Вождь и призрак
Шрифт:
Линдсей открыл рот, намереваясь что-то сказать и провалился в темный колодец беспамятства.
— У него инфекционный мононуклеоз. Видите, как распухли железы на шее? И температура высокая…
Линдсей с изумлением услышал правильную английскую речь, услышал голос, аккуратно нанизывавший цепочку слов. Это было как повторение одного и того же спектакля, в котором он уже когда-то участвовал…
Линдсей открыл глаза: все словно в тумане… Над ним склонились две фигуры. Мужская и женская… Потом картина прояснилась. Стала вдруг совершенно отчетливой… Линдсеи учащенно заморгал. Черт возьми! Как и тогда, он полулежал на голой земле, под
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Пако.
— Ужасно… просто ужасно. Но не беспокойся, будет еще хуже…
— А! Чувство юмора?! — откликнулся доктор Мачек — Я проходил практику в лондонской клинике Святого Фомы. Обожаю англичан… они удивительно сдержанный народ Я правильно говорю?
— Да, — кивнул Линдсей. — Но где мы, черт побери? Далеко от того жуткого ущелья?
— За много миль, — ответила Пако. — С тех пор прошло четыре недели. У тебя было…
— ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ?? — Линдсей растерялся и встревожился. Неужели он сошел с ума? Как могло пролететь столько времени? Он ничего не помнит… только налет на поезд и ссору Пако с Хеличем… ХЕЛИЧ… Значит, он все-таки вспомнил имя негодяя?! Это немного придало Линдсею уверенности.
Пако взяла его правую руку в свои ладони и заговорила тихим, нежным голосом:
— У тебя было сотрясение мозга. Осколок гранаты попал тебе в лоб. Ребята по очереди несли тебя на самодельных носилках. Ты периодически порывался пойти самостоятельно…
— А теперь, — с жизнерадостным видом вмешался в разговор доктор Мачек, — когда мой пациент почти пришел в себя от контузии, он заболел лихорадкой. У вас опухли железы, и вы должны отдыхать…
— И не подумаю, черт побери! — Линдсей с трудом поднялся на ноги и, качаясь, посмотрел по сторонам.
Пако вложила ему в руку деревянную палку. Линдсей машинально взял ее и с удивлением почувствовал, что держит в руке что-то очень знакомое…
— Эту палку тебе сделал Милич, — пояснила Пако. — Ты одолел довольно большое расстояние, ковыляя как бы на трех ногах. А теперь послушайся доктора Мачека. — В голосе Пако появились дразнящие нотки. — Он проходил практику в клинике Святого Фомы, так что ему можно доверять…
Мрачный, трагический вид открылся Линдсею, когда он, шатаясь, взобрался на скалистую вершину горы. Они находились на маленьком плато, где сохранились остатки старинной крепости. Стены были так сильно разрушены, что их с трудом можно было отличить от больших валунов, на которых когда-то возводилась крепость.
Утро было в разгаре, понял Линдсей. День обещал быть ясным и свежим, зубчатые вершины далеких гор четко вырисовывались на фоне безоблачного неба и казались вырезанными из листового железа. Прекрасная летная погода…
Однако что-то не давало Линдсею покоя, какая-то неприятная мысль… Пако и Мачек прислонили его спиной к валуну, лежавшему в чахлой рощице. Другие деревья росли по краям плато чуть пониже крепости, на которой давным-давно уже не было крыши. Неожиданно Линдсей осознал, что машинально старается держаться в тени деревьев. Его спутники остались позади, а он, петляя и опираясь на палку, быстро шел в сторону крепости, где — он это инстинктивно почувствовал — располагался штаб Хелича.
— Подожди нас! — крикнула Пако. — Боже, он мчится, как скаковая лошадь.
И тут Линдсей услышал этот звук во второй раз… и резко остановился под густым, раскидистым деревом. Глухой рокот самолета… Впервые он услышал его, как только пришел
в сознание, но тогда его отвлекло замечание Мачека и то, что он вообще плохо понимал, где он и на каком свете. Пако и Мачек догнали его, и Линдсей предупредил их:— Держитесь в тени деревьев, чтобы вас не заметили с самолета…
— Это немецкий «Шторх», — раздражающе спокойно откликнулась Пако. — Я привыкла жить с этим звуком.
— Да? А умирать с ним тоже привыкла?
Яростный вопрос Линдсея, его неожиданная энергия и невероятная резвость, с которой он несся к крепости, так поразили Пако и Мачека, что они примолкли. Линдсей был этому очень рад, потому что теперь он мог спокойно слушать… Слушать ухом опытного летчика.
Линдсей стоял, склонив голову набок. Самолет летел очень медленно, на минимальной скорости. Еще чуть-чуть — и мотор заглохнет. Как и думал Линдсей, самолет описывал круг: точно по периметру плато.
Опершись обеими руками о палку, Линдсей вытягивал шею и пытался разглядеть сквозь листву очертания самолета. Наконец ему это удалось! Машина накренилась. Пилот тоже вытягивал шею, только смотрел сквозь очки не вверх, а вниз.
— Что ты так разволновался? — спросила Пако. — Немцы постоянно летают над Югославией.
— Когда я очнулся, над нами кружил такой же самолет.
— Да, действительно…
— А сколько раз сегодня тут рыскали немецкие самолеты? Ради Бога, подумай!
— Да ладно тебе!.. — запротестовала Пако.
— По-моему, шесть, — вмешался Мачек. — Сейчас шестой раз…
— А ведь сейчас только одиннадцать утра. — Линдсей взглянул на часы.
— Я их заводила, — вставила Пако.
— Значит, шесть раз… Понятно! Этот самолет летел так низко… летчик наверняка знал, что ищет… знал, где находится цель. Слышите? Он летит назад!
— Но я же тебе сказала… — вновь начала Пако.
— Надо предупредить Хелича, что будет массированная бомбардировка… Может, немцы даже сбросят парашютный десант. Мы должны немедленно уходить. — Линдсей говорил лаконично и решительно. — Сколько тут человек?
— Тридцать. Весь отряд, — ответила Пако. — Но послушай, Линдсей… Не нужно паниковать…
— Нет! Это ты послушай! Хелич, может, большой мастер нападать на поезда и убивать немцев — в том числе пленных, если ему предоставляется такая возможность… Он, конечно, большой мастер приносить в жертву множество мирных жителей… во славу коммунизма… Вот будет радость беднягам, которых вы бросили в ущелье, от вашего призрачного коммунистического рая!.. Так я про Хелича… он, может быть, крупный специалист по этим вопросам, но когда речь заходит о самолетах, то лучше ему послушать дядю Линдсея. Я знаю все предупредительные сигналы. Я их видел-перевидел, когда мой самолет упал и я тащился пешком до Дюнкерка. Где Хелич?
— В крепости.
Это сказал Мачек. Гул самолета-разведчика к тому времени почти стих и стал похож на далекий гул шмеля знойным летним днем. Линдсей схватил Пако за руку, стиснул другой рукой палку и потащил девушку вверх, к входу в крепость. Хотя он был физически очень ослаблен, уверенность в том, что над ними нависла страшная беда, придавала ему сил.
Войдя в крепость, Линдсей замер, потрясенный открывшимся зрелищем. Хелич с Йовановичем склонились над картой, расстеленной на большом валуне. На земле возле осыпавшейся стены лежал Гартман. На его скуле красовался свежий синяк. При виде англичанина Гартман криво усмехнулся.