Воспоминания о Тарасе Шевченко
Шрифт:
мог разрешить внести в церковь тело покойника, о препровождении коего из Петербурга в
Киевскую губернию не было получено епархиальным начальством уведомления от
министра внутренних дел, и потому предложил В. Г. Шевченко ехать со мною к
митрополиту Арсению для предъявления открытого листа, выданного министерством на
перевезение тела, а чтобы задержать шествие с гробом, мы отправились в Лавру
набережным путем по шоссе. Пред башенными воротами на шоссе мы встретились с
гробом, который везли
гроб был в деревянном ящике на дрогах и по-/42/крыт большим покрывалом из червоной
китайки, на которой виднелось множество венков и цветов. По предложению нашему
юношество обещало остановиться здесь и ждать разрешения на дальнейшее следование в
город, что и исполнено. Митрополит был уже в своей молельной для слушания всенощной,
начавшейся в Крестовой церкви при его покоях, но по докладу об особенном деле, по
которому явился благочинный, принял меня. Просмотрев открытый лист и выслушав мой
доклад, владыка сказал: «Поезжайте к генерал-губернатору и доложите, что с моей стороны
нет препятствий», но при этом велел мне быть в Христорождественской церкви безотлучно,
возложа на меня ответственность за всякий могущий произойти беспорядок. Князь
Васильчиков встретился со мною на крыльце при выходе его с семейством для прогулки.
После краткого моего доклада о деле, по которому я прибыл, князь ответил еще короче:
«Стало, пусть внесут в церковь». С этим ответом В. Г. Шевченко отправился к гробу на
шоссе, куда спустился от Николаевских ворот, а я — на Подол в Христорождественскую
церковь, где облачился в ризы и с настоятелем церкви о. Иосифом и его причтом встретили
привезенный гроб, отслуживши краткую литию над ним в самой церкви. К вечеру к этой
церкви приставлена была уже полиция, а утром присланы и конные жандармы, чем
подстрекнуто было любопытство всех проезжающих и проходящих по Александровской
улице. В то же время утром гроб под китайкою вынесен был на улицу для снятия
фотографии и обставлен братьями Тараса и родичами, явившимися из толпы в своих
свитках. На вопрос: «Кто покойник?» получался ответ: «Мужик, но чин на нем
генеральский». К 4-м часам, когда назначена была панихида и вынос из церкви к пароходу,
стоявшему у цепного моста, не только церковь, но и двор оказались битком набиты; по
Александровской улице, по шоссе, на горах Андреевской и Михайловской и на горе у
царского сада стояло народа не меньше, как бывает 15 июля во время Владимирского
крестного похода. Литургия в Христорождественской церкви совершена, по случаю
воскресного дня, в обычное время настоятелем церкви о. Иосифом Жолтоножским, а
панихида по покойном Тарасе Григорьевиче отслужена мною в 4 часа совместно с о.
Иосифом при многочисленном собрании предстоящих, между которыми
из известных лицможно было видеть М. В. Юзефовича и Г. П. Галагана. Пели панихиду почитатели таланта
покойного с участием некоторых студентов духовной академии и воспитанников духовной
семинарии, так как пригласить хор академический или семинарский почему-то оказалось
невозможным. Никаких речей в церкви не было по условию с распорядителями процессии.
Но лишь вынесли гроб из церкви на набережное шоссе, явилось столько всяких ораторов из
молодежи, что пришлось останавливаться с гробом чуть не чрез каждые 5 шагов. Пройдя за
гробом до крещатицкой часовни, дальнейшие проводы я предоставлял одному о. Иосифу,
так как в городских церквах начался уже звон ко всенощной наступавшего праздника св.
Иоанна Богослова и тезоименитства митрополита Арсения, к которой я должен был
поспешить в свою Успенскую церковь. /43/
40
П. Г. Лебединцев
ТАРАС ГРИГОРЬЕВИЧ ШЕВЧЕНКО
(Некоторые дополнения и поправки к его биографии)
(С. 38 — 42)
Впервые опубликовано в ж. «Киевская старина» (1882. — № 9. — с. 560 — 567). Подписано
криптонимом Пр. П. П-в.Печатается по первой публикации.
Лебединцев Петр Гаврилович(1819 — 1896) — украинский историк, археолог и церковный деятель,
преподаватель Киевской духовной академии, редактор «Киевских епархиальных ведомостей».
...Барин... имел двух сыновей...— у В. Энгельгардта было трое сыновей и две дочери. Старший сын,
полковник Андрей Васильевич Энгельгардт (1783 — 1838), проявил героизм во время Отечественной
войны 1812 года; второй — Василий Васильевич Энгельгардт (1785 — 1837) — также полковник, богач-
эпикуриец, женатый на дочке богатого откупщика Кусовникова, известный своими связями с А.
Пушкиным (ему посвящено стихотворение Пушкина «Я ускользнул от Эскулапа»); третий — Павел
Васильевич Энгельгардт (1798 — 1849) — штабс-ротмистр, служил адъютантом виленского военного
губернатора А. М. Римского-Корсакова. В связи с национально-освободительным польским восстанием
1830 года, которое охватило литовские губернии, губернатор был снят со своей должности и выехал в
Петербург; туда отправился и его адъютант, где со временем вышел в отставку в чине полковника. Его
характерные черты — ограниченность, наглость, жестокое обращение с крепостными.
Браницкая Александра Васильевна(умерла в 1838 г.) — родная сестра В. В. Энгельгардта, племянница
князя Г. Потемкина, была замужем за польским магнатом, коронным гетманом Ксаверием Браницким.