Вот мы влипли!

Макияж был естественным. Губы, накрашенные алым блеском, выглядели эффектно на бледном лице, подчеркнутым легким бледно-розоватым румянцем. Глаза выделялись за счет объемной черной туши, которая к тому же увеличивала ресницы. Пастельного коричневого цвета легкие тени были нанесены и растушеваны на глаза. Их было практически невидно, всю основную работу выполняла тушь и подводка, что была нанесена не на веки, а на «ступеньку» отделяющую нижние ресницы от оболочки глазного яблока (нижнее веко).

Бордовое платье с вырезом, подчеркивающим грудь, очень шло Эльзе.

Сама Люси была одета в синее шифоновое платье, которое ей необычайно шло. Ее светлые волосы, закрывающие ключицы, нарастили в парикмахерской за день до выпускного. В результате процедуры, волосы доходили до середины спины. Теперь они были уложены в крупные, объемные кудри. Макияж был по тональности холодным. Помада пастельного розовово оттека хорошо смотрелась на бледном лице, выделяемом ели заметными румянами. Глаза были подведены черной жидкой подводкой и накрашены холодными сиреневыми тенями, что при растушевке, очень красиво смотрелись. Ресницы были удлинены черной тушью.

– Теперь главное сохранить эту красоту до завтрашнего утра и не проснуться с таким красивым лицом в салате.- Сухо прокомментировала Эльза.

– Да брось.

– Ой, Люси, мне что-то плохо…

– Еще бы, не надо было так напиваться. – Укоризненно проворчала блондинка, помогающая идти, а точнее кое-как переставлять ноги, своей подруге.

– Но мы же поступили в университет. Разве это не хорошо? – Заплетающемся языком, спросила Эльза.

– Эх, ты, алкоголик. Пошли уже, – бурчала Люси, продолжая тащить на себе Эльзу.

Две девушки, одетые в простую, ничем не приметную одежду, скрылись в повороте за углом дома, освещаемого ночным фонарем.

Воспоминания о школе, выпускном, институте, мгновенно сменяли друг друга, пока не перешли на ход событий, что произошел после перемещения в семнадцатый век. С того самого момента, как в воспоминаниях Эльзы они с Люси переместились во времени, картинки в ее сознании стали сменять друг друга со скоростью света. Голова закружилась от переизбытка информации, хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть огромного количество непонятных, сменяющих друг друга, кадров, каждый из которых показывал какой-то определенный момент ее жизни, и уши, чтобы не слышать множества голосов, которые буквально разрывали голову пополам.

Не выдержав такого потока информации, как визуальной, так и звуковой, Эльза просто закричала. Громко, что есть сил.

Осознав, что она кричит, девушка замолчала и прислушалась к своим ощущениям. Еще недавно она тонула, не могла пошевелиться, вдохнула в легкие воду, а теперь кричит. Вода больше не давит на нее, она, кажется, вообще не под водой.

Эльза попыталась осмотреться, но ничего не увидела. Было вновь темно. Вновь холодно. И вновь страшно.

– …ну Кана и предложила подмешать яд в вино Жерара, аргументируя это тем, что мы все равно сможем дать ему противоядие, если он поймет нас. Тогда мне показалось это гуманным. Но Кана не сказала, что собирается увеличить дозу яда и вовсе не давать Жерару противоядие. Возможно, это все неприязнь к французам… А Эльза, она… она выпила отравленное вино, а свое обычное подсунула Жерару. – Закончил повествование Макаров.

– Вот как. А Кана, как я заметила, с характером. Слишком уж она эгоцентрична. Если не преподать ей урок, она так и не изменится. – Сказала Полюшка и откинулась на спинку стула.

– Урок? – Не понял Макаров.

– Верно. Смерти Жерара она бы не страшилась. Как она сама говорит, одним больше – одним меньше. Но это не так. Она должна понять цену человеческой жизни. На Жераре бы не вышло. Но вот Эльза. Если она умрет, Кана в корне изменит свое мнение, будет винить себя, совесть проснется. Думать о других начнет.

– Полюшка, я не понимаю, о чем ты. Ты что, хочешь убить Эльзу?!

– Старый маразматик. Разумеется, нет. Я тебе больше скажу. Весь этот переполох – лишь игра для Каны. Спектакль. Чтобы образумить, как выразилась Люси, «строптивую эгоистку». А для этого не нужно никого убивать. – Полюшка хитро прищурила глаза.

– Не понимаю.

– Все просто. Мои яды все имеют противоядия, которые незамедлительно действуют, вступая в химические реакции с пораженными клетками и вылечивая их, прекращая действие яда.

– То есть…

– Эльза очнется через пару часов.

– Но, ты же сказала, что у нее шансов…

– Сорок на шестьдесят не в ее пользу? Это информация была предназначена для Каны. Пусть подумает над своим поведением.

– Полюшка, скажи, не подоспей ты вовремя, Эльза могла бы умереть? – Сухо спросил Макаров.

С минуту в кабинете стояла тишина. Сидящая напротив Макарова женщина как будто обдумывала, что сказать.

– Да. – Вымолвила она, после небольшого молчания.

– Сколько у нас было времени на самом деле, до твоего прихода?

– Пять минут. Не подоспей я вовремя, вы бы уже хоронили вашу Эльзу. Печально, не правда ли? Ведь по иронии судьбы, она действительно умрет здесь.

– О чем ты?

– А то ты не знаешь. Я ведь тоже обладаю даром видеть будущее. И я знаю, для того, чтобы остановить войну, им придется уничтожить магию мощным заклятием. А без магии, будь у них хоть сто ключей от тринадцатого знака зодиака, они не откроют врата, и не вернуться в будущее. Они умрут здесь. Может, замуж выйдут, детишек нарожают, а может, и не смирятся никогда с тем, что остались в семнадцатом веке. Так же нельзя отвергать и самый худший вариант. Они могут погибнуть в войне.

– Я… я это знаю. Но возможно есть какой-то другой выход вернуться…

– Не знаю. Но факт в том, что Эльза и Люси были зачаты здесь – в конце шестнадцатого века. А значит, они принадлежат этой эпохе.

– Ты необыкновенно умная женщина. Придумай что-нибудь. Может, есть что-то…

– Почему я должна искать это самое что-то? Может, этого «что-то» нет на самом деле.

– Потому что я тебя прошу.

– А когда твое мнение, впрочем, как и твои просьбы, для меня хоть что-то значили?

– Хах, ты верно забыла, так я тебе напомню. Когда мы были молоды…

– Рот закрой! – Вспылила целительница ни с того ни с сего.

– Так значит, поможешь.

– Хрен с тобой, – сдалась Полюшка, соглашаясь, – но при одном условии, – ее глаза тут же приобрели хитрый блеск.

Чистое небо заволокли небольшие тучи, но, вроде как, не предвещающие дождь. Прохладный ветерок приятно обдавал троих личностей, устроившихся на веранде заднего входа гостиницы. Два молодых мужчины и одна девушка приятной наружности с серьезными лицами.