Восхождение

— Да. Воронцов останется с частью оборудования в Харбине еще на день. Если за нами следят, это создаст впечатление, что мы не готовы к серьезным работам без этого оборудования. Затем он привезет его окружным путем. Кроме того, — Александров достал из пакета стандартный технический журнал, — мы подготовили фальшивый план работ. Оставим его «случайно» в доступном месте для возможных соглядатаев.

— Отлично, — кивнул я. — А что с системой связи?

— Шифрованные радиограммы будем отправлять только в крайних случаях. Основной канал — курьеры из консульства под видом железнодорожников.

Мы еще долго обсуждали детали предстоящей операции. Поезд на Цицикар отправлялся завтра в восемь сорок пять утра, и каждая мелочь должна быть продумана.

Когда Александров ушел, я еще раз проверил свой личный багаж. В потайном кармане маленького чемоданчика лежала позолоченная лоза, подарок Архангельского после успешной башкирской экспедиции. Этот «ненаучный» инструмент стал моим талисманом, помогающим поддерживать легенду о необъяснимой способности находить нефть.

Рядом с лозой я положил миниатюрный компас, переданный Мышкиным перед отъездом. Неприметный прибор содержал тайник для микрофильмов, идеальное место для сохранения важнейших данных в случае провала экспедиции.

В последний раз взглянув на карту Маньчжурии, я отметил мысленно точку предполагаемого месторождения. Где-то там, в недрах земли, покоились миллиарды тонн нефти, которые в моей прежней реальности обнаружены только в эпоху Хрущева. Теперь мы могли найти их на заре сталинской индустриализации, кардинально изменив энергетический баланс в предстоящей схватке с фашизмом.

Завтра начиналась главная часть нашей миссии, путь к Дацинской нефти, путь, который мог изменить судьбу страны и всего мира.