Воспоминания о вкусной и здоровой пище, или Тайны супермаркетов
Шрифт:
Сергей представил себе многочасовое «гуляние» по перрону и пожалел, что не остался ночевать в вагоне.
– Может, договоримся? – с надеждой спросил он.
– Не исключено, – загадочно ответил Пацифик.
– Сколько будет стоить?
– Ну, сам посуди, – начал издалека Пацифик, внезапно перейдя на «ты», – это мне надо с маршрута сваливать, просить, чтобы ребята подменили. А если начальство хватится?
– А если не хватится?
Пацифик состроил гримасу, обозначавшую «кто его знает», и не ответил.
– Так, сколько? – нетерпеливо повторил Сергей, предчувствуя немалую цену.
Пацифик зажмурился
Пацифик повернул дрезину в узкий боковой тоннель, развернулся там и они покатили к «Волоколамской». «Из-за дурной головы – ногам горе», – вспомнил Сергей когда-то слышанную поговорку. – И деньгам», – закончил он мысль, еще больше жалея, что не остался в вагоне. Спал бы сейчас спокойно, вместо того чтобы раскатывать по тоннелям с этим Пацификом. Ему-то что – будет завтра днем дрыхнуть. А мне тащиться на работу.
По противоположному тоннелю прогрохотал железнодорожный состав с закопченными нефтяными цистернами.
– Ох, ни фига себе! – вырвалось у Сергея. – Это что еще такое?
– Железнодорожники попросились пропускать транзит по ночам, – объяснил Пацифик. – У них там идет ремонт путей наверху.
– А если вдруг авария – и разольется?
– Что? – не понял дрезинщик.
– Ну, нефть, мазут, что там у них внутри.
– А-а, это! – махнул тот рукой. – Пока ничего такого не было.
Станция закончилась и опять стало тихо.
– Музыку любишь? – спросил вдруг Пацифик.
– Особенно барабан, – ответил Сергей словами князя Суворова.
Тот хмыкнул и повернул какой-то выключатель. Тоннель заполнился в обе стороны ритмичным грохотом группы «Рамштайн». Только теперь Сергей заметил, что с двух сторон от пульта управления дрезиной пристроились довольно мощные колонки. Ехать стало веселее. Некоторое время оба прислушивались к брутальному угловатому пению на немецком языке.
– Тьфу, чтоб ты сдох! – вдруг выругался Пацифик и переключил прожектор на дальний свет.
Сергей вздрогнул и поднял голову. Далеко впереди, почти на пределе видимости бежал человек. Он мчался длинными прыжками, словно заяц, попавший в свет фар. На нем свободно болталась слишком большая для него зеленая роба с белыми буквами на спине, но отсюда нельзя было разглядеть, что там было написано. Человек не оборачивался, и казалось, что он объят страхом или находится не в себе. Дрезина неуклонно его нагоняла. Пацифик посигналил, но тот не отреагировал.
– Скорость сбавь, – сообразил Сергей, – а то собьем!
Пацифик немного снизил скорость и посигналил опять, но человек продолжал бежать.
– Что это за мудак? – спросил Сергей внезапно охрипшим голосом.
Пацифик вцепился в рычаги управления.
– Назад поглядывай!
– Зачем?
Тот не ответил. Сергей оглянулся – сзади ничего особенного не было. Темень подступала почти вплотную к дрезине, казалось, что она гонится и за ней, и за бегущим человеком впереди. Он тряхнул головой и прогнал навязчивое видение.
– Слышь!? – повторил Сергей и тронул дрезинщика за плечо. – Я говорю – что это за клоун?
– Собьем –
так собьем! – пробормотал Пацифик. – Нельзя здесь останавливаться.Он выключил музыку и опять прибавил скорости. Дрезина стала нагонять бегущего. Теперь было видно, что он коренастый и черноволосый.
– Ты что, сдурел!? – крикнул Сергей почти ему на ухо.
– Уйди на хрен! – дернулся тот и сбросил с плеча руку Сергея.
Сергей понял, что сумасшедший дрезинщик явно готовился задавить человека. Если он это позволит, то станет соучастником преступления. Спина бегущего приближалась, но буквы все еще были неразличимы из-за складок ткани. Сергей приготовился оттолкнуть Пацифика и нажать на тормоз.
Человек вдруг исчез, словно провалился. Только у стенки тоннеля валялась скомканная зеленая роба. Они промчались мимо. Пацифик вздохнул и перекрестился левой рукой, затем утер пот со лба. Сергей ничего не мог понять. Он во все глаза вглядывался в тоннель.
– Куда он делся?
– Откуда мне знать? – с раздражением ответил дрезинщик. – Делся – и хрен с ним!
Оба замолчали, вслушиваясь в перестук колес и вглядываясь в темноту. Но никаких людей в тоннеле больше не появилось, чему оба были только рады.
На подъезде к «Волоколамской», когда Пацифик сбросил скорость, Сергей спросил.
– И часто здесь такое бывает?
Тот ответил не сразу и нехотя.
– Не знаю. Слышал я от ребят, что бегает здесь пара психов по ночам. Вроде бы безвредные, но кто их знает? Дробовик я с собой на всякий случай вожу, – он кивнул на длинный железный ящик под передним сидением.
– Обратно поедешь? – поинтересовался Сергей.
– Ага, счас! Теперь буду ждать здесь до утра. И зачем я только с тобой связался?
– За деньги, – ответил Сергей, рассчитываясь.
Возникшая было симпатия к чудному дрезинщику начисто исчезла после его готовности сбить человека в тоннеле и Сергей не стал больше ничего говорить, даже не протянул ему руку на прощанье.
На Волоколамской сонная дежурная открыла Сергею дверь на улицу, за что ей тоже пришлось заплатить. «Не дешевая у меня получилась ночка, – подумал он. – Зато познавательная. Хотя, зачем мне нужны эти знания?»
Оказавшись наверху, он с удовольствием вдохнул полной грудью свежий ночной воздух и зашагал к дому, до которого оставалось минут пятнадцать ходу.
Бегущий человек не шел у него из головы. Сергей подумал, что было бы, если бы он встретил такого же типа в тоннеле, по пути от вагона, в котором уснул, до ближайшей станции. Стал бы тот убегать от него или нет? А если бы их оказалось двое? Или если бы они обнаружили его спящим в вагоне? Нет, все-таки хорошо, что он не остался ночевать в метро.
4. НАВАЖДЕНИЕ (ЧАСТЬ 1)
Дальнейший путь пролегал мимо универсама «Шилда». Сергей вспомнил, что дома есть нечего, а у него разыгрался аппетит после ночных волнений. «Куплю чего-нибудь», – решил он. Но универсам оказался закрытым. Сергей удивился – ему почему-то всегда казалось, что он работает круглосуточно. К его счастью, недалеко от дверей маячила одинокая фигура продавца в белой куртке. Рядом стояла тележка на колесах, заполненная какими-то пакетами. Подойдя ближе, Сергей увидел, что это охранник с полубандитским лицом, одевший куртку продавца поверх формы.