди меня шла молодая пара с детенышем в коляске. Оживленно разговаривая, не заметили, как под ноги упало что-то блестящее. Я подобрал потерю, это был твердый картонный ярлычок от какого-то товара, с очень красивым голографическим узором: мозаика цветных треугольников, переливающихся радугой. Настоящее детское сокровище. Вытерев драгоценный артефакт рукавом, ускорил шаг.

– Привет, ваш детеныш игрушку уронил.
– Тронул парня за плечо.

– Чего?
– Удивленно уставился молодой отец. Впрочем, я давно привык, что «слезные полосы» на моем лице нередко вгоняли сторонних людей в ступор.

– Это же ваше?
– Подал картонку на ладони.

– Ах, спасибо, да.
– Встрепенулась девушка и, забрав ярлычок, передала дочурке. Кивнув, я пошел дальше. На другой стороне улицы остановил развозчика чая, взял стаканчик кипятка без ничего.

Магазин «Глория» располагался в квартале от моего дома и представлял собой протянувшийся через все здание узкий коридор с прилавками. Придержав дверь для входящего старика, я направился в отдел видеопроката, на ходу убирая очки в карман.

Продавец, непредставительный низкорослый мужчина, смуглый, с жиденькой шевелюрой и бегающими как у крысы глазами, встретил меня равнодушным кивком.

– Мр-р-рм, что нового тут?
– Сложив руки на груди, оперся локтями на сколоченный из досок прилавок, осматривая ряды кассет.

– Ничего, третью неделю уже, все одно и то же.
– Продавец уныло махнул рукой.
– Что-то надо?

– Надо. Про лошадей есть чего?

Передо мной легли «Серебряный конь», «Белая грива», «Легенда белой лошади», «Черный скакун».

– Как всегда, на неделю?

– Да. И еще хочу купить кассет подлиннее. Не важно о чем.

К лошадям присоединились «Могучий Джо Янг», «Путь Карлито» и «Падение Берлина». Заплатив, сложил кассеты в сумку и хотел идти, но вдруг продавец положил руку на сумку.

– Знаете что? На следующей неделе меня тут уже не будет.

– Выселяют?

– Такие дела, - развел руками, - может, купите еще чего, впрок?

– Давай.

– И давно хотел спросить, на что вы их переводите, эти длинные кассеты?
– На прилавок было выложено два десятка коробок.

– Записываю передачи о гепардах и роботах. И иногда мульты.
– Вытряхивая кассеты из футляров, смотрю количество пленки на бобинах, откладываю в стопку те, где пленки больше.

– А-а-а, ну ясно. Вот номерок, позвоните через неделю, я скажу, куда возвращать прокатное.

– Спасибо.
– Сунул клочок бумажки с записанным телефоном к одной из кассет.

От видеопроката заглянул в отдел товаров для женщин, где разжился шампунем и отличной щеткой с густой мягкой щетиной. В отделе игрушек поинтересовался насчет роботов-трансформеров, но ассортимент был скудным, пара китайских самолетов попугайной расцветки не прельстили. Все же, сняв один самолет с крючка, повертел блистер, изучая модельку. По всей видимости, это подобие Старскрима «Первого поколения».

– Сколько лет вашему ребенку?
– Поинтересовалась ухоженная лоснящаяся тетенька.

– Я себе смотрю, ребенка у меня нет.
– Повесил «заместителя Мегатрона» обратно, скучать в ожидании лучшей судьбы.

Осуждающе хмыкнув, продавщица села. Не найдя ничего достойного внимания коллекционера, покинул магазин и, обогнув здание, спустился в подвал, где была обустроена игротека с полудесятком телеков и приставок. Постоял, глядя, как пацаны бьют друг другу морды в «Теккене», гоняют Лару Крофт в катакомбах «Томб райдера», разбивают ящики с Бандикутом и отрывают колеса на дорогах ураганного «Твистед металла», но самому тратить деньги и время на игры не хотелось, тем более, что блокнотик с паролями остался дома, а без него начинать игру с нуля было скучно.

Вдоволь нагулявшись, уже подходя к подъезду, вспомнил задание Ее Величества, и за чем, собственно, вышел на улицу. Свернул в соседний подъезд. Я знал, где живет владелица балконного сада.

На мой звонок дверь отворила красивая немолодая женщина. Приятно округлые черты ее лица излучали то неуловимое чувство умиротворения, присущего людям, которые многого добились в своей жизни и посвятили себя любимому делу.

– Здравствуйте, Галина Николаевна. У меня несколько необычная просьба насчет ваших цветов.