Восстание «красных войск» в Китае

На основании лозунгов и целей движения можно, по-видимому, объяснить выбор отличительного цвета и знака повстанцев — красный платок. Известно, что символическим цветом «Белого лотоса» был белый [124, 17, 21]. Возникает вопрос, почему вожди общества отказались от собственного символа и взяли какой-то другой? Китайский историк Ван Чун-у высказал предположение [72, 68-70], которое, на наш взгляд, вполне приемлемо. Еще в 20-х годах XIII в., в период нашествия монголов на Северный Китай, в районе Хэбэй — Хэнань — Шаньдун действовала повстанческая «армия красных курток» («хун-ао-цзюнь»). До монгольского нашествия восстание «красных курток» было направлено против местных феодалов, после него — против иноземных захватчиков [см. 154]. Ван Чун-у считает, что в идеологии «армии красных курток» было много общего с идеологией «Белого лотоса». По-видимому, память об освободительной и антифеодальной борьбе «красных курток» была в середине XIV в. настолько сильна у населения долины Хуанхэ, что вожди «Белого лотоса» решили выбрать красный цвет в качестве отличительного знака повстанцев.

В отношении социального состава повстанцев следует сказать, что первые отряды составились из податных крестьян (58/59) (миньху), выполнявших трудовую повинность на ирригационном строительстве на Хуанхэ. Как уже говорилось, Цюань Хэн сообщает о быстром росте рядов повстанцев в Чжугао за счет бедняков (т.е. миньху), которым повстанцы выдали продовольствие. Важные сведения содержатся и в книге Е Цзы-ци, который пишет: «[Поднебесная] долго наслаждалась спокойствием. [Действие] законов ослабело, [усилились] различия между бедными и богатыми. [Поэтому] многие охотно примыкали к бунтам. Менее чем через десять дней число присоединившихся достигало нескольких десятков тысяч». И еще: «В то время бедняки (пинь-чжэ) [так охотно] присоединялись к повстанцам, как [охотно люди] возвращаются домой» [84, 51].

В расчете на «обедневший и исстрадавшийся народ» поднимали восстание в Сюйчжоу Ли Эр и Чжао Цзюнь-юн, и на их призыв откликнулись десятки тысяч («великое множество»). Довольно бурный подъем восстания в северной Хэнани в 1351 г. свидетельствует о том, что лозунги — освобождение от иноземного ига и социальное равенство, — сформулированные вождями «Белого лотоса», получили самый горячий отклик у беднейших слоев населения Северного Китая, в первую очередь у крестьянства.

К сожалению, социальное происхождение и социальное положение главных вождей восстания «красных войск» в Северной Хэнани Лю Фу-туна и Хань Шань-туна неизвестно. Источники сообщают лишь о том, что Хань Шань-тун был потомственным главой «Белого лотоса». Вожди восстания в Сюйчжоу Ли Эр и Чжао Цзюнь-юн были выходцами из зажиточной части сельского населения.

Сообщения источников о том, с кем боролись «красные войска» Лю Фу-туна, очень скупы, в основном — это факты о расправе повстанцев со «старшими и младшими чиновниками» (чжан ли), т.е. как с монголами, так и с ханьцами [181, гл. 141, 2б; гл. 195, 5б; 98, гл. 1, 1б; 88, гл. 225, 7029]. Основатель минской династии Чжу Юань-чжан позже бросил инчжоуским повстанцам обвинение в том, что они «сжигали города и пригороды, убивали служилых (ши) и благородных (фу)» [104, 19а].

Только на первый взгляд противоречивы такие сообщения «Юань ши»: «В 11-й год чжи-чжэн разбойники поднялись в Жу и Ин, [они] сжигали города и городки, убивали старших и младших чиновников (чжан ли), проходя, жестоко [все] разрушали, и не прошло нескольких лун, как все районы по Цзян и Хуай были [ими] захвачены» [181, гл. 141, 2б]. Быстрое распространение восстания, о котором свидетельствует указанная цитата, доказывает, по-видимому, что насилия касались не всего населения, а преимущественно богатой его части (в противном случае варварство повстанцев должно (59/60) было оттолкнуть от них все слои населения и привести к их изоляции), чего, как показывает ход восстания, не случилось. Крестьяне по-своему понимали лозунг о пришествии будды Майтрейи и Мин-вана и расправлялись со всеми своими врагами, как с юаньскими властями, так и с непосредственно угнетавшими их китайскими богачами.

Чаще всего в источниках наряду с описанием борьбы монгольских властей и феодалов с повстанцами приводятся материалы о том, что китайские феодалы единодушно выступили на подавление восстания. Например, в «Юань ши» имеется такой факт. В уезде Шанца, занятом повстанцами, жил отстраненный от должности чиновник Чжан Сюань. «Красные войска» пытались привлечь его на свою сторону, но встретили категорический отказ. Тогда Чжан Сюань был казнен повстанцами [181, гл. 194, 1а; 112, гл. 210, 5720].

