Войны мафии

Баз заметно выпятил грудь.

— А он не говорил тебе, что я был игрок в покер номер один на своем курсе? И как я однажды просидел за картами всю ночь и ушел на рассвете богаче на пятьдесят тысяч?

— Надо же, — рассеянно произнес Винс, — значит, сейчас у тебя черная полоса.

— Со мной такое уже было, — заверил его Баз. — Это проходит. Так что готовь резервный фонд, Винс, потому что в один из ближайших дней я обчищу твою лавочку!

— Ужас! — Винс сделал испуганную гримасу.

Бледное лицо База медленно розовело и оживало.

Благодаря квалифицированной помощи, воздушный шарик надулся, обрел прежние очертания.

— Так что при желании ты мог бы повторить исследования, которые уже сделал до тебя какой-то костоправ?

Баз благодушно пожал плечами. К столику одновременно подошли два официанта, один — с напитками, второй — с разноцветной стопкой фишек на подносике.

— Дон Винченцо, — напыщенно произнес Баз, — нет в медицине такого, чего я не смог бы сделать.

Винс не улыбнулся. Кошки не улыбаются, даже если на пути попадается свежая, молоденькая мышка, не подозревающая, что ее судьба — стать кошачьей пищей. Даже в таких случаях, знает любая кошка, лучше воздержаться от улыбки.

Глава 32

— Это он побывал в Сент-Мэрисе, штат Пенсильвания, — говорил Нос Кохен, раскладывая по столу супервизора полдюжины глянцевых фото. Они сидели в мрачном, похожем на тюремную камеру кабинете, слишком большом для единственного узкого неоткрывающегося окна, выходящего на Нижний Манхэттен.

— И в «Лютьен, Ван Курв и Арматрэйдинг» подтвердили, что именно этот парень задал вам трепку на семинаре?

— Это может подтвердить только Годдард — ответственный за семинар. Он сейчас переведен в офис «Лютьена» в Бангкоке.

— Свяжитесь с ним и передайте фото по факсу.

— Уже сделал. Жду ответа.

Супервизор, Дж. Лаверн Саггс, сложил фотографии стопочкой и подтолкнул ее к Кохену.

— Между прочим, скоро следующий семинар. Посмотрим, сможете ли вы справиться, не слишком заносясь.

— Слушайте, я же говорил вам...

— Спокойно, Нос. Вы готовы волосы рвать у себя на заднице из-за этого малютки. Между прочим, это ваша проблема, не моя. И ваша поездка в Пенсильванию вообще не касается бюро. Что вы надеетесь доказать? Что Керри Риччи, внучатый племянник Итало Риччи, помощник Чарли Ричардса, присутствовал на семинаре «Лютьена»? Так что из того?

— То, что он был там, я уже доказал. У меня другая цель. — Кохен испустил долгий, страдальческий вздох. — Я копаю сейчас под прикрытие «Лютьена». Пропавшая видеокассета? Перевод Годдарда? Уверен, что «Лютьен, Ван Курв и Арматрэйдинг» принадлежит «Ричланд». А если так, значит, Риччи обзавелись линией, связывающей их с сердцем любого бизнеса, в том числе — конкурирующего. Это грандиозная афера. Мы должны вывести их на чистую воду, — продолжал он с воодушевлением, достойным Гэри Купера. — Их будут сторониться честные клиенты.

Он подождал реплики Саггса, но супервизор молчал с утомленным видом, и Кохен продолжил:

— Керри Риччи побывал и там, где взорвался штаб «зеленых». Где погибла в огне девушка. Это официально признали несчастным случаем, потому что шериф — взяточник, но...

— Но вы считаете, что это дело рук Керри Риччи.

— Я считаю, что нужно провести расследование. Сейчас наши парни хотят потрясти шерифа из-за его болтовни про комми. В этих краях сроду не было никаких комми. Красные ему приснились, в аккурат после визита малютки Риччи. — Угрюмая усмешка Кохена должна была подчеркнуть иронические интонации.

Супервизор пожал плечами.

— Предположим: вы вывели «Льютен, Ван Курв и Арматрэйдинг» на чистую воду. Что потом? Быро займется оповещением всех клиентов? И каждый раз, когда новый клиент сделает шаг в сторону «Льютена», мы бросимся к нему с предостережениями? «Эй, ребята! Они кладут в свой кетчуп нестандартные помидоры!» Как думаешь, что с нами сделают купленные мафией сенаторы? Мы будем выглядеть не краше гестапо.

Потуги на юмор не вызвали улыбки на лице воинственного Кохена, заталкивающего фотографии в конверт.

Курьер внутренней службы вошел и положил на стол Саггса конверт. Супервизор подтолкнул его нераспечатанным к Кохену. Нос открыл конверт. Его лицо окаменело, приняв выражение непреклонной решимости.

— Ответ из Бангкока. Годдард сегодня утром умер от дизентерии.

— Только не говорите мне, что его убили Риччи, чтобы замести следы.

Кохен пожал плечами.

— Разве нет?

* * *

— Мы никогда не столкнулись бы с этим, — произнес загробным голосом Чио Итало, — если бы Эль Профессоре слушался меня, а не скво из племени навахо.

Его внучатый племянник сидел напротив за дубовым столом, туловище выпрямлено, ступни прижаты к полу, плечи расправлены. Поза кадета из Вест-Пойнта.

Снаружи, на Доминик-стрит, весенняя погода менялась поминутно, мокрый снег чередовался с ослепительным, согревающим душу солнечным сиянием. Но тепло не проникало через пыльные окна в кабинет к Чио Итало. Он, казалось, был окутан облаком мрака, только оливковые глубоко посаженные глаза поблескивали в темных провалах глазниц.

— И еще — эти cretini Торелли из Нью-Джерси, — с сокрушенным вздохом продолжал Итало. — Они из очень уважаемой семьи. Почти соседи — наш Кастельмаре-дель-Гольфо рядом с Корлеоне.

Кевин решил попытать удачи. Человек, собирающийся завладеть башней Чарли Ричардса, не должен слишком долго оставаться просто личным взломщиком Чио Итало.

— Чио, а почему семья из Корлеоне пользуется уважением? Они там все немного чокнутые.

Глаза старика ушли еще глубже в свои черные пещеры. Один уголок рта саркастически изогнулся.

— А с каких это пор, — высоким, ломким голосом произнес он, — быть немного чокнутым считается позором?

Кевин ухмыльнулся. При обычных обстоятельствах он бы вежливо кивнул, чтобы загладить промах и избежать кары. Но человек, стремящийся к власти, должен научиться настаивать на своем.

— Если человек чокнутый, трудно предсказать его поступки, — сухо, подражая брату, произнес Кевин.

— В Корлеоне всем заправляет un vero pazzo [39] Лукка Чертома. — Узкое лицо Итало скривилось, словно от боли. — И никто его не трогает, кроме еще большего безумца по имени Молло. Но это проблема Лукки, а не наша. — Он нетерпеливо вздохнул, словно испытывая отвращение от этих безвкусных подробностей.

— Наша проблема — это Торелли в Нью-Джерси.

— Эти мудаки?

39

Настоящий безумец (ит.).