Вождь и призрак

Линдсей заговорил с абверовцем по-немецки, не обращая внимания на Хелича, который обернулся и бросил на него испепеляющий взгляд.

— Откуда у вас синяк, Гартман?

— Я пытался предупредить эту глупую скотину, что над нами кружит разведчик, и теперь…

— Знаю. Предоставьте это мне. — Линдсей посмотрел на Пако, по-прежнему игнорируя Хелича, который явно раздражался все больше и больше.

Ткнув палкой в сторону серба, Линдсей произнес:

— Пако, ты мне однажды сказала, что людей бывает трудно заставить сделать простейшие вещи… Тогда я не оценил твое замечание по достоинству. Теперь расскажи, пожалуйста, этому болвану, что с ним случится, если он немедленно не даст сигнал общей тревоги и не прикажет всем эвакуироваться. Скажи ему, что я — летчик и знаю, что такое атака с воздуха. Его сотрут с лица земли!

Пако начала быстро-быстро говорить. В какой-то момент она даже топнула ногой. В отчаянии от того, что они теряют время, Линдсей расхаживал взад и вперед, опираясь на палку. В горячий спор вмешался Йованович. Пако повернулась к Линдсею:

— Еще раз повтори, только поскорее, свои доводы. Говори убедительно. Хелич будет за тобой наблюдать.

Линдсей повторил все сначала. Раз. Два. Три. А в конце повернулся к великану и замахнулся на него палкой.

— Скажи ему, что, если он будет мешкать, я выбью из него дурь! — заорал он что было мочи.

Пако успела произнести всего несколько слов, как вдруг Йованович прервал ее и, махнув рукой в сторону крепости, скатал карту в трубочку. Хелич выбежал за ворота и скрылся из виду.

— Твоя угроза его убедила, — хмыкнула Пако. — Мы сейчас же уходим.

Едва они вышли за пределы крепости, Линдсей с удивлением увидел, что неизвестно откуда появилось множество партизан. Казалось, они выросли из-под земли, выскочили из каких-то невидимых траншей. Англичанин подошел вслед за Пако к краю плато: обрывистый склон прорезало несколько расщелин. Пако остановилась, желая помочь Линдсею, но он отрицательно махнул рукой.

— Нет, ты просто показывай мне дорогу. Я сам. О Господи, а вот и Бора! Пусть только заботится о себе, а не обо мне.

Склон был Крутым, и Линдсей полусползал по каменистым уступам, которые служили партизанам ступеньками, созданными природой. Каким-то чудом англичанину удавалось сохранять равновесие, и когда Пако оглядывалась, он махал ей рукой, а сам был уверен, что они не успеют отойти от плато.

Неожиданно Линдсей вспомнил про свой саквояж. И тут же заметил, что его несет Бора, а чуть пониже Милич тащит второй саквояж.

«Наверное, это вещи Пако», — догадался он.

Спускаясь дальше по жуткой крутизне, Линдсей подумал о Гартмане и оглянулся. Немец шел чуть позади, за ним спускался Милич с автоматом в руках. И тут натренированное ухо Линдсея различило первые далекие звуки приближающейся эскадрильи.

Партизанский отряд спустился с плато вниз, где пролегали глубокие ущелья; зимой тут кое-где, должно быть, текли бурные речки. Линдсей понял это, поскользнувшись на мелкой гальке.

Теперь он был уже близко от извилистой расщелины, к которой они пробирались, и видел на противоположном склоне горы темные пещеры. Там они укроются, когда начнется бомбардировка. Если, конечно, успеют добраться…

Милич окликнул Пако, и шагавшая впереди девушка остановилась. Гартман оказался почти рядом с Линдсеем, который удивительно резво ковылял по дьявольски крутому склону, он то и дело чуть не падал, но всякий раз палка его выручала.

— Скажи немцу, что, если он будет махать самолетам, я его пристрелю! — пригрозил Милич.

— О Боже, но ведь это он пытался внушить Хеличу, что они сюда прилетят! — злобно огрызнулась Пако. — Отправляйся тачать сапоги, если ты ни на что больше не годишься! И заткнись. У нас мало времени…

Она вкратце передала их разговор Линдсею и проворно, как козочка, побежала вперед. У НАС МАЛО ВРЕМЕНИ…

«Она права», — подумал Линдсей.

Они были почти в самом низу, но гул приближавшихся самолетов уже перерос в зловещий рев.

В расщелине пролегало русло речки. Зеленая вода, пенясь, прыгала по валунам, однако ее уровень сильно упал по сравнению с зимой. Пако подождала Линдсея и, схватив его за руку, помогла ему перебраться по валунам, как по булыжникам мостовой. Он смутно ощущал, что слева и справа от него партизаны быстро пересекают расщелину и забиваются в пещеры. Однако Линдсей старался сконцентрироваться исключительно на спуске и внимательно смотрел, куда поставить ногу. Наконец они перебрались на другую сторону.

Все еще сжимая его руку, Пако потащила англичанина вверх по невысокому склону, усеянному камнями, которые скользили и с шумом осыпались под его ногами. Показался вход в пещеру, располагавшийся на высоте восемь футов, и Пако торопливо затащила Линдсея внутрь. Едва они вошли под мрачные своды, повеяло холодом.

Пако тяжело дышала, ее грудь бурно вздымалась. Поймав взгляд Линдсея, она отвела глаза; в этот момент в пещеру зашел Гартман, которому буквально наступал на пятки Милич.

— Отцепите от меня этого энтузиаста, — сухо сказал Гартман и присел на большой валун, их было в пещере полным-полно.

Здравый смысл подсказывал им, что следует отойти в глубь пещеры. А любопытство — то самое любопытство, которое в 1940 году повлекло жителей Лондона на улицы, чтобы поглазеть на немецкие бомбардировщики, кружившиеся у них над головами, — подталкивало их к входу: им не терпелось узнать, что творится вокруг. Когда они выглянули, Линдсей стал свидетелем жуткой сцены.

Спрятавшийся за огромным валуном партизан прицелился из винтовки в небо. Неожиданно за его спиной появился Хелич; он поднял пистолет и застрелил партизана. Серб свалился в реку и исчез в другой пещере.

— Грязный убийца! — возмутился Линдсей.

— Хелич отдал строгий приказ, — спокойно возразила Пако. — Никто не должен стрелять в самолеты, чтобы не выдать, где мы прячемся.

Не успела она произнести эти слова, как Линдсей услышал знакомый звук и мысленно перенесся в прошлое, во Францию сорокового года… Пронзительный вой самолетного мотора… Линдсей осторожно выглянул из пещеры. Вслед за первым самолетом появился второй, они кружили над высокогорным плато, где, словно горный пик, вознеслась к небу полуразрушенная крепость, в которой располагался штаб Хелича.

Самолет, маленькая точка в небесной вышине, повернулся боком и, войдя в пике, понесся с бешеной скоростью. А из него посыпались бомбы. Грохот взрывов эхом разнесся по ущелью. Каменные брызги взлетели в воздух. Стена крепости обвалилась, куски ее упали в ущелье и разбились на тысячи осколков. На том месте, где она стояла, поднялось облако пыли.

— О Боже! — воскликнул Линдсей. — Пикирующие бомбардировщики «Штукас»… Окажись мы сейчас там…

Воздушная армада — в небе от самолетов было черным-черно — методично бомбила каждую пядь плато. Затем командир вдруг изменил тактику.