Воспитание бабочек

— Мой парень очень рассердился бы, если бы узнал, что я сюда пришла, — повторила Луиза, снова прижав руки к животу. — Но, увидев вас утром, я подумала, что вам, наверное, захочется задать мне несколько вопросов.

— Мне не нужно ни о чем тебя спрашивать, все ответы есть в официальной версии, предоставленной полицией, — возразила Серена.

На самом деле она струсила и так и не прочла результаты расследования. Возможно, после того как она узнала об открытом окне, следовало бы с ними ознакомиться. Но она еще не чувствовала в себе сил обсуждать определенные темы с очевидицей.

— Думаю, вам стоит воспользоваться случаем и расспросить меня, — настаивала Луиза.

— Почему? — непонимающе спросила она.

— Потому что я там была, — коротко ответила девушка.

«Она права», — подумала Серена. Никто не предоставит ей более достоверную версию событий. И она не раз задавалась одним вопросом. Ее не особо волновало, что ей не вернули ни тело, ни останки для захоронения. Больше всего ее приводило в отчаяние то, что ее не было рядом, когда дочь умирала. Она должна была быть там, но Аврора осталась одна. Серене хотелось узнать хотя бы, была ли ее девочка счастлива перед смертью или грустила. Были ли ее последние часы на земле трогательным прощанием с ее короткой жизнью.

— Этого не должно было случиться, — заявила Луиза. — По прибытии каждой группы мы всегда проводили учения по пожарной безопасности. Берта придумала превратить это в игру.

Серена догадалась, что девушка чувствует себя виноватой и, вероятно, просто ищет отпущения грехов. Но возможно, дело не только в этом. В ее словах слышался намек на обвинение.

Поскольку воспитательница казалась искренней, Серена собиралась упомянуть об аномалии — открытом окне в мансарде Авроры. Кто знает, может, у Луизы найдется объяснение. Но следующая фраза девушки ее остановила.

— Нам приплатили за то, чтобы мы уехали из Виона, — вдруг призналась та. — Берта и Флора приняли деньги, а мне пришлось остаться: мой отец болен, и мама одна не справляется.

Это откровение напугало Серену. Раньше она считала, что власти и академия вступили в молчаливый сговор, только чтобы избежать еще большего ущерба для своего имиджа. Но зачем платить воспитательницам, чтобы они уехали?

— Я не должна быть здесь, — еще раз повторила девушка. — Мой парень прав, мне лучше забыть об этой истории.

Луиза что-то знала. Серена была в этом почти уверена.

Девушка подняла свои оленьи глаза и посмотрела на нее:

— Аврору, наверное, можно было спасти.

Серена никогда не допускала такой возможности. Не задавалась вопросом, почему остальные одиннадцать девочек все еще живы, а ее дочь — нет. Отчасти она уже знала ответ: нет никакой причины. Подобное самовнушение защищало ее от гнева. Гнев и горе не должны соприкасаться, это опасная смесь.

Но если принять во внимание загадку открытого окна, возможно, она зря не вдавалась в причины трагедии. И у нее сложилось впечатление, что Луизе действительно известны подробности, которые ранее не разглашались.

Другая правда. Может быть, даже какая-то тайна.

— Возможно, есть другое объяснение, — добавила девушка. Ей явно хотелось о чем-то рассказать, но она боялась. Чего?

Серена взглянула на задернутые шторы за спиной Луизы.

— Ладно, — произнесла она. — Расскажи мне, что произошло в последний вечер.

5

— Нам, воспитательницам, сложнее всего приходилось в первый и последний вечер каникул, — начала Луиза. — В первый день для девочек все было внове и они плохо засыпали. На седьмой день они, как правило, не хотели ложиться спать и колобродили допоздна.

Серена хорошо помнила, в каком радостном возбуждении была Аврора, когда говорила с ней вечером накануне трагедии.

— Поэтому в последний день мы старались сделать так, чтобы они выбились из сил и к отбою валились с ног от усталости.

— Праздник фей-бабочек, — припомнила Серена. Именно его она видела на рисунках одиннадцати выживших.

Луиза кивнула:

— Днем перед пожаром мы разделили между девочками задачи. Одна группа должна была позаботиться об угощении: Берта отвела их на кухню и велела приготовить пироги, канапе и попкорн. Другой группе поручили украсить зал: они вместе со мной сделали и развесили бумажные гирлянды. Флора научила их мастерить крылья бабочек из синего тюля и проволоки. Мы вместе выбрали, в какие игры будем играть и какую музыку слушать. Потом мы причесали их и вплели им в волосы серебряные нити.

Серена представила Аврору с крылышками феи-бабочки и блестящими светлыми кудряшками.

— Праздник с танцами и играми продлился пару часов. Как мы и планировали, около половины девятого девочки начали зевать, а к девяти все уже были в своих комнатах.

Серена сделала над собой усилие и спросила:

— Аврора выглядела счастливой?

— Я сама укладывала ее спать, и она без умолку говорила о празднике. Думаю, вернувшись домой, она бы рассказывала о нем еще несколько недель. По ее словам, он прошел «отпадно».

«Отпадно», — повторила про себя Серена.

— Аврора настояла на том, чтобы надеть крылья бабочки поверх ночнушки. Я сказала ей, что в них неудобно спать. Но она ответила, что хочет, чтобы ей приснилось, будто она фея.

Последняя фраза словно ударила Серену молотом по сердцу. Она представила, как горят тюлевые крылья. Но сдержала эмоции и не подала виду.

— После того как девочек уложили спать, Флора осталась наверху, чтобы за ними присматривать. А мы с Бертой ушли вниз прибраться и навести чистоту.

— Разве в шале не было другого персонала? — удивилась Серена.

— Уборщицы приезжали около шести утра, а после полудня уезжали. Шеф-повар, который готовил еду, никогда не задерживался после ужина. Всем остальным занимались мы.

— Значит, в ту ночь вы были там единственными взрослыми, — утвердительно произнесла Серена.

— Да. Комнаты двенадцати девочек — на втором и третьем этажах, — напомнила ей Луиза. — Комната Берты была на втором, а наша с Флорой — на третьем.

— Какой распорядок у вас был ночью?

— Примерно каждые два часа одна из нас вставала и обходила комнаты — проверяла, как спят девочки. Мы делали это по очереди.

Серена сочла, что за девочками тщательно присматривали. Как могло что-то пойти не так? Невероятно.

— Кто делал последний обход перед пожаром?

— Я, — призналась девушка.

Стало ясно, что своим долгим вступлением Луиза подводила именно к этому моменту. Серена слушала ее, стараясь не перебивать. Она знала, что девушке нужно время, чтобы найти в себе смелость рассказать остальное. И вот они добрались до сути.