Воспарить к небесам

У меня отвисла челюсть, прежде чем я успела спросить:

— Что?

— Очевидно, что мне нужно было поговорить с ней, чтобы объяснить произошедшее с Эш и то дерьмо, что вывалил Киллиан. Вывел ее на улицу поболтать. Рассказал, что произошло и что было сказано. Думал, это будет еще один фантастический разговор этого выдающегося Дня Благодарения.

Я снова закрыла глаза.

Я открыла их, когда он продолжил:

— Потом она сказала, что уже некоторое время состоит в АА, все идет хорошо, она не пила с вечера заседания городского совета, и если я не против, мы можем поделиться этим с детьми.

Это было великолепно.

— И ты согласился? — переспросила я.

— Да. Киллиан не знал, что с этим делать, и никто из них не пустился в пляс, но Рианнон этого и не ожидала. Она знает, ей нужно кое-что доказать, и это будет долгий путь. Но это нечто особенное. Она никогда не признавалась, что у нее есть проблемы. А теперь эта женщина в АА? — он сделал паузу, прежде чем закончить, — Это определенно что-то.

— Я должна тебе сказать, — осторожно начала я. — Она поделилась этим со мной в магазине.

— Повтори?

— Она сказала, что встала на путь исцеления. Она не давила на меня, чтобы я не говорила тебе, но сказала, что хочет сделать это сама. Поскольку это ее дело, я согласилась.

Он на секунду замолчал.

В ту же секунду я забеспокоилась.

— Поскольку у нас с тобой есть будущее, вы двое должны установить свои собственные отношения, а вместе с ними и доверие. Хреново, что она поставила тебя в такое положение, но ты, вероятно, приняла правильное решение относительно нее.

Мне понравилось его упоминание о том, что у нас есть будущее, но я все равно спросила:

— Было ли это решение правильным в отношении тебя?

— Полагаю, если бы твой бывший пришел и поделился со мной чем-то важным, что касается тебя и твоих детей, о чем не захотел бы делиться с тобой. Чем-то, что я знаю, может натянуть отношения между ним и мной, когда мы все должны стараться держаться свободно и не в напряге. Чем-то, что я знаю, может сильно осложнить наши отношения. У меня не было бы выбора. А через несколько недель он говорит это тебе. Если это когда-нибудь случится, я смогу ответить, правильно это было или нет.

— Неужели все так… натянуто? — подтолкнула я.

— Детка, ты же не хранила ее тайну вечно. — Я услышала усмешку в его голосе. — Расслабься.

— Трудно расслабиться после такого дня.

— И не говори.

— У нас все в порядке? — переспросила я.

— Эми. — Он произнес мое имя, ничего не говоря в течение очень долгих, пугающих мгновений, а затем сказал то, что мне нужно было услышать. — Я люблю тебя. Я же тебе говорил. Я серьезно. И говорю сейчас, чтобы ты знала, что я хочу быть частью твоего будущего, а это значит, что ты определенно будешь частью моего. Ты ответила мне тем же, говоря, что хочешь того же самого. У нас был тяжелый день. Нам конец, если мы не сможем пережить первый тяжелый день и остаться вместе.

Я соскользнула с кровати и перекатилась на бок, свернувшись калачиком, как будто могла впихнуть в себя его слова.

— Эми? — позвал он, когда я ничего не сказала.

— Я здесь.

— Ты в порядке?

— Твоя бывшая сейчас выздоравливает. Мой бывший показал себя обманщиком-неудачником, и дети хотят жить со мной. Вокруг того, что происходит с Эшлинг больше нет никакой тайны, а это значит, те, кто заботится о ней, могут сосредоточиться на том, чтобы помочь ей справиться с этим более целенаправленным образом. Я знаю, почему мои дети сбежали от своего отца. И мы с тобой пережили все это, потому что я люблю тебя, а ты любишь меня. Похоже, я действительно устраиваю потрясающие праздники.

Он громко расхохотался.

Я лежала, свернувшись калачиком, и слушала.

Когда он перестал смеяться, то тихо спросил:

— Так ты любишь меня, Эми?

— Я очень люблю тебя, Микки.

— Испытание огнем, детка. Крайности, через которые мы прошли сегодня, доказывают, что мы пройдем через все.

Я еще сильнее свернулась в комочек, вбирая знание того, что он верил в это, тем самым заставляя верить меня, и ответила:

— Да.

— Еще лучше то, что твой брат чертовски крут.

Лори понравился Микки.

Мне это очень понравилось.

Я улыбнулась.

— Да.

— У тебя хороший сын, — сказал он, удивив меня. — Он сделал, что сделал, накричав на тебя, чтобы защитить сестру, которой до этого досталось от отца, а затем и от тебя.

Я не думала об этом в таком ключе, но, теперь понимала.

У меня действительно был хороший сын.

Он пошел по этому пути неправильно, но по крайней мере попытался.

— Да, — повторила я.

— И твоя девочки храбрая. Ты распинала ее без пощады, твой брат тебя поддерживал, ей некуда было деваться. А она просит Эш поговорить с ней. Это говорит о многом, Эми. У нее все получится.

Получится.

Боже, я так на это надеялась.

— Да, — сказала я.

— Все будет хорошо, — пообещал он мне.

На это я тоже надеялась.

— И было бы лучше в твоих объятиях, — сказала я.

— Мы это устроим, как только сможем.

Я вздохнула.

— Ты в постели? — спросил он.

— Да.

— Ложись спать. Я позвоню утром, чтобы проверить, как идут дела. Потом я хочу, чтобы ты позвонила мне после того, как встретишься со своим бывшим.

— Ладно, Микки.

— Люблю тебя, детка.

Я снова вздохнула сквозь свое:

— Я тоже люблю тебя, Микки.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мы разъединились, и я протянула руку, чтобы положить телефон на тумбочку.

Я уставилась на него во все глаза.

Спать я не стала.

Я встала с кровати, накинула халат и направилась в комнату дочери.

Я постучала, но никто не ответил, и я вошла.

В комнате было темно.

Я подошла к кровати, села на нее и осторожно убрала волосы с ее шеи.

— Я люблю тебя, малышка, — прошептала я.

Она повернула голову и прижала мою руку к своей шее.

— Я тоже люблю тебя, мама, — прошептала она в ответ.

Я сжала ее шею, убрала руку, потом наклонилась и поцеловала в щеку.

Я оставила ее, закрыла дверь и пошла в комнату сына.

На мой стук он откликнулся:

— Да?

Я открылf дверь и вошла внутрь.

В комнате было темно, но я закрыла за собой дверь и подошла к кровати, где он лежал.

— Просто хочу пожелать тебе спокойной ночи, мой прекрасный мальчик.