"Вот тебе, бабушка .... или раз картошка, два картошка...

— Вот зачем такое приключение, — сердилась я на Алекса, — Понимаю, что еще рано говорить открыто обо мне, но зачем столько таинственности, да еще и ночью? Вот сейчас могу оступиться и… А сам говорил, что боится за меня. Можно же было дождаться утра, хотя бы.

С большими трудами, осклизываясь на холодных и мокрых веревочных ступенях, я добралась до края и уцепилась за борт. Ко мне протянулась пара мужских рук, и втянули на палубу. Еле отдышалась. Огляделась. Палуба была пуста, только несколько черных теней скользили вдоль противоположного борта.

— Где моя горничная? — задала вопрос ближнему ко мне стражу, — И куда идти?

— Горничная готовит вам каюту, — отозвался он, — А идти прошу за мной.

Он махнул рукой в сторону, и я увидела еле освещенное строение. Приняв мои вещи, они двинулись вперед и я за ними.

Глава 21

Толкнув еле приметную дверь, страж прошел и я за ним, второй нес мои вещи. Спустившись на две ступени вниз, вновь толкнули еще одну дверь, и мы вошли в небольшое помещение с круглым окном. Около него стояли стол и стулья, в нише застеленное ложе.

— Ваша каюта, госпожа, — сказал первый и посторонился, чтобы второй поставил мои баулы.

— А где моя горничная? И где ваш хозяин?

— Я здесь, — раздался знакомый голос и из-за занавески около ложа вышел …Петер.

— Ты что здесь делаешь? — сказала я осипшим голосом, растеряно глядя на него, — А где Алекс?

— Я за него, — хмыкнул он и махнул рукой стражам, — Отплываем.

Стражи быстро выскочили и закрыли за собой двери.

— Что это? — повела я рукой в сторону дверей, — Похищение? Зачем? Что это тебе даст? Ты не думаешь, чем рискуешь?

— Ах, как много вопросов, моя дорогая, — ухмыльнулся княжонок, — Присядем Галина и поговорим.

Я пожала плечами.

— Поговорим.

— Я просил тебя, умолял стать моей, предлагал даже женитьбу, но ты отказала. И вот теперь вся в моей власти. Через два дня мы будем в другом княжестве, где сможем зарегистрировать наш брак. И потом поедем в одно небольшое поместье, где ты станешь моей женой, и будем там находиться до тех пор, пока не забеременеешь от меня. А потом вернемся. Если после родов, ты захочешь расстаться, то я соглашусь, но сына оставлю себе. Это и будет мой наследник. Этим я заткну рот моему семейству. Надоело. Видеть, как тычут пальцем, и учат жизни. Я сам все могу и сделаю, как хочу, а не как захотел мой отец. Если про то, что будут искать меня и тебя, то я оставил письмо, где сообщаю, что мы вместе уехали тайком и после бракосочетания будем счастливы. Вернемся, когда ты родишь. Вот это и есть мои планы. И если ты будешь себя хорошо вести и не выводить меня, то отдам тебе твою горничную в целости и сохранности. Если же нет, то отдам ее моим стражам или же матросам. Тебе решать. Я жду твоего ответа завтра после завтрака. А сейчас к тебе горничную отпустят.

Он резко встал и не глядя на меня вышел вон. Я услышала, как он приказал привести Лиззи и стоять на страже.

Я сидела ни жива, ни мертва. До меня все еще не доходило, что это все не жуткий сон, это все явь, реальность. Это похищение и страшные условия моего будущего.

— Если я сейчас скажу ему, что замужем и беременна от Алекса, то он меня убьет или лишит ребенка побоями. С него станет. К тому же надругаются над семнадцатилетней девушкой Лиззи. Она же доверилась мне.

Я встала и начала ходить в этой маленькой каморке — два шага туда, три сюда. И думать, что делать. И меня очень смущала записка. Где-то все же я видела ее раньше. Но где?

Я шагала по мизерному пространству и терзала себя мыслями о ней.