В 1351—1352 гг., когда восстание охватывало все новые районы Хэнани, чиновники-китайцы, недовольные бездеятельностью некоторых местных правителей и военачальников-монголов, сами выступали в качестве организаторов сопротивления повстанцам. Так, в Лучжоу помещик Чэнь Сы-цянь дал совет монгольскому вану Темуру Пухуа использовать против повстанцев зависимых людей, а сам помог ему оружием и лошадьми. Затем Чэнь Сы-цянь посоветовал создать отряд из военных поселян Шаопо, и его предложение опять было принято [181, гл. 184, 7а; 112, гл. 210, 5727]. Против повстанцев в Аньфыне были посланы войска под командованием китайца цзунгуаня Цзининлу Дун Бо-сяо [112, гл. 210, 5727-5728]. Такая позиция чиновников-китайцев в отношении «мятежников» была бы естественной, если не учитывать того, что повстанцы боролись против иноземцев за восстановление китайской династии.

Против «красных войск» выступили как служилая, так и неслужилая часть феодалов. Так, в исходном районе восстания Лю Фу-туна, в округе Инчжоу, местный феодал Чахань Темур, киданец по происхождению, «вдохновляемый справедливостью», собрал в конце 1352 г. несколько сот «сыновей и братьев» (цзы ди) для борьбы против «красных войск». Его отряд, объединившись с другим, возглавлявшимся китайцем-феодалом Ли Сы-щзи из уезда Лошань, нанес «разбойникам» несколько поражений и «освободил» уезд Лошань. Узнав об этом, двор пожаловал Чахань Темуру звание даругачи в Жунине. К нему стали стекаться многочисленные отряды, во главе которых стояли люди, носившие почетное звание «и-ши» (справедливые мужи), которое присваивалось пожертвовавшим свыше 50 ши продовольствия в помощь голодающим. Вскоре численность отрядов Чахань Темура и Ли Сы-цзи достигла 10 тыс. [181, гл. 141, 2б-3а]. [10] (60/61)

10

В «Гэн-шэнь вай-ши» (гл. 1, 25а-25б) сообщение о Чахань Темуре и Ли Сы-цзи ошибочно помещено в записи 13-го г. чжи-чжэн. Кроме того, там сказано, что Чахань Темур был таньмачи, т.е. воином одного из привилегированных монгольских племен [об этом термине см. 56, 63, прим. 46], а Ли Сы-цзи занимал должность дянь-ши (секретаря?) в уезде Лошань. На наш взгляд, данные «Юань ши» достовернее.

Следовательно, на борьбу с повстанцами Лю Фу-туна кроме монголов и ханьцев-чиновников выступили также те ханьские феодалы, которые не имели до сих пор ни чинов, ни должностей.

Спустя три месяца после начала восстания «красных войск» в северной Хэнани восстание вспыхнуло в Центральном Китае. В 8-ю луну 11-го г. чжи-чжэн (22 августа — 20 сентября 1351 г.) на юге провинции Хэнань в двух лу, прилежащих к Янцзы — Хуанчжоу и Цичжоу,— начали борьбу повстанцы Сюй Шоу-хуя [181, гл. 42, 4б; 112, гл. 210, 5723]. Именно в этих местах в 40-е годы скрывался известный пропагандист вероучения «Белого лотоса» монах Пэн Ин-юй, бежавший сюда после поражения восстания, поднятого в 1338 г. его последователями и учениками в Юань-чжоу под лозунгом пришествия будды Майтрейи. Есть сведения, что он принимал участие в подготовке восстания и на этот раз [148, гл. 1, 20а; 98, гл. 123, 1а]. [11] Во всяком случае непосредственными организаторами и руководителями восстания были его ученики Цзоу Пу-шэн и Ни Вэнь-цзюнь [148, гл. 1, 20а; 112, гл. 210, 5722; 88, гл. 226, 7030].

11

Других данных о Пэн Ин-юе в основных источниках не встречается. У Хань в последнем издании своей книги «Чжу Юань-чжан чжу-ань» (1965 г.) пишет, что Пэн Ин-юй погиб в 1352 г. в Ханчжоу. При этом он ссылается на два источника, отсутствующие у нас (стр. 87-88). Очевидно, нужен источниковедческий анализ, чтобы доказать правильность этих двух сообщений и объяснить отсутствие тех же сведений в сочинениях современников и в большинстве других источников.

После того как в 9-ю луну (21 сентября — 20 октября) повстанцы взяли город Цишуй, они основали свое государство Тяньвань, императором его был провозглашен Сюй Шоу-хуй [181, гл. 42, 5а; 112, гл. 210, 5723]. [12] Столичная область Цичжоу стала называться Лянь-тай-шэн, т.е. «Провинцией лотосового престола будды». Фактическим главой нового государства стал Цзоу Пу-шэн, получивший титул тайши (великий наставник). Ни Вэнь-цзюнь был объявлен шан-цзяном (верховный командующий) [84, 51; 173, гл. 18, 35ь].

