Война в раю

Сумерки в Шотландии в это время года наступают рано. Солнце уже клонилось к западу. Скоро наступит «время-между-временами». Мне стало тревожно. Сердце билось неровно, в желудке что-то ворочалось. Профессор вышел на поляну.

— Что вы собираетесь делать? — скрипучим голосом, совсем как у ворон, поинтересовался я. Профессор даже головы не повернул.

— Привет! — громко сказал Неттлс.

Я смотрел, как он смело шагнул к мужчинам, собрал все свое мужество и последовал за ним.

Головы мужчин одновременно повернулись. Ни один из них не ответил на приветствие Неттлса. Их лица оставались бесстрастными и неприветливыми.

Вместе с Неттлсом я подошел к месту раскопок. Мужчина с чертежной доской отложил ее в сторону и встал. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но профессор опередил его.

— О, вот здорово! — воскликнул Неттлс. — Никак не ожидал встретить здесь кого-нибудь. Особенно в это время.

Мужчина опять собрался что-то сказать, но профессор снова не позволил ему взять инициативу в свои руки.

— Разрешите представиться, — дружелюбно проворковал он. — Я доктор Нетлтон, а это мой коллега, мистер Гиллис. — Он положил руку мне на плечо.

— Как поживаете? — тупо вымолвил я.

— Я только что говорил коллеге, — продолжал меж тем Неттлс, — что времени совсем мало. Но мы пришли как раз вовремя. Вы же, наверное, скоро уходите?..

— Что вам надо? — прямо спросил человек с чертежной доской. Вороны на верхушках деревьев громко каркали, ерзая на верхних ветвях, словно тряпки мотало ветром.

— Нам? — ответил профессор, не обращая внимания на грубый тон мужчины. — Да просто посмотреть пришли.

— Закрыто, — заявил мужчина. — Вам лучше уйти.

— Как это «закрыто»? Не понимаю. — Неттлс моргнул, глядя на меня в явном замешательстве.

— Здесь частные раскопки, — ответил мужчина. — Публике здесь делать нечего.

— А где вы видите публику? — Неттлс сделал вид, что обиделся. — Уверяю вас, добрый человек, мы никак не публика.

— У нас есть особый интерес к этому месту, — добавил я, чувствуя, как вспотели подмышки.

— По-моему, я ясно сказал, раскопки закрыты. — Мужчина медленно встал. — У вас нет разрешения. Так что вам придется уйти.

— Но мы так долго добирались сюда, — возразил профессор.

— Сожалею, — процедил мужчина. Ни о чем он не сожалел на самом деле. — Мне жаль, но вам лучше убраться отсюда. — Он значительно посмотрел на своего напарника. Тот отложил мастерок и решительно шагнул к нам.

В этот момент из палатки высунулась голова, а вслед за ней наружу выбрался высокий, представительного вида мужчина с аккуратно подстриженной седой бородой. В отличие от остальных, он был одет в длинное темное пальто и резиновые сапоги.

— Эндрю, — звучно произнес он, переступая через инструменты, разбросанные по площадке, — почему ты не сказал мне, что у нас гости? — Повернувшись к нам, он представился: — Я Невил Уэстон, руководитель проекта. Как поживаете?

— Полагаю, что рад познакомиться с вами, мистер Уэстон, — ответил профессор, ухитрившись передать легкое раздражение тем, как с нами обращались до сих пор. — Я, доктор Неттлтон, и мой коллега мистер Гиллис, — объявил он. — Мы совершенно не собирались вас беспокоить, но я уже говорил вашему человеку, что мы проделали долгий путь, чтобы увидеть это место. Видите ли, мы интересуемся историей этой местности.

— Понимаю, — ответил Уэстон. Он кивнул своим людям. — Спасибо, Эндрю, Эдвард. Я разберусь с этим. — Он улыбнулся нам довольно холодно. — Это частный проект, поэтому, к сожалению, мы не можем пускать посетителей без предварительного разрешения. Такова политика совета директоров. Я тут ни причем. — Говоря так, Уэстон ловко втерся между нами и попытался увести от пирамиды. Но Неттлса не так легко было отвлечь. Он встал как вкопанный.

— Да, да, я знаю, как это бывает, поверьте мне. Мы и не предполагали вмешиваться. — Он повернулся к пирамиде. — Но мы, видите ли, прибыли из Оксфорда.

— Понимаю, — сочувственно кивнул Уэстон. — Уверен, мы сможем что-нибудь придумать. Позвоните мне завтра. Сейчас уже поздно, мы закрываем раскопки на ночь.

Неттлс подошел к пирамиде и протянул руку, словно умоляя ее помочь ему.

— Нет, так не получится, — сказал он. — Мы никак не ожидали встретить здесь людей. Давайте придумаем какой-нибудь другой план.

— Сожалею, — твердо ответил Уэстон и снова улыбнулся своей ни к чему не обязывающей улыбкой. Я видел, что разговор идет к концу.

— Он прав, профессор. Уже поздно, — сказал я, вклиниваясь в разговор. — Пойдемте отсюда.

Неттлс тяжело вздохнул; его плечи опустились.

— Да, наверное, придется так и сделать, — сказал он, но не пошевелился.

Обращаясь у Уэстону, я сказал:

— Может быть, вы не будете возражать, если мы, прежде чем уйти, быстренько осмотрим пирамиду? Это не займет и минуты. — Я постарался, чтобы это звучало так, будто эта простая просьба настолько очевидна, что никто не сможет отказать. — У нас впереди долгий путь, а я прошу совсем немного. Это быстро, а для нас это много значит.

Уэстон готов был отказать, я это видел совершенно отчетливо. Чем бы ни занимались эти метафизические археологи, они определенно были людьми жестокосердными, скрытными и враждебными. Пожалуй, ни к чему хорошему это не вело. Не дав Уэстону возразить, я разыграл свою козырную карту.

— Тогда нам не придется беспокоить Роберта и Мораг. — Я повернулся к профессору.

Неттлс, благослови его бог, оказался достаточно проницательным.

— Конечно, конечно, — закивал он, — я уверен, что Гранты предпочли бы не вмешиваться в наши пустяковые дела. Мистер Грант — занятой человек. Не хотелось бы беспокоить его без особой надобности.

Я видел, как Уэстон взвешивает риски, которые последуют за его отказом. Он колебался, и я решил прекратить дискуссию.

— Мы просто обойдем пирамиду и отправимся восвояси. Что скажете?

— Хорошо, — наконец решился он. — Мне бы не следовало соглашаться, но раз вы — гости Грантов, мне не хотелось бы их лишний раз беспокоить.

— Конечно, — радостно кивнул профессор. — Ну, Льюис, давайте быстренько осмотрим пирамиду, а потом пойдем. — Договаривал он уже на ходу.

Мы направились к пирамиде. Казалось, наши шаги вызвали на окрестных деревьях переполох. Я посмотрел и увидел, как десятки, нет сотни ворон кружат над верхними ветвями. Их черные силуэты на фоне темного, как вороненая сталь, неба вызвали у меня довольно неприятное чувство. Птицы чертовски расшумелись, словно не хотели подпускать нас к пирамиде.