Войны мафии
Шрифт:
— Что он перевел из Ричланд-Тауэр?
— Да почти все! Если б объем работы здесь был такой, как раньше, здесь торчало бы не меньше дюжины дежурных. А в зале ни души.
— Ладно, не важно. Работай.
Бакстер Чой откинулся на спинку сиденья и свирепо уставился в пространство. Чего стоила вся эта продуманная, выверенная до мелочей операция, если Ричардс ее предвидел? Нужно было срочно связаться с Шан Лао, но придется ждать, пока хакер закончит свое дело. Он прав, этот Лемнитцер. Сейчас ему предстоит простейшая работа электрика. Через собственные и арендуемые линии и модемы вся информация, поступающая в «Ричланд-секьюритиз» из рассеянных по всему миру офисов, уходила в
Дверь в хранилище всегда была заперта. Там, где кабель расходился на линии, подведенное к запрограммированному «тинкмэну» индукционное кольцо создавало возможность для дистанционного управления системой, достаточно было только взять в руки парный «тинкмэн». Когда хакер закончит работу, Шан Лао сможет в любой момент выкрасть любую информацию из хранилища данных «Ричланд». Или, наоборот, ввести какие-нибудь данные. С этой минуты он будет держать в руках «Ричланд-секьюритиз» во всем мире.
Что произошло? — спросил себя Чой. Если основные данные куда-то подевались, кому нужно дистанционное управление? Как теперь может Шан Лао надеяться использовать «Ричланд-секьюритиз» для организации новой, смертельной биржевой паники?
Бакстер Чой покачал головой, словно отгоняя муху. Не его это дело — поучать Шана. Его работа — находить хакеров для Шана, чтобы тот мог одержать победу повсюду.
Даже если это только иллюзия победы.
В воскресенье, в конце марта, Лонг-Айленд-Саунд заполняется моторными лодками. Среди них «Ширли-Герли», которой пользовался Никки Шан, была одной из самых быстроходных.
Очередное поступление МегаМАО ожидалось на Ориент-Пойнт не позже девяти вечера. Будет уже достаточно темно, почти как ночью. Как только груз с гидроплана перенесут на катер, Никки помчится сквозь тьму к трем распределительным пунктам на северном побережье, а потом встретит Чоя в аэропорту Брук-Хэвена. Они вместе улетят на Большую Багаму. Чой к этому времени закончит какое-то загадочное дело в Манхэттене.
Ни Чой, ни отец не объяснили ему, что это за дело. Никки знал, как тяжело для отца поступиться даже толикой секретности. Но доверие должно проявляться без задержки. Стоит немного помедлить — и что-то трепетное теряется навсегда.
Никки сверился с часами. Солнце уже садилось. Через два или около того часа гидроплан призраком скользнет где-то между Малфордом и Ориент-Пойнт, вдоль изрезанных очертаний Петти-Байт. Никки спустился в маленькую каюту «Ширли-Герли». Помощники-китайцы мельком взглянули на него, продолжая заряжать свои девятимиллиметровые браунинги. Пули, поблескивающие при тусклом свете, были похожи на жирных жуков.
— Это все? — спросил Никки.
Один из матросов, по имени Ларри, сделал гримаску:
— Есть пара старых «армалитов». Ждете неприятностей?
— Как всегда.
— Эти «армалиты» еще до второй мировой войны, — объяснил Кохену один из юных помощников.
— Но готовы к бою?
— Вы знаете Хэкшмидта. Для него мы постоянно в состоянии войны.
Второй матросик, продолжая заряжать магазины, отозвался:
— Я не вспоминал коммандора Хэкшмидта целую неделю. От души надеюсь, что и он о нас забыл.
Кохен почесал подбородок и почувствовал под пальцами щетину. Не стоило так распускаться. Но при
таком образе жизни — ночные проверки бухточек и заводей, поиски следов пребывания контрабандистов, круглые сутки на свежем воздухе, под открытым небом, — каждый разболтается.Поговорив с местными жителями, Кохен убедился, что нацелился правильно. Здесь часто видели гидроплан без бортовых знаков, прилетавший всегда ночью. Если Кохен проявит немножко терпения, что-то очень серьезное свалится прямо ему в руки. Но, по слухам, в Манхэттене разворачивался шумный процесс, окружной прокуратуры против одного из Риччи, и Кохену до смерти хотелось назад, в город.
Спокойно, сказал он себе. В Манхэттене он — просто один из агентов ФБР, подчиненный Саггса. Здесь, на побережье, он сила, с которой обязаны считаться, отважный шериф с двумя верными помощниками. Кохен машинально выпятил челюсть в стиле Гэри Купера и едва не расхохотался: его крошечный отряд — сила? И все же...
Глава 76
В Локри, как и во всей Южной Италии, воскресенье вовсе не предназначено для отдыха. Это было известно даже лорду Хьюго Вейсмиту Мэйсу. В воскресенье, когда все бабье убирается в церковь, мужчины собираются, чтобы обсудить свои планы на будущую неделю.
Впрочем, как и в большинстве полутропических стран, здесь не любят заглядывать вперед больше чем на день. В этих краях женщины по нескольку раз в день выходят за покупками, в строго определенные лавочки и магазинчики. В Локри был супермаркет — но никто не доверится заведению, где цены написаны на товарах и нельзя поторговаться, выпросить довесок или маленький подарок, пригоршню маслин или пучок зелени, тринадцатое яичко к дюжине или ломтик мортаделлы?
По-настоящему последовательные мужчины использовали воскресенье для создания новых деловых альянсов и измены уже существующим. Если человек был настолько значительным для местной экономики, как Молло, он непременно откладывал дела на воскресенье.
Молло даже для южанина был очень худым и низкорослым — как жокей. Он неизменно носил безрукавку для регби с горизонтальными полосками, и на подбородке у него всегда чернела не менее чем двухдневная щетина. В это воскресенье он потребовал, чтобы лорд Мэйс пришел к нему в немилосердно раннее время — одиннадцать утра. Объяснение было крайне неприятным.
— Он высказался совершенно определенно, — говорил Мэйс. — Манхэттенская вендетта близка его сердцу так же, как и вашему.
— Как дорого обходятся нам эти американские ladri! — рычал Молло. — Америка оказалась хуже джунглей для моих бедных Пино и Мимо!
— Наши партнеры в Америке хорошо знают свою территорию. Они вас не подведут.
— За это придется хорошо заплатить.
— Ну разве не счастье, что у вас есть молчаливый партнер с кошельком наготове?
Молло долго смотрел на него, не пронзительным, «мафиозным» взглядом, а с чисто человеческим любопытством.
— Но это все равно моя вендетта. Тот, кто убил Лукку Чертому, оказал мне услугу. Но человек обязан беречь свою честь. А вам это зачем?
Лорд Мэйс окликнул мальчишку, разносившего на террасе напитки.
— Хотите лимонада?
— Нет, спасибо. А вам это зачем?
— "Nettezza urbana", — процитировал Мэйс девиз на пахучих грузовичках мусорщиков: «Мы хотим сохранить наши города чистыми».
Никто, ни разу, ни при каких обстоятельствах не видел Молло смеющимся. Но тут он улыбнулся.
Воскресное утро Уинфилд любила проводить в абсолютной праздности. На этот раз ничего не вышло.
Правда, отец уже полностью оправился от транквилизаторов и прочей дряни, которой его напичкали в лесной клинике, и ей удалось спровадить его вниз, к Гарнет, освободив пространство для своей личной жизни.