Воскресный папа
Шрифт:
– Ну что, малышку пора возвращать. Вы, кстати, уже придумали имя?
– Что? – облизал пересохшие губы.
– Спрашиваю, вы имя дочке придумали?
– А, да… Маша она. Мария.
– Прекрасный выбор.
Я кивнул. Считал с бейджика имя доктора…
– Геннадий Петрович.
– Да?
– У меня к вам деликатный вопрос.
– Да, пожалуйста… - кивнул тот, закрывая за нами дверь бокса.
– Если бы мне вдруг понадобился ДНК-тест, мы могли бы осуществить необходимый забор материала?
Игнатов удивился, конечно, но, к чести, довольно быстро овладел собой.
– Это довольно безопасная процедура. Почему нет? Только вы понимаете, что юридически…
Да плевать!
– Тогда я договорюсь с лабораторией.
ГЛАВА16
Михаил
Домой вырвался лишь на следующий день ближе к вечеру. У меня был законный выходной, после дежурства, но я то у Ариши сидел, как дурак, то в детство бегал, хотя мне и установили то модное приложение, через которое я мог наблюдать за Машкой в режиме реального времени. Один черт – не то.
И ведь абсолютно никакой усталости не чувствовал. Даже до дома доехал сам. А вот у подъезда… Все. Батарейка села. Я обхватил ладонями руль и опустил голову. Давая себе зарок, что вот так посижу еще пару минут и обязательно пойду домой. Где это видано – спать в машине, когда до собственной кровати рукой подать? Но вырубало. Прямо там вырубало. Я в сон, будто в яму, проваливался. И сидел так в полубеспамятстве, пока в окно машины не постучали.
– Эй!
Встряхнулся. Осоловело моргнул. За стеклом маячил Ринат. Заставил себя открыть дверь. Вывалился из салона.
– Что-то ты ко мне зачастил, – протянул для пожатия руку.
– Мать вызвала, – пояснил брат.
– Семейный сбор. Не знаешь, по какому поводу?
Я лишь повел плечами. Жарища стояла адская. На площадке у дома играли дети. Я на мгновение залип на этой картинке, вытер ладонью пот со лба и, тяжело ступая, двинулся к подъезду.
– Понятия не имею.
– Слушай, ты как-то хреново выглядишь.
– Ужасное дежурство, - коротко пояснил я.
– О, Тёма тоже здесь, – присвистнул Ринат, кивком указывая на припаркованную чуть в стороне машину брата.
– Как думаешь, это как-то связано с его разводом? Никак Ирка выдвинула новые требования?
– Понятия не имею, но вряд ли бы Артему пришло в голову обсуждать это на семейном совете с мамой в секретарях.
– И то так. Лучше уж с нами. Как следует засрать эту с*ку, – хмыкнул Ринат, а я в ответ лишь криво улыбнулся. Ну, а что? Всем иногда требовалось засрать бывшую. С братьями-то вообще - святое дело. Не все ж бабам засирать мужиков. Интересно, что бы они сказали, если бы я рассказал им об Арише?
– Миша! Сынок… Скажи, это правда?! – налетела на меня мать, едва мы переступили порог квартиры. У нее за спиной, сложив на груди руки, маячил обеспокоенный Тёма. Ринат непонимающе приподнял брови. – Вы с Аришей… У вас доченька?!
– Кто у тебя? – открыл рот Ринат. И я бы засмеялся – нечасто его можно было увидеть таким, да как-то совсем не до смеха было. Я вздохнул и, наступая на задники, стащил с ног туфли.
– Да что ж ты молчишь, Миша?! Я тут извелась вся, с тех пор, как мне Наденька позвонила.
Маму и впрямь немного потряхивало. И это было ой как нехорошо. Зато я узнал, откуда она все так быстро узнала.
– Та-а-ак… Пойдем-ка со мной. Ты сердечное что-нибудь пила?
– Перестань заговаривать мне зубы! Немедленно отвечай – ты отец ребенка Ариши?! Я… бабушка?
