Воспарить к небесам

— Так это и есть твоя новая тактика? — рявкнул он на меня.

— Нет. Это твое предупреждение, — ответила я. — Ты не держишь детей вдали от меня. Позволяешь им приходить, когда им заблагорассудится, — все еще стоя рядом с Микки, я наклонилась к Конраду, — без единого писка. — Я отстранилась. — И когда я поговорю с ними о том, чтобы сделать это обычным делом, предложу разделить опеку, и они согласятся, ты не только согласишься, но и, мать твою, будешь настаивать. В остальном ты заткнешься. А еще ты заткнешь рот своей жене. Или мы снова окажемся перед судьей, Конрад. Но на этот раз я тебя разнесу в пух и прах.

— В тебе заговорила кровь Хэтуэй, — отрезал он.

— Хоть ее они мне дали, — огрызнулась я.

— Ты еще пожалеешь об этом, Амелия, — пригрозил он.

На этом, очевидно, не желая, чтобы мне угрожали, Микки немного переместился, так что он оказался между мной и Конрадом.

Когда он это сделал, я еще больше влюбилась в Микки Донована.

А я влюблялась в него.

Стремительно.

Очертя голову.

К сожалению, я не могла ощутить всю прелесть этого чувства. Из-за Конрада стоявшего там как осел.

— Слишком поздно, — ответила я. — Я уже глубоко сожалею, что потратила на тебя двадцать два года, когда ты не стоил и минуты. — Я произнесла это, выглядывая из-за руки Микки.

— Все кончено, — заявил Микки сразу после того, как я замолчала, и как раз в тот момент, когда Конрад открыл рот, чтобы возразить.

Конрад перевел взгляд на Микки, затем резко устремил его на меня.

— Расскажешь детям любую грязь, что накопала на меня…

— Я мог бы ударить себя кулаком в грудь и за глотку утащить тебя в грузовик, — предложил Микки, и Конрад снова посмотрел на него. — Так ты меня бесишь.

— Если ты меня тронешь, я выдвину обвинение, — предупредил он.

Микки посмотрел на меня сверху вниз.

— Чувствую, как внутри меня зарождается какое-то рычание. Не хочешь сходить за моей дубинкой?

Я захихикала.

— Иди нахрен, — выплюнул Конрад.

Микки посмотрел на него и поднял брови.

— А теперь кто ругается?

Конрад, казалось, был готов взорваться, но у него не было другого выбора, кроме как нахмуриться, развернуться и уйти.

Микки попятился, и, учитывая, что я стояла сзади, сделал это вместе со мной. Он закрыл дверь и запер ее на ключ.

Затем он повернулся и снова посмотрел на меня сверху вниз.

— Детка. Серьезно. Свидания с тобой — настоящее веселье.

Я расхохоталась.

Пока я смеялась, руки Микки обвились вокруг меня.

Я положила руки ему на грудь, скользнула ими вверх и обняла за шею.

Однако когда я пришла в себя, то увидела, что Микки был совершенно серьезен.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да.

Он внимательно посмотрел на меня.

Я прижалась к нему и заверила:

— Я в порядке, Микки.

— Он не мудак, Эми. Он гребаный мудак.

— Да, — повторила я.

Он посмотрел на дверь и снова на меня.

— Ты получишь на это какой-нибудь ответный удар?

Я пожала плечами.

— Понятия не имею. Если получу, то буду разбираться с этим. Самое худшее он уже сделал, я выжила и теперь стою в своем сказочном доме в объятиях великолепного мужчины. У него больше нет оружия, которое могло бы причинить мне вред.

Его руки судорожно сжались на фразе «великолепный мужчина», но когда я закончила говорить, он предупредил:

— У него маленький член, но он все равно любит им размахивать.

Я, правда, об этом не думала, но, зная каким достоинством наделен Микки, мне пришло в голову, что эти слова довольно точны.

— Я буду следить за всем этим дерьмом, — пообещала я.

— Хорошо, — пробормотал он, а затем спросил: — Мы закончили с этим?

— Да, Микки.

— Отлично. — Он отпустил меня, схватил за руку и потащил через лестничную площадку, объявив: — Ты должна мне жесткий трах на этом странном диване у камина, детка.

Безусловно.

— Это кушетка, — сообщила я ему.

— Что угодно. Лишь бы крепкая.

Я считала, что она сказочно стильная, но Микки не ошибся.

Она оказалась крепкой.

Я и так это знала, но мы с Микки подвергли ее испытанию.

Она его прошла.

ГЛАВА 20

Меряться членами

На следующий день, гордясь собой, я вышла из магазина электроники Бертрама и позвонила Микки.

— Привет, детка, — ответил он.

— Привет, знаешь, что?

— Не знаю, но надеюсь, это хорошая новость.

Я ухмыльнулась и нажала на кнопку блокировки Ровера.

— Не хорошие. А просто фантастические.

— Ладно, тогда выкладывай, — сказал он с улыбкой в голосе.

— Завтра кто-нибудь в пожарной части должен быть готов принять новую микроволновку.

Микки ничего не сказал, так что я собиралась завершить новость грандиозным финалом.

— И шестидесятидюймовый телевизор с плоским экраном! — воскликнула я, открывая дверцу внедорожника.

— Не знаю, что и сказать, — пробормотал он, и голос его звучал далеко не так радостно, как я ожидала.

Я забралась на водительское сиденье и закрыла дверцу, предложив:

— Ты мог бы сказать: «Это потрясающе, Эми!»

— Это потрясающе, Эми, — повторил он за мной слово в слово.

— Хм… ты слышал ту часть, где говорится, что размер телевизора шестьдесят дюймов? — спросила я, смущенная его реакцией.

— Слышал. И я не решаюсь обсуждать это с моей наследницей, но должен спросить. Эти вещи жертвуют люди из Бертрама?

Я уставилась на лобовое стекло.

— Эми? — позвал он.

— Я не покупала их, Микки. Ты же просил меня этого не делать.

— Просто хочу убедиться.

— Их пожертвовали они, — подтвердила я, чувствуя себя опустошенной.

Он услышал, как помрачнел мой голос, и объяснил:

— Просто все кажется слишком легким, детка. Тебе в голову приходит мысль, ты отправляешься в магазин и они, просто так, дарят дорогой телевизор?

— Ну, не совсем так. Они помнят меня с тех пор, как я приходила несколько месяцев назад и купила кучу вещей. Твои пожарные также должны будут постоять с телевизором и пожать руки курьерам, чтобы те могли сделать фото и выставить его перед магазином. Я также попросила их пожертвовать один телевизор для «Дома Голубки», и Дэла с кем-то из постояльцев должны сделать то же самое.