Восход Луны

Я неопределенно фыркнул, что могло означать как равнодушие, так и слегка презрительное отношение к возможной проблеме.

– Полнолуние длится три ночи, наверняка одна будет ясной. Если и нет, проживу с Луной еще один месяц, до следующего полнолуния.

– Лайри, пожалуйста, проясни для меня еще один вопрос.

– Попробую.

– Две недели, остававшиеся до полнолуния, уже истекли. Но почему вы с Луной не подготавливаете портал и не даете мне знать? У вас проблемы?

– Как это истекли?
– Удивился я.
– До полнолуния еще несколько дней.

– Видимо, у нас одинаковое течение времени, но разный его счет.
– Задумчиво произнесла аликорн.

– Сколько часов в сутках твоего мира, Лайри?

– Двадцать четыре.

– А в моем мире - шестнадцать.

Селестия быстро начертила несколько формул. Я с интересом проследил за рассчетами, не стремясь вникнуть в суть.

– Ясно, - удовлетворенно кивнула пони.
– Сутки Эквестрии на треть короче Земных. Из-за этого я и запуталась в сроках. Это объясняет также, почему у тебя Луна спит неоправданно много, аж полсуток по нашим меркам. У вас одна лишь ночь длится восемь часов, верно?

– Это зависит от времени года. Зимой темное время суток может длиться даже десять часов. А летом всего четыре-пять часов. Не успеешь заснуть - уже можно не спать.

– Поразительно, - Селестия не скрывала удивления.
– Мир пони в этом плане более упорядоченный.

– А еще на Земле есть места, где день длится полгода, и затем полгода ночь.

– Полгода ночь? Думаю, Луне понравились бы такие места.

– Сомневаюсь. Там хоть и красиво, но жутко холодно.

– Спасибо, вопрос о длительности суток мы прояснили.

– Вот Луняша и отсыпается у меня, пока есть такая возможность.

– Луняша?
– Взгляд Селестии погрустнел, аликорн легла на бок, теперь уделяя мне все свое внимание.
– Я вновь не вижу сестру. Расскажи, как у вас жизнь?

– Да прекрасно все у нас.
– Усмехнулся в усы.
– Луняша освоилась в моем мире, привыкла к цивилизации, технике, вдохновенно готовит ужины нам обоим, пока я работаю. Приноровилась обходиться без магии. Мирно живем вместе, едим, спим, играем. Вчера гулять по городу с ней ходил, она нагулялась до упада. Купаться ей очень нравится. Вот вернется к вам, да потребует себе таких же удобств, как у меня. Ванну и душ так уж точно захочет, хе-хе.

– «Душ» - это что?

– Льющаяся сверху вода. Это как дождь, но не для всех, а лишь для Вас одной.

Селестия задумчиво потерла копытом челюсть.

– Если я верно поняла о купании, то душ ей требовать не придется. Меня радует, что у вас все хорошо.

Травинка, поддерживаемая золотистой мерцающей аурой, качалась между нами. Селестия свернула ее в замысловатую «руну» и съела.

– Я всю жизнь всегда использовала магию. Мне трудно представить, каково Луне в твоем мире без телекинеза и иных простейших вещей.

– Обыкновенно - губами, зубами, копытами, крыльями. Немного смекалки, сноровки, практики и все наладится.

– Любопытно. То есть Луна живет как земнопони.

– Точнее, как пегас. Летает она уверенно.

– Даже так?
– Новую «руну» Селестия свернула из длинной травинки особо тщательно.

– А попробуйте сами пожить неделю без магии. Думаю, это даст вам много новых впечатлений и ценный опыт.

– Возможно.
– Травинка-«руна» исчезла во рту Селестии.

– Стоп!
– От неожиданной мысли я подскочил на месте.
– Если у вас две недели уже прошли, значит и полнолуние прошло. Тогда как быть?

– Я управляю движением обоих светил и могу сместить Луну в любую фазу, если это потребуется.

– Спасибо за ответы. Теперь я знаю, что делать.
– Встав, я потянулся, выгнул спину.

– Лайри?..

Обернувшись, я увидел розовые глаза аликорна. Вечное одиночество вечного существа… и на миг промелькнула тщательно скрываемая тоска по сочувствию, теплу, ласке.

– Иди, ты свободен.
– Кивнула она, приняв привычный добродушный вид.

Я замер, ощущая противоречие. Всего на мгновение Селестия открылась мне. Но ни о чем не просит, не держит. Должен ли я уйти, притворившись, что не заметил ее слабости? К черту! Всегда ненавидел «двойные стандарты», лицемерие и двуличие!

Гортанно рыкнув, я принял облик человека. Белая пони с удивлением смотрела на перевоплощение. Все также опираясь на пальцы, приблизился к Селестии, нежно тронул ладонью ее морду.

– Зачем?
– Тихо вздохнула она, не отводя взгляда.
– Я ведь сказала, ты можешь идти.

– Я не уйду, Тия. Если только ты не вышвырнешь меня отсюда.
– Твердо ответил я.

Скользнул рукой по голове, лаская щеку и ухо, вынудив закрыть правый глаз. Вплел пальцы в радужную гриву, осторожно массируя загривок. Селестия колебалась, передняя нога ее вздрагивала, порываясь сбросить руку, но чувственные ласки, проникая в душу, плавили вековой лед отчуждения, побуждали вбирать каждый миг неожиданного наслаждения.

Погладив бок и дрожащее крыло, я прильнул к груди Селестии, лег между ее передних ног, обнимая плечи и шею. Осторожно, будто с опаской, она тоже обняла, тронув копытами мою спину - по коже скользнул прохладный металл накопытников. Мы смотрели друг другу в глаза, она - вопросительно, с сомнением; я - открыто, с доверительной улыбкой. Самыми громкими звуками в этот миг были удары сердца аликорна.

Она склонила голову мне на плечо, и белоснежное крыло с тихим шорохом раскрылось, укрывая меня.

– Ты странный. Но спасибо тебе за это.
– Донесся чуть слышный шепот.

Рог Селестии слабо замерцал - Солнце погасло, уступая власть безмятежной бархатной ночи. Откуда-то издали звучал свист соловья, воздух наполнили нежные ароматы ночных цветов, и, наверное, впервые во сне Принцессы Дня светила Луна.

***

[ Луна \ Сновидения ]

Волны медленно омывали берег, словно стремясь приласкать каждую его песчинку, накатывая снова и снова, в нескончаемом танце. Ноздри вздрагивали, ловя принесенный бризом запах океана. Изредка слышались крики летающих над берегом птиц. Прикрыв глаза, я расслабленно полулежала в кресле, держа передними копытами изящный стакан с коктейлем. Я могла левитировать стакан телекинезом, но, живя без магии, научилась ценить чувствительность своих копыт. Гладкое прохладное стекло было приятно держать. Отпила зеленоватый коктейль, тягучий, сладкий, слегка приторный - он восхитителен. Досадно, что в реале не угостить Лайри подобным напитком, думаю, ему понравилось бы.

Всмотревшись в мир, я заметила, что краски его поблекли, а по берегу и воде тянулись длинные серые тени, постоянно меняющие очертания.

– Что за напасть? Второй раз уже.
– Ворча, отставила стакан на песок и, выглянув из-под большого тента, посмотрела на небо. Пронзительный холодный ветер растрепал мою гриву. Я встревоженно глядела на постепенно изменяющийся сон. Тусклый диск Солнца уже едва проглядывал сквозь мрачную пелену туч, мгновенно забивших до этого чистую небесную гладь.