– Предположительно. Присядь…
– Что значит – предположительно?! Как это может быть предположительно? Я совсем отстала от этих ваших молодежных нравов.
– Наверное, будет лучше, если ты нам все расскажешь, как есть, - нахмурился Артем. А я подумал-подумал и рассказал. Все, как есть.
Конечно, не вдаваясь в подробности. И кое-что приукрасив.– Не понимаю, - шмыгнула носом мама и уточнила, промокнув уголочком салфетки глаза: - Почему она тебе ничего не сказала?
– И как ты ничего не заметил? – вставил свои пять копеек Артём.
– Нечего было замечать! – рявкнул я. – Мам, слушай, тебе нужно прилечь… На твои вопросы у меня ответов нет. Вот придет Ариша в себя, мы у нее все и спросим. А пока… приляг, а? И не переживай ты так, мама…
Та сначала вяло отбрыкивалась, но после недолгих уговоров все же согласилась ненадолго прилечь. Когда я вернулся в кухню, Артем что-то искал, открывая и закрывая кухонные шкафчики.
– Что ищешь?
– Мамин бальзам. Думаю, может, нам по рюмашке пропустить.
– Ты пропускай, если хочешь, а я точно выпью. За здоровье племянницы! Слушай, Мих, а ты что с девкой-то будешь делать? Уже придумал? – заулыбался Ринат.
– А меня больше интересует, почему ты нам ничего не сказал.
– Да потому, что и сам ничего толком не знаю!
– Не знаешь, как дети делаются?!
Ну, понятно. Как я и думал, этим двум дай только постебаться. И ведь чем зашкварнее ситуация, тем изощрённей их шуточки и подколы. Так они справлялись со стрессом. А вот я что-то не справлялся. Никак не справлялся…
– Да пошли вы.
– Мих! Слушай, ну, ты чего? Мы ж не со зла. Так, растормошить тебя хотели. На тебе лица нет.
– Проехали.
Подумав, я все же вернулся на свою табуретку. Братья заткнулись. Разлили по рюмкам бальзам, видимо, так и не отказавшись от идеи отметить рождение Машки, хотя пойло было на удивление гадким.
– А ты правда сомневаешься, что ребенок твой? Ариша мне показалась очень серьезной барышней.
Наверное, она и была серьезной. А вот сомневался ли я? Нет. Скорее нет. Просто, как бы это объяснить? Я никогда не думал, что сделать ребенка так просто. И действительно искренне верил, что для этого нужно здорово попотеть. Ну, знаете… заранее отказаться от вредных привычек, сесть на диету, обойти врачей, а потом любить друг друга по установленному ими графику, в дни, на которые приходится овуляция. Ну, или на худой конец как следует выложиться в процессе. Хотя бы! А тут… Мы ведь предохранялись. Да и вообще все так по-идиотски вышло. Точнее - не вышло даже… А какой результат! Не иначе так сошлись звезды.
Машенька в инкубаторе:
Ха! Звезды у него сошлись... Это ж надо придумать такую несусветную глупость! Да это я вас выбрала. Впрочем… Чем я не звезда?
Или Маша все-таки не моя.
Машенька в инкубаторе:
Постой-ка! Что значит – не твоя?!
Я так устал, что даже не понимал, какие чувства во мне вызывают эти мысли. Грусть? Или облегчение? Моя… Не моя. Я ведь раньше вообще никогда не задумывался о продолжении рода. А сейчас вот даже зажмурился. И почему-то вспомнил, какие трогательные едва слышные звуки издавала девчонка, уткнувшись маленькой, меньше моего кулака, головкой мне в шею. Какой невесомой она мне казалась, какой хрупкой и беззащитной в моих огромных лапах. И как ко мне пришло понимание, что пока Арина в коме, я один несу ответственность за этого человечка. Но, что самое страшное, что меня безумно злило, я не имел никакого… абсолютно никакого на это права. С точки зрения закона для девочки я был абсолютно посторонним человеком. Меня даже пускали к ней исключительно по блату. Потому что в родном институте я был тем, кем был. Но случись что…