12

Название государства Тяньвань, которое дословно можно перевести как «Небесное завершение», очень необычно. Как правило, в истории Китая названия государств, в том числе повстанческих, были односложными. Вероятно, это название отражало какой-то момент из учения «Белого лотоса». Точная дата взятия повстанцами Цишуя в обоях источниках не указана.

Подобно тому как восстания во главе с Чжима Ли, Бу Ван-санем и другими группировались вокруг восстания Лю Фу-туна, к восстанию Сюй Шоу-хуя примыкали более мелкие повстанческие группы: Мэн Хай-ма в Сянъяне и Цзинмэне (началось в 1-ю луну 12-го г. чжи-чжэн), Чжоу Бо-яна в Даочжоу (началось в 6-ю луну 12-го г.) [181, гл. 43, 3б; 112, гл. 210, 5728, 5741; 88, гл. 226, 7031]. Присоединился к Сюй Шоу-хую и отряд Мин Юй-чжэня в Сычуани [98, гл. 123, 15б; 88, гл. 226, 7031].

Восстание из Хэнани быстро распространилось на обширную территорию в долине Янцзы и к югу от нее. Только в 1-ю луну 12-го г. чжи-чжэн (18 января — 15 февраля 1352 г.) «красные войска» заняли Сянъян, Цзинмэнь, Ханьян, Учан и еще пять лу в провинциях Хэнань и Цзянси [112, гл. 210, 5728-5731]. Во 2-ю луну (16 февраля — 16 марта) восстание охватило еще четыре лу, в последующие две луны — семь лу и один округ [см. 112, гл. 210, 5732-5734, 5737, 5739]. В итоге за четыре-пять месяцев восстание охватило огромную территорию на юге и западе Хэнани, значительную (61/62) часть Цзянси, часть провинций Хугуан и Цзянчжэ. Следует напомнить, что территория каждой из них в юаньский период была намного обширнее современных провинций Хэнань, Цзянси и Хугуан.

Рассмотрим вопрос о характере восстания «красных войск» в Центральном Китае и о причинах его бурного развития в 1351 г. — первой половине 1352 г.

В источниках мы не находим указаний о наличии у повстанцев Сюй Шоу-хуя лозунга свержения иноземного ига, подобного тому, какой был у повстанцев Лю Фу-туна (восстановление власти династии Сун). Но уже то, что повстанцы Центрального Китая назывались «красными войсками», дает основание говорить о наличии у них требования национального освобождения. Название государства — Тяньвань, переименование Цичжоу в «провинцию лотосового престола [будды]» указывают на более сильное влияние на руководителей восстания в этом районе учения о будде Майтрейе в отличие от северохэнаньских вождей, среди которых было ощутимее влияние Минцзяо (манихейство). По-видимому, живым буддой (Милэфо) был провозглашен сам Суй Шоу-хуй, которого повстанцы и окружили ореолом святости. В связи с этим становится понятным, почему именно Сюй Шоу-хуй был объявлен главой восстания и государства, хотя не он был его фактическим организатором и руководителем. До восстания Сюй Шоу-хуй был бродячим торговцем полотном в Хуанчжоу и Цичжоу, имел необычайную внешность и большую физическую силу. Вожди «Белого лотоса» распространили слух, что Сюй Шоу-хуй святой, так как виделм-де, как во время купания его в соляной запруде от него исходило сияние [84, 51; 173, гл. 18, 35б]. [13] Кроме того, известно, что повстанцы Центрального Китая активно проповедовали учение «Белого лотоса». В Ханчжоу, например, «военачальники Сян Цай и Ян Су, чтобы привлечь народ, проповедовали в двух буддийских монастырях, будто будда Майтрейя явился в этот мир» [114, гл. 27, 355]. О появлении живого будды Майтрейи говорил военачальник повстанцев Оу Пу-сян, возглавивший восстание в одном из старинных центров тайного общества «Белый лотос», в Юаньчжоу, т.е. как раз там, где в 1338 г. ученики Пэн Ин-юя поднимали восстание [112, гл. 210, 5743]. [14]

13

В последнем издании своей книги «Чжу Юань-чжан чжуань» У Хань без ссылки на источник пишет, что повстанцы «объявили его (Сюй Шоу-хуя. — Л.Б.) живым Майтрейей» [173, 87].

14

Имеется сообщение о том, что среди повстанцев в Цичжоу и Жаочжоу «были даосские ученые, которые могли напустить туману на 12 ли». Один из карателей, подавлявший сначала восстание Лю Фу-туна, (96/97) а затем и восстание Сюй Шоу-хуя, Дун Бо-сяо, при взятии Жаочжоу захватил даосских ученых, сжег «еретические книги», а их казнил [94, 9б; 112, гл. 211, 5744]. Ван Чун-у высказал мнение [72, 67], что в период Юань вероучение «Белого лотоса» включало в себя также элементы даосизма и местных верований.