Война мага. Том 4: Конец игры

А сама Вейде молчала. До самого конца ею же проложенного пути, когда впереди замаячила бело-голубая глобула нового мира, с которого — как рассчитывала эльфийская властительница — начнётся новая история её расы.

Что-то подсказывало былой королеве брошенного ею Вечного леса, что всё окажется совсем не так, как ей представлялось.

Но это уже совсем другая история.

* * *

— Вот так встреча. Гелерра!

— Аррис, — церемонно поклонилась крылатая дева.

— Не ожидал тебя здесь встретить, — пробасил Арбаз, перекинув бомбарду с одного плеча на другое и без светских ухищрений протягивая миниатюрной адате широкую, словно лопата, ладонь.

Аррис с Ульвейном, элегантно кланяясь, поцеловали изящную кисть гарпии.

Оказавшись возле самого Эвиала, подмастерья Хедина не могли не столкнуться.

«Неужели наставник мне не доверяет?! — в ужасе подумала Гелерра, глядя на пару усмехающихся Тёмных эльфов, изысканных, словно обнажённые стилеты; широко ухмыляющийся в бороду Арбаз казался рядом с ними неотёсанной деревенщиной. — Не доверяет и потому прислал ещё и их мне на… на помощь? Или на смену?»

— Аэтерос отдал нам приказ идти к Эвиалу, — видя напряжение адаты, поспешно заговорил Аррис.

— И?.. Что он велел вам сделать, когда вы до него доберётесь?

Тёмные эльфы переглянулись.

— Не обращай внимания, дева, — прогудел гном, приставляя чудовищную бомбарду к ноге. — Нас не присылали встать над твоим полком. Тут такие дела закрутились… — Он помотал косматой головой. — Гаррат… то есть, я хотел сказать, аэтерос — велел нам спешить в Эвиал. Но зачем или для чего — не сказал.

— Мне тоже. — У Гелерры отлегло от сердца. Но что же тогда с повелителем?!

— И что станем делать? — с иронией, показавшейся гарпии неуместной, осведомился Ульвейн. — Ты знаешь, что там, внизу, крылатая?

— Чего пристал к девочке. — Арбаз валуном вдвинулся меж ними. — Драка там идёт, и почище, чем у нас с козлоногими. Не чуете, эльфы, и ты, Гелерра? Оно и понятно. Броня уж больно хороша, ну а мы, гномы, для того и есть на свете, чтобы знать, как через такую проломиться. И как через такую слушать, конечное дело.

— Преклоняюсь, — без тени иронии кивнула Гелерра. — Но наш учитель… Аэтерос, как говорите вы, эльфы, или гаррат, как сказал бы ты, гном… Что с ним? Он там, внизу? Ему нужны мы? Следует ли нам силой взломать броню Эвиала? Я уже почти собралась…

— Если собралась, то зачем медлить, адата? — громыхнул гном. — Наш учитель там, внизу. Его голос доносится из этого шара, словно из горной шахты. Надо ломать! Ждать тут нечего.

— Верно сказано, — басом произнёс незнакомый голос, и собеседники мало что не подскочили на месте: посреди охраняемого лагеря, разбитого не где-нибудь, а в Межреальности, куда нет хода никому праздношатающемуся, несмотря на кольца многочисленных дозорных, в том числе морматов, лучших сторожей Упорядоченного, — появляется чужак.

Перед опешившей четвёркой возник старый воин, мощный телом, с орлиным носом, разметавшимися, словно после скачки, длинными седыми волосами. На поясе — знаменитый на всё Упорядоченное меч, короткий и широкий, в прозрачных ножнах, словно из хрусталя; клинок казался золотым, хотя самого благородного металла тут не было ни грана.

Старый Хрофт. Он же Один, Игг, и ещё множество разных имён.

Друг-конфидент Учителя и его брата, Повелителя Тьмы.

Из-за плеча Древнего Бога осторожно, переступая восемью тонкими ногами, выглядывал Слейпнир.

— Уфф, — выдохнул Хрофт. — Успел. — И сразу же, без паузы: — Поднимайте всех. Время пришло.

— Но, сильномогучий, — дерзнул возразить Арбаз, задирая бороду. — Ломить через эдакую преграду — это, прощения прошу, не деревенский плетень перескочить, курицу спереть.

— Не курицу спереть, — расхохотался Отец Дружин, выразительно берясь за эфес золотистого клинка. — Это, друзья мои, куда громче получится. Арбаз! Эта броня — по твоей части. Тем более есть в ней один изъян. Мелкий, мельчайший, вам, пожалуй что и не заметный. А я вижу. Ударим все вместе. Все твои бомбардиры, Арбаз, все ваши лучники, Аррис и Ульвейн. Твои тоже, крылатая дева. Новомодные заклинания — это не для меня. Мы привыкли стены ломать, а не подкупать стражу. — Гелерра задумалась, не являются ли слова Древнего обидным намёком на Учителя?

Старый Хрофт усмехнулся:

— Готовьтесь. Времени у нас немного, потому что Ракот и Хедин, — он перевёл дух, словно не сразу решившись донести чёрную весть, — в ловушке. И без нас им не выбраться.

О том, что братья-боги могут не выбраться даже с их помощью, Отец Дружин, само собой, умолчал.

* * *

Клара Хюммель стояла, потерянно уронив руки.

Она завела доверившихся ей орков в ловушку. Им осталось только погибнуть, нелепо и бездарно, в схватке сошедшихся на крошечном островке вселенских сил.

Отряд капитана Уртханга отступил внутрь пирамиды, укрывшись в пустых казематах ее верхнего яруса. Фесс, драконы, Безымянная, Рысь-неупокоенная — скрылись в бездне. Серая пелена медленно рассеивалась, Тёмный маг сгинул в глубинах жуткого провала, исчезли рыцари в белом, взметнувшиеся чёрные паруса поглотили двух противников Спасителя, и на истерзанном Утонувшем Крабе, уже лишившемся окружавших его скал, остались только Клара с соратниками да недвижно повисший в воздухе Спаситель. У Него явно хватало работы — над океаном, насколько мог окинуть глаз, вздымались облака пара. Что там творилось — разглядеть из низкой бойницы Клара не могла, но явно ничего хорошего. Значит, ты оказалась права, задушевная подружка Аглая. Вот он, твой Спаситель. Во всей красе.

…Но там же, в этой красе, затаился и некий изъян. Словно гноящаяся рана, тщательно укрытая повязками от посторонних глаз. Лик Спасителя, страшный, обожжённый, одним видом яснее ясного объявлял приговор всему живому в Эвиале — в мире, где на Него осмелились поднять руку.

Клару восхищала безумная храбрость сделавших это. Судьба их наверняка столь же ужасна, сколь и лицо Спасителя; однако безвестные смельчаки не погибли напрасной смертью — даже Клара, маг Долины, никогда не принадлежавшая к пастве Спасителя, чувствовала Его надлом.

Этлау оторвал, наконец, от лица закрывавшие его ладони. Сперва бывший инквизитор, не отрываясь, боясь даже моргнуть, смотрел на Спасителя; потом, когда отряду пришлось укрыться внутри, преподобный скорчился в дальнем углу, уткнув голову в подтянутые колени, и некоторое время пролежал без движения.

— Я верил, — почти спокойно вдруг проговорил инквизитор, и Клара невольно оглянулась. — Я служил Ему всю жизнь, не сомневаясь, что защищаю Эвиал от страшной кончины. Мне казалось, что нет ничего ужаснее прорыва Западной Тьмы и…