Восхождение

— Отдыхайте, товарищи, — предложил Туринов, когда мы разместились. — Завтра в десять утра запланирована встреча с китайским руководством КВЖД. Затем получение официальных разрешений на проведение инспекции путей. После обеда посещение технического отдела дороги для ознакомления с документацией.

Когда дипломат ушел, Александров собрал нас в моем номере для короткого совещания.

— Ситуация сложнее, чем мы предполагали, — констатировал он. — Нам необходимо максимально ускорить выполнение основной задачи. Предлагаю сократить официальную часть до минимума и сразу выдвигаться в район Цицикара.

— Согласен, — кивнул я. — Но сначала необходимо получить официальные разрешения, иначе первый же японский патруль задержит нас на выезде из города.

Кравцова, все это время стоявшая у окна и наблюдавшая за улицей, неожиданно произнесла:

— Товарищи, кажется, у нас сопровождение.

Мы подошли к окну. На противоположной стороне улицы, в тени дерева, стоял молодой японец в штатском. Но его выправка и манера держаться явно выдавали военного.

— Началось, — спокойно констатировал Александров. — Ничего неожиданного. Будем действовать по плану. Никаких обсуждений основной задачи даже в номерах. Только на открытом воздухе, вдали от посторонних.

Вечер провели в изучении технической документации КВЖД, готовясь к завтрашней встрече с китайским руководством. Ужинали в ресторане гостиницы. Удивительное смешение русской и китайской кухни, отражающее уникальный характер Харбина.

А за окнами гостиницы шумел многоязычный город, живущий в предчувствии приближающейся бури.

В сентябре здесь произойдут события, которые историки назовут Мукденским инцидентом. Началом японской агрессии в Маньчжурии и прелюдией к Второй мировой войне.

Засыпая в просторной кровати харбинской гостиницы, я думал о странных поворотах судьбы. Запасы нефти, которые мы собирались обнаружить, в моей прежней реальности были открыты только в 1959 году.

Я собирался изменить историю на двадцать восемь лет! И это могло иметь самые непредсказуемые последствия для Советского Союза, Китая, Японии, и, возможно, для всего хода мировой истории.

Глава 26 Тайны Цицикара

Утро встретило нас неожиданно прохладным ветром с реки Сунгари. Харбинское лето выдалось жарким, но этот день словно напоминал о приближающейся осени.

Я стоял у окна гостиницы, наблюдая за просыпающимся городом, когда часы на прикроватной тумбочке показывали семь утра. До встречи в управлении КВЖД оставалось три часа, и каждая минута требовала тщательной подготовки.

— Архангельский, все документы проверены? — спросил я, не отрывая взгляда от улицы, где два китайских торговца раскладывали товары у маленькой лавки.

— Полностью, Леонид Иванович, — молодой геолог склонился над разложенными на столе бумагами. — Техническое задание на обследование полотна, схемы дренажных систем, рекомендации по укреплению насыпей. Ничего, что могло бы вызвать подозрения.

— Отлично, — я отошел от окна. — А реактивы Вороножского надежно спрятаны?

— В двойном дне чемодана с измерительными приборами. Кравцова проверила дважды, даже при тщательном досмотре не найдут.

Последний час перед выходом мы посвятили завтраку в ресторане гостиницы. «Модерн» сохранял атмосферу царской России. Тяжелые бархатные портьеры, фарфоровая посуда, официанты в белоснежных накрахмаленных рубашках.

Харбин, этот странный город на перекрестке культур, будто застыл между эпохами.

В девять тридцать два черных автомобиля, предоставленных консульством, ожидали нас у входа. Путь до управления КВЖД занял немногим более десяти минут по широким, спланированным русскими инженерами улицам.

Здание управления Китайско-Восточной железной дороги представляло собой внушительное трехэтажное строение в колониальном стиле. Сочетание европейской архитектуры и восточных элементов делало его похожим на дворец какого-нибудь маньчжурского князя, решившего подражать петербургской моде.

В просторном вестибюле с мраморным полом нас встретил Туринов. Дипломат выглядел безупречно. Выутюженный костюм-тройка, начищенные до блеска ботинки, аккуратно повязанный галстук.

— Товарищи, прошу за мной, — негромко произнес он. — Китайское руководство ожидает в большом зале совещаний. Должен предупредить, на встрече будет присутствовать представитель японского командования.

Мы поднялись по широкой мраморной лестнице на второй этаж. Длинный коридор с потрескавшейся местами лепниной вел к массивным дубовым дверям с искусной резьбой.

Зал совещаний поражал размерами и смешением стилей. Высокие потолки с лепными карнизами и хрустальными люстрами напоминали петербургские особняки.

Массивный стол из красного дерева окружали тяжелые резные стулья с китайскими мотивами. На стенах странное сочетание портретов. Ленин соседствовал с Сунь Ятсеном, а напротив них, словно наблюдая за каждым движением присутствующих, висела фотография императора Хирохито.

Под медленно вращающимися лопастями больших потолочных вентиляторов сидели пятеро китайских чиновников в европейских костюмах, но с традиционными китайскими шапочками на головах. В стороне, у окна, стоял японский офицер в безукоризненной форме с иероглифами Квантунской армии на погонах.

— Господин Ван, главный инспектор КВЖД, — представил нам центрального чиновника Туринов. — Господин Чжу, заместитель по техническим вопросам. Господин Хуан, начальник службы пути. Господин Чэнь, руководитель административного отдела. Господин Цзян, начальник службы безопасности.

Ван, полный мужчина лет пятидесяти с аккуратными усиками, чуть заметно склонил голову. Его внешнее спокойствие не могло скрыть напряжения, читавшегося в сжатых губах.

— Капитан Танака, представитель японской военной миссии, — Туринов сдержанно кивнул в сторону японца.

Танака, подтянутый, среднего роста мужчина с безукоризненной выправкой, ответил едва заметным кивком. В его холодных глазах читалось презрение, которое он даже не пытался скрыть.

— Прошу садиться, — произнес Ван по-русски с сильным акцентом. — Мы рассмотрим ваш запрос о проведении инспекционных работ на линии Харбин-Цицикар.

Я сел напротив главного инспектора, положив перед собой папку с документами.

— Благодарю за встречу, господин Ван, — начал я, используя обращение «господин», поскольку в Китае «товарищ» еще не стало обычным обращением. — Наша комиссия получила инструкции провести полное техническое обследование полотна на участке Харбин-Цицикар, обращая особое внимание на состояние дренажных систем и насыпей. Согласно договору о совместном управлении КВЖД…