Война Доминантов. Раунд 5

— Спускайся обратно. — Его голос вышел занудным урчанием.

Серьезно? Бесполезное обучение. Такое же, как у старика. Спускаться было труднее, чем подниматься, и примерно на полпути расщепленная ветка задела мою берцовую кость, содрав кожу через чертовы джинсы. Я непроизвольно дернулся и чуть не свалился с дерева. Мгновение спустя мне удалось взять себя в руки и преодолеть оставшуюся часть пути вниз.

Оказавшись на земле, я задрал штанину, чтобы посмотреть на повреждения. Ветка оторвала широкую полосу кожи и плоти. Я выпрямился и обнаружил, что Проповедник все еще строгает. Раздражение пронзило меня.

— Что теперь?

— Взбирайся снова.

Я уставился на него.

— Серьезно.

На этот раз он поднял глаза вверх.

— Я сказал, взбирайся снова. — И снова вернулся к строганию. — Просто чтобы ты знал, Бэйн, это может быть так легко или так сложно, как тебе нравится. Сотрудничай и делай, что тебе говорят, извлеки урок, и все быстро закончится. Сопротивляйся, и это будет продолжаться всю ночь.

Повернувшись к нему спиной, я покачал головой.

— Чушь собачья. Я возвращаюсь в лагерь.

Три шага спустя чудовищная сила ударила меня между плеч, я повалился на землю. Стальные ленты обвили мою шею и заставили приподняться голову.

— Слушай, ублюдок. Ты будешь делать то, что я скажу. Ты примешь свое обучение, которое в данном случае является наказанием за невыполнение предыдущих приказов. И ты не будешь впутывать свою женщину в наши дела. Это было бы очень неразумно. Я ясно выразился?

Кошмарные образы того, что этот ублюдок мог сделать с Тарой, пронеслись у меня в голове.

— Кристально ясно, — я задыхался от хватки на моем горле.

Он резко отпустил меня.

— А теперь вставай и залезай на это дерево.

Я медленно поднялся на ноги, мысленно ища выход. Ничего. Волки снова завыли, на этот раз чуть ближе. Игнорируя первобытный страх, который они внушали, я забрался на гребаное дерево. Снова. И снова. И снова. Каждый подъем сопровождался священным писанием и множеством всякого дерьма, которое мне было неинтересно слушать.

К десятому разу, когда я спустился, я был уверен, что волки находятся все ближе и ближе, а также, что я был настолько измотан, что мне было почти наплевать. Но мысли о волках, направляющихся в лагерь, говорили о том, что пришло время покончить с этим дерьмом и вернуться в лагерь.

— С меня хватит.

— Черт возьми, кто ты такой. Бэйн, ты все еще не понимаешь сути. Я здесь Главный Дом. Ты делаешь то, что я говорю, когда я говорю. И тебе лучше помнить, что я не твой отец.

Гребаный удар ниже пояса.

— Может, ты и Главный Дом, но это смешно. И на случай, если ты не заметил, волчья стая приближается. Я не собираюсь быть здесь, когда они придут. — Я повернулся и зашагал к лагерю, готовясь к тому же удару, что пронзил меня ранее. Ничего не произошло. Я замедлил шаг, ожидая чего-то.

— Тогда Тара закончит твоё наказание за тебя.

Я замер, опустив голову и не оборачиваясь. Ублюдок.

— Или ты можешь вернуться сюда и принять это как мужчина. Поднимайся, Бэйн. Научись выполнять приказы. — Он глубоко рассмеялся. — В чем дело? Слишком тяжело подчиниться, Большой Плохой Доминант?

Моя рука начала особенно неприятно пульсировать. Обе мои голени были разорваны ко всем чертям. И он думал, что здесь есть чему поучиться? Он мог думать так сколько угодно, но это была чушь собачья. И он никогда не втянет в это Тару. Я обернулся.

Он стоял там со свернутой веревкой в руках.

— Прислонись спиной к дереву.

— Зачем?

— Клянусь гребаным Богом, если ты спросишь меня еще раз, я не буду спрашивать, я просто пойду за Тарой, притащу ее сюда и привяжу к этому гребаному дереву.

Подчинение жестокому обращению не было моей сильной стороной, черт возьми. Но я заставил свои ноги подойти к дереву и прислонился к нему спиной.

Ухмыляясь, как дьявол, он набросил петлю на одно запястье, обошел дерево и связал мне другое запястье. Веревка натянулась туго, но не слишком сильно. Терпимо. Затем он проделал то же самое с моими лодыжками.

— Увидимся на рассвете. — Он зашагал прочь через лес.

Твою мать! Гнев настаивал на том, чтобы я выкрикнул оскорбления ему вслед, но угроза Таре заставила меня замолчать. Моя раненая рука пульсировала, кровь все еще сочилась. Ккаждый порез и царапина болели и горели, а из одной особенно глубокой раны на внутренней стороне предплечья все еще шла кровь.

Я передернул плечами, когда комар очень усердно пытался высосать меня досуха. Даже при всех моих попытках отогнать насекомых, это едва ли помогло ослабить веревки. Я откинул голову на ствол, поджал ноги и закрыл глаза.

Слова Проповедника звенели у меня в голове. Подчиняться слишком сложно для большого плохой Доминанта? Ублюдок. Ублюдок, потому что мне было тяжело. Не с Тарой, а с такими людьми, как он. Как мой отец, которому на самом деле было наплевать на меня. Тара, я знал, ей было не все равно. Это превращало подчинение ей в гребаное удовольствие. Подчиняться было трудно только тогда, когда дело доходило до подчинения неправильным вещам. И это было неправильно. Вот почему я ненавидел это. По той же причине, по которой я ненавидел дерьмовый авторитет своего отца. То. Же. Самое. Единственная разница с Проповедником заключалась в том, что он чертовски странно добавлял тексты священного писания к заданию. И если бы не его самодовольное отношение, я бы, возможно, не так сильно возражал. Но сделать это из-за того, что я не выполнил какой-то там гребаный приказ, было чересчур безумно. Это не вызвало у меня ни малейшего желания подчиняться. Я сделал это только ради Тары. Вот и все. Тара заставила меня подчиниться.

Он ошибался, если думал, что я его боюсь. Я не мог не быть благодарен за то, что он, по крайней мере, казалось, обладал ниточкой человечности, которая иногда проявлялась и мешала ему полностью реализовать потенциал этого животного, скрывающегося внутри него.

Время шло, но я понятия не имел, сколько именно. Я невероятно устал, тело болело, пока я стоял привязанным к дереву. Я прислушался, пытаясь определить, что меня разбудило. Какой-то звук. Как только я снова начал расслабляться, предположив, что это был сон, слева от меня, достаточно далеко, раздался вой.

Ответный вой раздался в нескольких сотнях ярдов справа от первого.

У меня кровь застыла в жилах. Два волка. Приближаются. На запах моей крови? Никаких гребаных сомнений, и я был почти уверен, что они только что сообщили о своей находке всей стае. Даже сейчас из разных уголков леса раздавался хор ответов. Надеюсь, они учуяли не мою кровь. Возможно, они уловили запах моей крови у первого дерева. С этой раной я оставил четкий след, ведущий к моему нынешнему местоположению. Где я стоял, беспомощный и беззащитный, связанный и готовый стать ужином.