Восстановление

– Нет, - говорю я.
– Нет, нет, нет, нет…!

Мои пальцы сжимают ключи от машины. Очевидно, они были не единственной парой. Значит, парень в прокате был с ними за одно. Меня надули как дуру.

Молодец, Лилли. В первый раз, когда ты решила всё сделать по своему, происходит это. Чтоб мне провалиться на этом месте.

У меня были проблемы и раньше. Это пустяк по сравнению с тем, что я преододела с Джереми. Я потеряла некоторые вещи. И что? Они могут быть легко заменены.

Самый большой страх - что будет, когда узнает Джереми? Он изменит свое мнение обо мне? Он подумает, что я совершенно некомпетентна.

Но что я могу сделать? Кому еще я могу позвонить?

Копам? Хах! Станут ли они копаться в таком деле? Если я позвоню Джереми сейчас, будет лучше, чем потом обратно ползти к нему на коленях. Я не могу себе позволить это сделать.

Итак, я бросаю взгляд на пустую комнату в мотеле...плотно укутываюсь в зимнее пальто...и начинаю свой путь к единственному человеку в мире, на которого я поклялась, что больше никогда не буду опираться.

***

Поднимается ветер, пока я тащусь вдоль длинной, пустой автострады.

Я одеваю капюшон. За весь путь мимо меня проносятся десятки машин. Я иду в никуда.

Два часа назад я остановливаюсь в центре города и спрашиваю дорогу до закусочной. Мне говорят, что я пошла не туда, она находится в том районе, откуда я пришла.

Я не отчаилась. Решительно настроенная сделать это, я поворачиваю назад и иду.

День был ясным, но затем солнце скрылось за облаками. Ветер настолько пронизывающий, что я продрогаю до костей. Как бы не начался снег или град.

Идя по заброшенной дороге, у меня ничего не остается, как уйти в свои мысли. Они крутятся вокруг всего, что пошло не так, после того звонка от Фей.

Я ни в коем случае не виню её и Робина. Тем не менее, похоже, что эта информация сдвинула огромную лавину дерьма. Всё пошло наперекосяк. Джереми заботился обо мне в выходные. Но затем стал холоден. Ужасный день на работе в понедельник. Неожиданный выходной день во вторник, что в конечном итоге привело меня сюда. А сейчас? Теперь что? Меня ограбили, мое чертовое упрямство и гордость или как хотите называйте это, не позволяет мне позвонить человеку, у которого есть все ресурсы, чтобы мне помочь.

Не сомневаюсь, если бы Джереми знал, что случилось со мной, он бы пришел в ярость. Или, может быть, эта реакция наступит после того, как он узнает, как я с этим справляюсь, категорически отказываясь от помощи.

Я иду по грязной, мутной жиже, ожидая логического завершения всего этого.

Я слышу, как приближается автомобиль. Оглядываясь назад, я вижу фары.

Дыхание перехватывает. Мое сердце начинает биться быстрее. Может быть это Джереми? Надежда разбивается вдребезги, когда машина обливает меня грязью. Мне кажется, будто я слышу смех, когда она устремляется прочь.

Я проклинаю свою собственную глупость. Конечно, это был не Джереми. Он не супермен. Он не может появиться здесь в мгновение ока.

Итак, я продолжаю идти, холодная, мокрая, одинокая и жалкая. И как только возможно, что я так низко пала за несколько дней.

***

Оказавшись на заправке, я уже почти готова сдаться и позвонить Джереми. Но когда дежурный сообщает мне, что закусочная, которую я ищу, находится менее чем в полумиле отсюда, моя решимость возвращается. Я бы не смогла жить с собой, чтобы пройти такой путь и сдаться.

Полмили ничто по сравнению с тем расстоянием, что я уже преодолела. Разве я не готова была отдать всё несколько месяцев назад, чтобы ходить туда, куда захочу? Когда я была пленницей в солярии, я не возражала против небольшого дискомфорта. И теперь я могу просто ходить, где угодно, до тех пор, пока я хочу. Черт, если бы я повернула на север, я могла бы даже добраться до Канады.

Никто не может отнять этого у меня. Полмили? Полмили - это ничто.

Эту мантру я повторяю в своей голове в то время, как моя мокрая куртка прилипает к телу, а мои пальцы настолько замерзли, что возникает такое ощущение, будто они сейчас отвалятся.

Я засовываю руки в карманы. Но из-за сильного ливня вода стекает по рукавам, а потом и внутрь. Я дрожу.

Оказавшись на территории закусочной, я замечаю, что она достаточно заброшена. Одинокий автомобиль находится на стоянке. Это один из тех древних грузовиков, которые весят наверное раза в четыре больше, чем любой современный автомобиль. Он может превратить что угодно в фарш в аварии.

Я увеличиваю темп, насколько это позволяют мои замершие конечности. Мои ботинки скользят.

Я касаюсь дверной ручки. Делаю глубокий вдох. И захожу вовнутрь.

Колокольчик извещает о моем прибытии. За стойкой никого. Через секунду раздается хриплый, женский голос.

– Я буду через секунду!

Я пробираюсь к бару, мои ботинки издают хлюпающие звуки по линолеуму. Выходит женщина. Я снимаю капюшон и показываю свое лицо.

– Здравствуй, мама, - говорю я.

Глава 12

Стук стекла об пол нарушает тишину.

– Черт!
– ругается моя мама.

Она опускается вниз и начинает собирать осколки, избегая зрительного контакта.

Я жду, пока мое терпение не лопается.

– Ну?
– требую я.
– Разве ты не хочешь поприветствовать свою дочь?

– Насколько я могу судить, - говорит она себе под нос, сосредоточившись на сборе осколков.
– У меня нет дочери. Или не это мне сказал мой собственный ребенок, когда мы в последний раз разговаривали?

Собрав все осколки в аккуратную кучку, она поворачивается ко мне спиной и идет, чтобы взять веник.

У нас плохие отношения, но ради приличия она могла бы предложить мне горячего чая или спросить, почему я появилась здесь в глуши в таком состоянии.

– Если ты ждешь, что я извинюсь, - кричу я ей вслед.
– Этого не произойдет!

– Жду?
– фыркает она и начинает подметать.
– Я ничего не жду. Зачем мне это? Прошло пять лет, когда мы в последний раз разговаривали, когда я видела твое лицо, и теперь ты появляешься здесь в таком виде и хочешь, чего? Чтобы я волновалась? Ты хочешь, чтобы я спросила, как ты, где ты была, что, черт возьми, случилось с тобой?