— Все! — хлопнула по лбу, — Вспомнила! Ее читала в тот самый мой страшный день, когда засомневалась в Алексе. Тогда я была не в себе и выбросила ее там же в гостиничном номере. Видимо кто-то подобрал, а княжонок ее просто выкупил. Да-а! Я пролетела, как фанера над Парижем! И все же, Алекс завтра начнет меня искать и поднимется скандал. Будут искать и Петера и наткнутся на его письмо. Все конечно засомневаются, но постараются замять это дело. А вот Алекс будет рвать и метать. Думаю, что он не поверит. Он все перевернет и найдет, надо только тянуть время. И думать еще о возможном побеге.

— Да. Только вот о таких похищениях я читала, а сама не была участником. И вот на тебе. Поздравляю. Теперь ты узнаешь, что может чувствовать героиня приключенческого романа в таких условиях. Если бы кто знал, как страшно, — всхлипнула и закрыла ладонями лицо.

Послышались торопливые шаги, и в распахнувшуюся дверь влетела девушка с испуганными глазами.

— Госпожа, вы здесь? — кинулась ко мне и я приобняла ее за плечи. Она заплакала, прижавшись.

— Ну-ну, — погладила ее по голове, поцеловав в волосы, — Успокойся, Лиззи.

— Ага, — всхлипнула она, вытирая слезы пальцами, — Эти матросы так на меня смотрели, а еще и делали разные пассы руками. Нехорошие.

— Не бойся, никто тебя не тронет, я обещаю. И к тому же скоро придет за нами князь Алекс и нас освободит. Я верю, и ты верь, поняла. А сейчас помоги мне переодеться и надо ложиться спать. Ляжешь вон на тот топчан. Возьмешь с ложа подушку и покрывало. Утро вечера мудренее.

Она улыбнулась, закивала и принялась хозяйничать, отвлекаясь от страшных дум.

На столе стоял графин с водой и я, понюхав, выпила, чтобы немного успокоиться. Переоделась в халат и легла под одеяло. Лиззи долго возилась, то всхлипывала, то молилась, потом затихла. А я думала, как выкрутиться без особых осложнений.

— Хорошо бы сбежать, но как и куда среди реки. Могла бы выпрыгнуть и поплыть, но вода холоднющая и утону через десять минут. Тем более не знаю, умеет ли плавать девчонка. Нет, это отпадает, — вздохнула и повернулась набок.

— Украсть лодку и тихо отплыть? Днем невозможно, а ночью сторожат около двери. Не выйдешь. Может если причалят к берегу, тогда видно будет. Но хорошо, если бы была одна, а так вдвоем мгновенно не получится. Кричать о похищении, чтобы обратить хотя бы внимание, поплачусь Лиззой. И будет ли тот причал, еще вопрос. Может будут идти без остановок? Так. А если по прибытию? Это может сыграть. Придется смотреть по обстоятельствам.

Решив окончательно, вздохнула и закрыла глаза. И тут услышала, что-то дернулось в животе.

— Неужели? — прислушалась. Дернулось снова.

— Он живой, мой маленький дракончик! — чуть не закричала от радости и прислонила руку к животу.

— Ну? Давай еще раз, сынок.

И услышала вновь толчок. И потом тишина. Еще долгое время я лежала и прислушивалась к своему счастью.

И заснула.

Мне снился Алекс. Он держал на руках нашего мальчика и подбрасывал его вверх, а тот заливался веселым смехом. Я стояла рядом и радовалась вместе с ними. Потом они повернулись ко мне.

— Мы идем к тебе, родная. Потерпи немного.

И я проснулась. Было раннее утро. Корабль покачивался на волнах. Я посмотрела в окно. Там было пасмурно, и лил дождь. Так было и на душе. И только вспомнив о малыше, что вчера впервые толкнулся, я улыбнулась и положила ладонь на живот.

— Потерпи, сынок. Скоро папка твой, нас выручит, и мы будем вместе. Он обещал.

После завтрака, когда слуга вынес подносы из каюты, спустился Петер и махом руки выслал Лиззи из помещения.

— Лиззи, — остановила ее, — Не отходи далеко. Думаю, что здесь его сиятельство ненадолго.