Война мага. Том 4: Конец игры

От сытого, истомного ожидания не осталось и следа. Вампирша сжалась, словно пантера перед прыжком. Что же делать?

…А покровители молчат. Ни слова, ни звука. Считают, что всё идёт хорошо и ей нечего беспокоиться?

…Нить бьётся и вибрирует, Эйвилль кажется, что гул разносится на всё Упорядоченное. Человек и бог, бог и человек — и уже не различить, кто где. Идут друг к другу. Сквозь серый туман, где так хорошо было б укрыться ей, Эйвилль…

…И сквозь чёрную броню Эвиала всё громче начинает звучать грозная песнь ещё одной силы, тоже вступившей в настоящий бой.

* * *

Не так-то просто оставаться в целости, когда вокруг почти что мировой катаклизм. Сильвия едва успевала уворачиваться от валящихся валунов, когда у неё за спиной принялись рушиться скалы. Крепости Утонувший Краб больше не существовало, исчезли серые склоны, прибрежные леса — одно сплошное месиво, щедро приправленное огнём и дымом.

Тут не осталось ничего, достойного жалости.

Но где же, во имя мрака и тьмы, Наллика с Трогваром?! Или же они просто задурили Сильвии голову высокими словами, поймали на крючок? Обдурили, обманули, загнали в пекло?!

Или все-таки их что-то задержало? Неудивительно — когда кругом такое творится.

А что теперь делать? Ждать еще? Но, похоже, от Утонувшего Краба вскоре и так ничего не останется.

…И все-таки она ждала. Ждала и надеялась — ведь хозяйка Храма Океанов и крылатый воин говорили так красиво, так убедительно; она, Сильвия, умеет чувствовать ложь. И знает — или все-таки лишь верит? — что ей не врали.

Сильвия решила потянуть еще. Еще немного, пока не поймет, пока не утвердится в мысли, что она тут действительно одна против всех.

Она видела Спасителя. Всхлипывая и трясясь, вжимаясь в камни, показавшиеся в тот миг мягче любых подушек. Вот это — сила. Нет, Силища, потрясённо думала Сильвия.

Но нашлись те, кто выступил и против Него, кто бросил вызов почти непобедимой мощи. Те двое — они ударили открыто, красиво. Сильвия видела не всё, но куда больше чувствовала — спасибо чёрному фламбергу.

…И оттого не могла не восхищаться Игнациусом. Невольно, но всё равно. Как закрутил, какую интригу устроил! Смотри, девочка, смотри и учись. Пригодится, даже очень — если только сумеешь отсюда вырваться. А сейчас сиди тихо, очень тихо, ещё тише — даже не дыши, если только сумеешь.

И она не дышала, ждала, прижимаясь к сотрясающимся обломкам. Видела, как привёл в действие давно заготовленную ловушку мессир Архимаг, как чёрный шар канул в распахнутую пасть великой пирамиды, сейчас затянутой шлейфами дыма; видела, как Игнациус — ударом в спину, прошу заметить! — до этого отправил туда мага, схватившегося было с Кларой Хюммель.

Спаситель никуда не делся. Пугающе-человеческая фигура парила над тем, что оставалось от Утонувшего Краба, и невольно Сильвия пожелала Игнациусу ещё более полной победы — вот если бы он вдобавок взял верх над Спасителем…

Браво, мессир. Я, последняя из Красного Арка, от души аплодирую вам. У вас стоило бы поучиться. Я согласна на ежедневную порку или на постель; или на порку в постели; или вообще на всё, что вам нравится. Вот только я больше не та, при чьем виде у богатых и знатных старичков начинают блудливо бегать глазки.

Упасть в ноги Игнациусу? — он ведь, похоже, возьмёт верх…

Нет, пробивалось из глубины злобное. Верх возьму я, вернее, его не возьмёт никто. Я, Сильвия. Наследница великого Ордена, до всего дошедшего своим умом. Ходили слухи, будто у деда имелись «тайные советники», да только, я думаю, всё это не так.

Вы все, победители и побеждённые, те, кто внутри пирамиды и кто сражается на её ярусах — всем вам уготован один конец.

Я подожду ещё лишь самую малость; хотя уже понятно: Наллика не придет. Так что наслаждаться предвкушением мести — последняя оставшаяся мне радость.

* * *

Восемь драконов тяжкими бронебойными копьями падают вниз, сложив крылья в стремительном полёте. Лишь восемь, потому что девятый, Сфайрат, остался наверху, подле Клары Хюммель.

Меркнет дневной свет, по ярусам опрокинутой в глубь пирамиды горят бесчисленные алые огоньки в окнах и бойницах. Чуть впереди падают, обнявшись, две сестры, делящие на двоих одно тело и одну душу — Рысь-неупокоенная и Безымянная, лесной голем.

Бегут по лестницам зомби в шипастых доспехах, выкрашенных алым и зелёным — как-то там орки и Клара, выдержат ли?

А вот и какой-то отряд в белых латах, играючи расчищает от зомби лестницу, тела в красном и изумрудном горохом сыпятся вниз — в отличие от Рыси и Безымянной они тупо валятся на площадки нижних ярусов.

Откуда-то явилась нежданная помощь. Что ж, всякий враг Империи Клешней — мой друг.

«Папа!» — почти взвизгивает Аэсоннэ.

Мимо с чудовищной скоростью проносится человеческое тело. Сколь ни мимолётен миг, однако некромант успевает узнать Салладорца. Спина великого мага пробита, грудь разворочена, он кажется мёртвым — но, конечно, только кажется. Убить Эвенгара, автора «Трактата о сущности инобытия», не так просто.

Салладорец не просто падает, он мчится с невообразимой быстротой, точно торопясь скрыться в глубинах великой пирамиды — единственной истинно великой и достойной так зваться. Все прочие сооружения — лишь блёклые её отражения.

Вот так так, Фесс не может оправиться от изумления. Величайший Тёмный маг Эвиала и не только — проиграл, принуждён бежать с поля боя, ранен — если не смертельно, то, по крайней мере, очень тяжело. Здесь потрудилось свирепое и разрушительное чародейство — Салладорца, будто бумажную куклу, проткнуло странным, точно раскалённым клинком.

Неужели Клара?.. Неужели Алмазный и Деревянный Мечи защитили-таки новую хозяйку?

Мгновение некромант обдумывает это — но нет, не похоже. Рана нанесена чем-то иным, чья сила — ядовита. Иммельсторн и Драгнир могущественны, но чисты — они скорее бы не оставили ничего от самого тела Эвенгара.

«Ты видела, дочка?»

«Видела, — отзывается Аэсоннэ. — Нашлась управа и на Салладорца. Но это не Клара Хюммель и не кто-то из её отряда. Хотя я и чувствую руку валькирии. Но главный удар нанесла не она».

«А кто же тогда?»

«Не знаю, папа. Некто очень, очень могущественный. И притом привыкший бить в спину. Не знаешь такого?»

«Уже не важно, дочка…»