Восьмидесятый градус

В последние дни читаю пьесы Любимовки – нравятся не все, что меня удивило.

К вечеру стало как-то одиноко – сегодня работы с А. не было, завтра не планируется, а мне хочется продолжения. Не могу я, видимо, как-то легально получать общение, только читерским путём, за работой. И фильм сегодня смотрят тот, что я уже смотрела. Я читала «Орландо» в соседнем зале и слушала музыку, доносившуюся сквозь дверь. Что-то сегодня не хватает ощущения единения с людьми. После собрания посмотрели вместе немного видео для документального фильма, что все загрузили из архивов. Только сейчас поняла, что уже можно ностальгировать по началу экспедиции, когда впечатления были так свежи, когда приключения только начинались, настроение было у всех прекрасным и было неважно, что будет дальше, – ты на борту, и это уже хорошо. Сейчас для меня, вполне вероятно, уже наступила середина дрейфа. Вот это да, так незаметно всё оно и проходит. Как раз про это только что читала в «О.».

18 Декабря

Сегодня был день, события которого я во многом не контролировала, но ни к чему плохому это не привело. Удалось поспать до обеда – это прекрасно, но времени на работу и всё остальное остаётся меньше. После обеда-завтрака подошёл А., сказал, что всё-таки может сегодня работать. Я сварила кофе, принесла в каюту и рассчитывала приятно провести время с фильмом «На десять минут старше», который я со вчерашнего дня смотрю, собственно, отрывками по десять минут, но тут меня вызвал начальник – хотел установить на мой ноутбук софт для оцифровки списков людей, выходящих на лёд, чтобы я занялась этим. Но что-то пошло не так, программа не установилась – мы отложили дело, однако время было потрачено. В итоге я быстро выпила остывший кофе и пошла в лабораторию гидрологов. Там всё было, как и раньше: мы мило поболтали про многие интересные вещи, в этот раз говорили про него больше, чем обычно, что меня порадовало – раньше разговор кренился в мою сторону из-за его расспросов. Я была рада тому, что в очередной раз удалось нормально с кем-то поговорить; настроение не падает весь день.

После полдника геофизики позвали снимать их вылазку на дальнюю станцию минут через сорок. Я согласилась, хотя вообще-то такое надо планировать заранее. Скоро химик призналась, что это с её подачи они позвали меня – опять появилось ощущение того, что всё решают за меня. Что ж, я собрала вещи, достала из дальних углов тёплую одежду, поставила аккумулятор камеры на зарядку, добыла штатив. Нашла в одном из коридоров начальника, чтобы сообщить о выходе на лёд, на что он сказал: «Этот выход и так сложный, обойдутся без съёмки». Планы возникают и тут же рушатся, что поделать… Дальше было без сюрпризов, и я, чтобы почувствовать власть над своим временем, начала новый этап работы с данными, который откладывала.

Отчаялась и пошла скачивать музыку с сервера из единственной папки «500 лучших хитов по версии Rolling Stone» – делать нечего, мои песни уже надоедают. Оказалось, что новую музыку наконец-то загрузили, правда, больше половины составляла моя… Сам факт меня порадовал, но среди hard rock'a, смешанного с Muse, «Аффинажем» и классикой, я нашла не так много музыки, которая меня бы привлекла. В итоге скачала пятьдесят три песни.

19 Декабря

Сегодня песня дня определённо Pixies «Monkey gone to heaven», как же рада я была её услышать в новом плейлисте на дорожке! Когда-то в декабре слушала её по дороге в институт, когда шёл и всюду лежал снег, и настроение неизбежно делалось новогодним и просто хорошим, так что и песня превратилась в новогоднюю и вызывает положительные ассоциации. То же самое произошло с «Синей песенкой» всё того же «Интуриста», но послушать её здесь не могу, не скачала.

20 Декабря

Ну вот, и этот гидролог оказался гомофобом – хотя я уже совсем не удивлена и особо не расстраиваюсь… Но всё равно глупо, не понимаю.

Сегодня я, как и многие на борту, осознала, что уже двадцатое декабря, скоро Новый год, и пора готовиться. Взялась за дело и сделала игрушки на ёлку. Долго думала, какими им быть, и не придумала ничего лучше, чем сделать обычные «шарики» из четырёх кругов бумаги, склеенных друг с другом. Если они и несут какой-то смысл, то только цветом: один из них розовый, другой – голубой, третий сделан из кругов этих цветов и из смеси – получились разные оттенки фиолетового. Я неоднократно замечала здесь какое-то особенное отношение к этим цветам, поэтому пытаюсь что-то выразить теперь своими игрушками.

В последние дни никак не могу выспаться, уже в первой половине дня понимаю, что засыпаю. Дело отчасти в том, что из потолка, наверное, из системы вентиляции, начали доноситься какие-то высокие звуки. Их сложно игнорировать, и я очень долго пытаюсь уснуть… Они то возникают, то исчезают, и я стараюсь заснуть, пока их нет. Пока никому не говорила, потому что боюсь, что мне не поверят или скажут, что ничего нельзя сделать. Надо будет всё-таки сказать! Ещё пью много кофе, может, он мешает нормально засыпать ночами. Надо что-то делать с этим. Впрочем, скоро должна начаться работа, и… что? Я стану лучше спать? Ха-ха, конечно.

