Воспоминания о вкусной и здоровой пище, или Тайны супермаркетов

– Я такого еще не покупал, – заметил Кулебякин, тыча вилкой в темно-красный, почти коричневый кружок "Среднесрочной".

– Новый продукт, недавно появился в продаже, – рассеянно сказал Сергей.

– Ага, "Шилда" постоянно радует нас новинками, – с иронией заметил приятель. – Только все они на один вкус.

Кулебякин опять наполнил рюмки.

– Хороший самогон, – заметил он.

– Отличный, – согласился Сергей.

Они выпили, и Сергей попытался разжевать кружок колбасы. Тот поддавался с трудом.

– Когда же все это началось? – задался он вопросом.

– Что именно? – спросил Кулебякин.

– С едой.

Кулебякин наморщил лоб.

– Давно, пожалуй, – сказал он. – Но особенно плохо стало, когда избрали Насрулло. Тогда и начались проверки на дорогах.

– Какого Насрулло? – не понял Сергей.

– Как, какого? – удивился Кулебякин. – Президента России. Ты что, не голосовал?

– Нет, я не ходил на выборы, – признался Сергей.

Теперь он вспомнил портрет темноликого дехканина в полосатом халате, висевший в кабинете начальника. Дехканин опирался подбородком на кетмень с рукояткой из черного дерева, инкрустированной драгоценными каменьями, и с притворной ласковостью смотрел прямо перед собой. Сергей все время хотел спросить, кто это такой, но забывал.

– Вот-вот. А зря. Пошел бы – глядишь, и был бы сейчас у нас кто-нибудь другой.

– Да? – скептически спросил Сергей. – Ты серьезно так считаешь?

Кулебякин задумался.

– Ну, не знаю. Не важно. Особенно плохо стало с приходом Насрулло, то есть, последние пять лет. А быть ему еще три года. И это только первый срок. Потом он наверняка захочет выдвинуться на второй, как и все до него.

– Ладно, – прервал его Сергей, – с чем ты это связываешь?

– Ухудшение? А черт его знает, – ответил Кулебякин. – Он вроде раньше руководил сетью универсамов «Шилда».

– Да? – удивился Сергей. – Я и не знал. Когда это было?

– Еще до того, как он стал министром продовольствия внутренних дел.

– Ну и память у тебя – какие подробности помнишь.

– Ничего особенного, – заскромничал Кулебякин, – такая же может быть у каждого.

– Так уж и каждого? – не поверил Сергей.

– Да, и у тебя тоже. Приходи в гости – расскажу.

– Загляну как-нибудь, – рассеянно пообещал Сергей. – Так что там с министром-то?

– С министром ничего, а вот перед этим он был депутатом Думы – там он отличился.

– В чем?

– Говорят, пролоббировал отмену пищевых ГОСТов.

– Ну и что?

– А то, что после этого качество продуктов начало падать, и падать, и падать. Так и падает до сих пор.

– Дальше падать уже некуда, – Сергей с ненавистью ткнул вилкой в кружок «Среднесрочной».

– О-о, ты ошибаешься! – засмеялся Кулебякин. – Никогда не бывает так плохо, чтобы не могло быть еще хуже.

– Но ведь вместо ГОСТов что-то ввели? – спросил Сергей.

– Да, технические регламенты. Но они не заработали.

– Почему?

– Тайна сия велика есть, – высокопарно ответил Кулебякин. – Я так думаю, что они не обязательны к исполнению. Как говорил один старый перец лет двадцать назад, забыл его фамилию: «Почему не хотим, потому и не делаем».

Сергей попытался постичь глубину услышанной мудрости, и получилось это у него только с третьего раза. Ему надоели отвлеченные разговоры, и он вернулся к своим проблемам. Взгляд его упал на квитанцию, которую он показывал Кулебякину.

– Что же мне делать с этой фигней? Неужели все пропало?

При последних словах его желудок яростно заурчал. Он вспомнил козлиную ухмылку Игорехина, надкусывающего яблоко, и ненависть на мгновение на мгновение опять накрыла его с головой. Он согнул вилку.

– А ты съездил бы в эту самую лабораторию, – посоветовал Кулебякин, – ведь там и адрес есть – Нагатинский Затон, дом восемнадцать. Поинтересовался бы, как они проверяют твои продукты.

Сергей удивился, что такая простая мысль не пришла ему в голову раньше.

– Съезжу, – мрачно пообещал он.

8. ПОИСКИ ЛАБОРАТОРИИ

Через пару дней он выбрал время и заехал в Нагатинский затон. По указанному адресу находился какой-то полуразрушенный завод. Несколько рабочих в оранжевых касках неспешно разбирали старые кирпичные корпуса на стройматериалы. Сергей некоторое время понаблюдал за ними, а потом достал квитанцию и набрал напечатанный на ней телефонный номер.

– Санитарная лаборатория слушает! – ответил строгий женский голос.

Ему стало интересно, в каком из древних строений с выбитыми окнами она находится.

– Я хотел бы узнать результат проверки моих продуктов, – сказал он.

– Назовите номер квитанции.

– Одна тысяча девятьсот восемьдесят четыре.

– Минуту.

Она услышал, как она щелкает на клавиатуре.

– Алло! – сказала она чуть погодя. – Вы слушаете?

– Да. Что там?

– Продукты были заражены.

Иного ответа он и не ожидал.

– Чем?

– Там было много инфекций.

– Вы их уничтожите?

– Уже уничтожили.

Желудок у него сжался и заурчал голодным зверем.

– Вы говорите неправду! – резко сказал Сергей. – Они не были заражены.

– Почему вы так решили? – удивилась женщина.

– Потому что я сейчас стою перед вашими зданиями – и никакой лаборатории не вижу.

– Мы переехали, – спокойно ответила она, – уже давно. Вам выписали квитанцию на старом бланке.

– И где вы теперь находитесь? – не сдавался Сергей. – Я хочу к вам подъехать.

– Зачем?

– Посмотреть заключение.

– Я не могу этого сказать.

– Почему? – удивился он.

– Это закрытая информация.

– Да что вы говорите!? – возмутился он. – И кто же ее закрыл?

– Закон.

– Какой?

– «О пищевой безопасности и продовольственном экстремизме». Места проверки качества продуктов огласке не подлежат.

Об этом законе Сергей кое-то слышал. Его приняли пару лет назад и суть его сводилась к известной фразе: "Лопай, что дают".

– А если бы продукты оказались хорошими, как я мог бы их забрать, не зная вашего адреса?

– Их привезли бы к вам домой.