Воскрешающая гробница.
Шрифт:
И она увидела внутри то же, что увидела Салли. Тело - неподвижное, безжизненное, в позе эмбриона. Это был Джим.
Она вскрикнула и быстро закрыла дверь обратно, потому что услышала звук с камбуза. Салли приказала возвращаться к обязанностям, а она работала на камбузе. Она по-прежнему там.
Салли вытирала руки о полотенце, когда вошла Роза. На её лице возникла знакомая полуулыбка, но теперь Роза видела, что она не коснулась глаза. Человеческого глаза. Глаза, который ей не принадлежал.
– Привет, - сказала Салли.
– Я не слышала, как ты вошла.
Роза сделала шаг назад.
– Я... Не
– Прекрасно, - ответила Салли. Но теперь она не смотрела на Розу. Она уставилась чужим глазом на ряд шкафов позади неё. Где, как поняла Роза, и ей стало плохо, одна дверца осталась открыта. Полуулыбка сменилась нахмуренным взглядом.
– Ну, тогда пока, - сказала Роза. Она еле сдержалась, чтобы выйти из помещения спокойно, а не бегом, в любой момент ожидая почувствовать на своём плече металлическую руку.
Когда она наконец-то побежала, она подумала о Джиме. Она с трудом оставила его там, но она всё равно ничего не могла бы сделать. Салли убьёт её, если она вернётся - Роза поняла это по её присвоенному глазу.
Но Джим жив - должен быть. Салли подумала, что он двинулся, и сказала другим роботам, что это какой-то непроизвольный рефлекс. Но как он вообще туда попал?
Потом она поняла. "Если вы не поможете мне попасть в космос, я найду того, кто поможет!" - сказал Джим и пошёл к Серебряной Салли. Как к другу. Или к тому, кем он её считал. А теперь он лежал связанный в шкафу, без сознания, возможно, накачанный лекарствами. Он, должно быть, пробыл тут уже несколько дней, и мог пострадать при взлёте, когда сила тяжести увеличилась в несколько раз.
Она вытерла слезы с щёк и ввалилась в жилой отсек. Доктор и МакКавити изучали график, развёрнутый на столе. Даг чистил свои ногти огромным, острым ножом.
– А, Роза, - посмотрел на неё Доктор.
– Хорошие новости, - он заметил выражение её лица, когда она пыталась перевести дыхание и что-то сказать.
– Какие-то неважные новости?
– предположил он. Потом кивнул, подтверждая.
– Плохие новости.
– Плохие новости, - согласилась она, её лёгкие протестовали.
– Салли - это не Салли. Роботы - старая команда Глинта. Она - Салют как там его номер.
– 7-50, - подсказал МакКавити.
– Ты уверена?
– Шутите? Я их подслушала. Кажется, она знает. И у них Джим.
– Джим? Что он делает...
– Доктор тряхнул головой и взмахнул руками.
– Нет, не хочу знать. Могу догадаться. Не знаю, занимаешься своими делами, надеясь на спокойную жизнь, а тут кто-то приходит и орёт тебе в ухо. До чего ж неосмотрительно!
– И опасно, - заметила Роза.
– Даг, - тихо сказал МакКавити, и здоровяк убрал нож, засунув его в кобуру на бедре. Из другой кобуры он достал тупоносый автоматический пистолет.
– Какие роботы, - спросил Доктор.
– Что, прости?
– Салют 7-50 и еще три - какие из команды?
– Какая разница?
– Окто не может быть, - сказал МакКавити.
– Ни у кого из них нет восьми рук.
– Они замаскировались, - напомнила Роза.
– Приспособились к пару.
– Мы всё равно бы заметили руки, - подчеркнул Доктор.
– В смысле, восемь - посчитайте. Ну, посмотрим. Кинг - это, наверное, Элвис, - решил он.
– Подходит.
– А это важно - почему?
–
– Пушки-К следует опасаться, не говоря уж о Салюте, - рассуждал МакКавити.
– Ведь так, дорогая?
– Хорошо, пора побаловать психов, - решила Роза.
– Да, одного звали Пушкой, Кинг - это Элвис, что для меня звучит довольно старомодно, а Джонси - Кузнец, потому что... Ну, просто потому что.
– Потому что у роботов не хватает воображения, - продолжил Доктор. Он повернулся к Дагу.
– Убери оружие и забаррикадируй дверь.
Даг взглянул на МакКавити, тот кивнул.
– Пушка-К - боевой робот. Пистолет не причинит ему никакого вреда.
– Возможно, пока не стоит особо беспокоиться, - сказал Доктор.
– Но мне нравится видеть во всём положительную сторону.
– И где же тут положительная сторона?
– поинтересовалась Роза. Она помогла Дагу и Доктору сдвинуть стол, чтобы заблокировать дверь.
– Та сторона, на которой мы застряли в корабле с пиратскими роботами-убийцами?
– Нет, не та сторона.
– Или та, на которой мы попали в ловушку в комнате с единственной дверью и забаррикадировались изнутри?
Доктор начал складывать стулья на стол.
– И не эта сторона.
– Может, факт, что у них в заложниках мальчишка?
– Не думаю, что это, нет.
– Тогда что?
– воскликнула Роза.
– Что у нас есть такого, что могло бы дать нам хоть какое-то преимущество, хоть малейшее? А?
Доктор обиженно взглянул на неё.
– У вас есть я, - сказал он и ослепительно улыбнулся.
– А, - только и сказала Роза.
– Ну, да, - и улыбнулась ему в ответ. Но улыбка застыла при звуках ударов с другой стороны двери.
– Пообедать не хотите?
– послышался оттуда голос Салли.
– Мы не голодны, - крикнул в ответ Доктор.
– И мы бы всё равно, наверное, подавились, я прав?
Роза услышала её смех. Раньше он звучал так естественно и задорно. А теперь в нём слышалась фальшь, натянутость, бесчеловечность.
– Ну, - крикнула Салли, - сегодня у нас в меню небольшой выбор.
– Нет, нет, давай-ка я угадаю, - откликнулся Доктор.
– На первое мы впускаем тебя внутрь, и ты убиваешь нас на второе. Или мы можем продолжать сидеть тут, пока ты там мучаешь юного Джима. А вместо пудинга Пушка-К может решить взорвать дверь, и вы убьёте нас всех, как только к нему вернётся вся сила. Вряд ли я назову это десертом.
– Нет, - последовал ответ.
– Но убийство и умерщвление - наши фирменные блюда на этой неделе. И мы готовим их отменно.
– А у вас нет ничего для клиентов, не желающих быть убитыми?
– прокричала Роза.
– Вроде выбора для вегетарианцев? Пацифистское меню?
– Вы не можете убить нас, пока мы не отследим почерк двигателя, который приведёт нас к кораблю Глинта, - крикнул Доктор.
– А нам нужно выйти из зэга подальше, чтобы это сделать.
Возникла короткая пауза. Потом Салли ответила: - Боюсь, вы правы. Но, разумеется, вам все равно придётся умереть, и лучше раньше, чем позже, и скорее ужасно, чем быстро, если вы не приведёте нас к "Пирату". Я дам вам несколько минут, если вы ещё не решили. После чего Джим, возможно, узнает, насколько острыми бывают разделочные ножи, если вы меня понимаете. Потому что он-то точно поймёт.