Недавно поняла, что иду смотреть кино в салон к команде (там редко бывает кто-то помимо соседа-строителя и врача), когда мне грустно и одиноко вечером… Подвох в том, что они смотрят не лучшее кино. В прошлый раз смотрели «Морской бой», но я заглянула в салон (они начинают смотреть во время собрания науки) и резко отказалась, потому что слышала про фильм только плохое. Сегодня же был Uncharted, про который я тоже ничего хорошего не знала, но мне, во-первых, было стыдно за прошлый резкий отказ, во-вторых, не хотелось сидеть одной в каюте, так что я осталась. Фильм напомнил тот, что мы с наукой смотрели накануне, – «Невероятные приключения итальянцев в России», от этого было смешно. Кстати, про последний – как же классно там все одеты! Порадовали многочисленные и даже как будто избыточные виды Петербурга – я невольно вспомнила, как гуляла там с человеком, ведь последние разы в центре бывала именно в этих обстоятельствах.

Сегодня ближе к вечеру опять стало находить ощущение собственной ущербности. Опять надо заставлять себя не верить этому, впихивать что-то другое, позитивное.

22 Декабря

Не писала целый день. Сейчас я пассивно, с тихим ужасом жду начала работ. Вчера доделали гидрологическую дыру – на это ушло два дня, сегодня начнут геологическую. Значит, через два дня работы могут начаться. Я невольно думаю, что мне будет так же плохо, как и тогда, и готовлюсь к худшему, готовлюсь страдать, бороться, стараться сохранить целостность. Я не прочитала никаких книг про то, как не разрушаться от слов людей. Нет ощущения, что что-то изменилось. Единственное, я начала разговаривать с А., что даёт мне какую-то поддержку, но это происходит не так часто.

Вчера вечером читала «Орландо», там всякие рассуждения про то, что женщинам, чтобы чего-то добиваться, надо притворяться. Может быть, так и есть. Наверное, всем приходится очень много притворяться… Если бы здесь, на борту, все были искренни друг с другом, всё бы развалилось. Но это приводит к тому, что люди за спиной друг у друга выражают искренние эмоции по поводу третьих лиц. Мне такое не нравится.

У нас очень тепло: вчера было –12–13 °C! Пришлось выключить батарею, но температура в каюте не падает…

Ещё вчера хотела написать про наблюдение за работающими и то, как им это нужно. Кажется, это отдельная позиция в группе работников – женщина (в идеале), которая смотрит на то, как работают мужчины. Я ведь записалась в операторы фильма и теперь вынуждена присутствовать при сценах, которые раньше бы пропустила. Несколько человек два дня подряд делали квадратную дыру во льду за кормой – всё оказалось не так просто, потому что под слоем льда обнаружился второй, а это дополнительные усилия. Нужно было распилить весь лёд и достать его, а он тяжёлый. Работа эта требовала физической силы, и мужчины старались как могли. Я же стояла с камерой на верхней палубе или балконе, чтобы сверху всё хорошо видеть. Достаточно часто они поднимали головы, чтобы посмотреть, там ли я, снимаю ли я какие-то особо интересные моменты, да и вообще – смотрю ли. Когда я уходила в другую точку съёмки, они замечали моё отсутствие на прежней и словно волновались: это было мило, уж не знаю, что с ними происходило, когда я на самом деле исчезала… Вчера не было химика, которая обычно чаще меня приходит смотреть и тоже снимать, так что вся нагрузка легла на меня. На самом деле это достаточно энергозатратно, ведь наблюдение требует вовлечения, я невольно начинала эмпатировать, чувствовать напряжение от таскания кусков льда. Вспоминала танцевальные практики, где один двигается, а другой смотрит – кажется, это что-то похожее. В перерыве ушла на дорожку, там заиграла песня "Holding out for a hero" – было смешно, как-то так всё и происходило.

Вечером. Сегодня весь день пилили геологическую дыру – а там подо льдом большая льдина, примёрзшая ко дну корабля. Я вздохнула с облегчением, ведь это означало, что работа опять откладывается. Однако на собрании я узнала, что наш главный собирается всё-таки попытаться взять материал пробоотборником, который пролезет в то место, где толстой льдины нет, да ещё и вечером, чего я просила не делать. Я возразила сразу же, а я очень редко говорю на собраниях так громко, чтобы все слышали. И если геолог меня проигнорировал, то начальник услышал и усомнился в этой необходимости. На несколько минут я погрузилась в то ужасное состояние, когда меня не слышат абсолютно, меня затрясло, захотелось плакать, – но через полчаса фильм, то самое долгожданное «Нечто». Мне не хотелось его пропустить, так что я старалась держаться, утешать себя тем, что человек просто изголодался по работе, как и все. Почему я пишу в прошедшем времени? Это же происходит прямо сейчас, до фильма ещё девятнадцать минут. Наверное, хочу отстраниться, хочу, чтобы это уже было в прошлом или в какой-то параллельной вселенной. Чувствую, что что-то сжалось в груди. Почему меня так легко разрушить? После собрания я поговорила с этим главным. Оказалось, что он обсудил перспективы с начальником, и далеко не факт, что мы будем пробовать завтра. Какое облегчение. Наверное, стоит сконцентрироваться на том, что хоть начальник адекватен. Вообще неоднократно подмечала, что он начальник вполне заслуженно, хоть и обладает всякими привычками, присущими руководителям, типа построения жёстких вертикалей… Было и хорошее сегодня – написал человек с суши, как всегда, очень хорошее письмо. Уже строим какие-то планы на постэкспедицию – я понимаю, что всё может измениться в любой момент, но как же приятно планировать приятные вещи!