Восхождение

История отечественной нефтяной промышленности менялась на моих глазах. То, что в моей исходной реальности произошло лишь к концу 1930-х годов, сейчас воплощалось в жизнь на годы раньше. Это давало стране бесценное преимущество. Время на подготовку к грядущим испытаниям.

Тихий стук в дверь. Когда я открыл, предварительно убедившись, что это из гостиничного персонала, то получил официальное приглашение.

Плотная кремовая бумага с тисненым гербом Азербайджанской ССР сообщала, что первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана товарищ Багиров ожидает меня завтра в десять часов утра в своем кабинете.

Ни минутой раньше, ни минутой позже, подумал я, откладывая приглашение. Точность визита подчеркивала его значимость и формальность. Багиров явно решил лично разобраться в ситуации вокруг Азнефти после начатых нами преобразований.

Мышкин, появившийся в дверном проеме с обычной для него бесшумностью, взглянул на приглашение и задумчиво произнес:

— Мир Джафар Аббасович решил взять дело под личный контроль. Неудивительно. Нефтяная промышленность — это ключевой вопрос для республики.

— Что вы можете рассказать о нем? — спросил я, доставая из портфеля последние сводки и отчеты, которые следовало просмотреть перед сном.

Мышкин присел на краешек кресла, сохраняя безупречно прямую спину:

— Багиров… непростая фигура. Сорок лет, выходец из учительской среды. До революции служил в полиции. В гражданскую воевал на Кавказском фронте, затем работал в ЧК Азербайджана. С 1921 по 1927 год возглавлял республиканское ГПУ, прославился жестким подавлением антисоветских выступлений в горных районах. Два года назад назначен первым секретарем ЦК.

— Связи в Москве?

— Прочные. Особенно с товарищем Берией, который продвигал его на нынешнюю должность. Пользуется доверием товарища Сталина за твердость в проведении линии партии.

— А личные качества?

Мышкин на мгновение задумался:

— Властный, решительный, с аналитическим складом ума. Не терпит возражений и проявлений слабости. Восточный человек. Помнит добро и зло годами. Ценит компетентность и ненавидит некомпетентность. В республике его уважают и боятся.

— Коррупция?

— По нашим данным, к личному обогащению равнодушен. Живет скромно по меркам своего положения. Ценит власть и влияние больше материальных благ. Но терпимо относится к некоторым привилегиям местной партийной элиты, если это не переходит границ и не противоречит интересам государства.

Я кивнул, мысленно выстраивая стратегию завтрашнего разговора. Багиров был типичным представителем новой восточной номенклатуры, амбициозным, жестким, прагматичным. С такими людьми успешный диалог возможен только с позиции силы, подкрепленной реальными результатами.

— Как, по-вашему, он отнесется к нашим преобразованиям? — спросил я.

— Если вы убедите его в пользе для республики и соответствии линии партии, то поддержит. Если увидит угрозу своему влиянию, то будет противодействовать. Но главное, — Мышкин понизил голос, — он патриот Азербайджана. При всей преданности центру, интересы республики для него на первом месте.

— Это можно использовать, — задумчиво произнес я. — Нам нужно подготовить убедительные материалы, показывающие, как модернизация нефтяной отрасли скажется на благосостоянии республики.

Остаток вечера я посвятил проработке деталей предстоящей встречи. Корсакова подготовила финансовые выкладки, наглядно демонстрирующие экономический эффект от внедрения новых технологий. Завадский составил краткую, но емкую техническую справку о преимуществах турбобуров и каталитического крекинга.

Особое внимание я уделил кадровым вопросам. Опыт подсказывал, что именно назначения могут стать камнем преткновения в переговорах с местным руководством.

Я составил список перспективных азербайджанских специалистов, которых планировал выдвинуть на ключевые должности. Во главе списка стоял Касумов. Молодой, талантливый инженер, уже доказавший свою ценность.

Перед сном я еще раз просмотрел записи, мысленно выстраивая линию разговора. Политическая поддержка Багирова необходима для успеха наших преобразований. Без нее мы рисковали увязнуть в бесконечных бюрократических проволочках и саботаже со стороны местных чиновников.

Глава 8 Политические игры

Утро выдалось теплым и ясным. Неожиданно чистое после вчерашнего дождя бакинское небо словно предвещало удачный день.

В девять тридцать я вышел из гостиницы, где меня уже ждал представительский автомобиль. Черный лимузин американского производства с небольшим красным флажком на капоте.

— В ЦК, к товарищу Багирову, — распорядился я, усаживаясь на мягкое кожаное сиденье.

Автомобиль плавно тронулся, увозя меня по широким улицам центрального района Баку.

Город заметно преобразился после дождя. Без привычной пыли и копоти отчетливее проступала его истинная красота, причудливое сочетание восточной архитектуры с европейским модерном, узкие улочки старого города и просторные бульвары новых районов.

Здание ЦК Компартии Азербайджана, расположенное в бывшем дворце нефтепромышленника Тагиева, впечатляло размахом. Белоснежный фасад в неоклассическом стиле, мраморные колонны, широкая парадная лестница. Над входом развевался красный флаг с символикой республики.

У входа меня встретил помощник Багирова, крепкий высокий парень в безукоризненном темном костюме.

— Товарищ Краснов? Добро пожаловать. Товарищ Багиров ожидает вас.

Мы поднялись по мраморной лестнице и прошли через анфиладу просторных кабинетов, где работали сотрудники республиканского ЦК.

Повсюду царила атмосфера деловитой сосредоточенности. Сотрудники что-то писали, печатали на машинках, разговаривали по телефонам.

Наконец, мы достигли приемной первого секретаря. Просторного помещения с мраморным полом и тяжелыми бархатными портьерами. За массивным столом сидел секретарь, который, увидев нас, немедленно поднялся:

— Товарищ Багиров ждет вас. Прошу следовать за мной.

Массивные дубовые двери распахнулись, и я вошел в кабинет руководителя республики. Просторное помещение с высоким потолком, отделанное темными деревянными панелями, с большими окнами, выходящими на Приморский бульвар.

В центре огромный письменный стол, заваленный папками с документами. На стенах портреты Ленина и Сталина, карта Азербайджана, несколько фотографий промышленных новостроек.

Из-за стола навстречу мне поднялся Багиров. Невысокий, коренастый мужчина с густыми черными бровями и внимательным, пронизывающим взглядом. Темный костюм безупречного кроя сидел как влитой на крепкой, атлетически сложенной фигуре.