Возможны варианты

– Мне кажется, ты что-то крупно не договариваешь, - недоверчиво сказал Лёшка после долгой паузы, - Не вяжется это с вашей репутацией. По твоим словам получается, что вы безобиднее комариков. От их-то укусов, ещё пару дней чесаться приходится. Так в чём фишка?

Девчонки молчали, но слушали разговор с напряжённым вниманием, по-моему, к чаю даже и не притронулись. Ник беспомощно посмотрел на меня. Рассказывать что-то ещё ему явно не хотелось.

Я решила попробовать объяснить сама:

– Я полагаю, дело в том, что для насыщения, кроме крови нужны ещё и эмоции, поэтому доноров частенько убивают, просто потому, что это вкуснее.

Ещё не закончив фразу, я сообразила, что не надо было этого говорить, мои друзья и так от вампира не в восторге.

– У нас так не делают, - возразил Ник, - Лорд нашего клана, то, что у людей называется прогрессивный политик.

– И в чём же выражается прогрессивная политика для нежити?
– неприязненно поинтересовалась Настя.

– Я не буду касаться внутривидовых отношений, а в отношениях с людьми это инициация только на добровольной основе, социальная адаптация всех членов клана, практически никаких убийств,- скучным тоном перечислил Ник, - За последний год нашим кланом был убит только один человек, его взяли при попытке изнасилования.

– Вампиры - санитары наших городов, - прокомментировала Света с ехидством.

– Не надо утрировать, - сухо заметил Ник.

– А если ты не поешь вовремя?
– поинтересовался Лёшка, налегая на торт.

И что он так к Нику прицепился? Мне тоже интересно, но я-то допросов не устраивала!

– Неадекватность поведения начинает проявляться примерно через три недели голодовки, ещё дней через десять наступает полная утрата самоконтроля, - неохотно ответил вампир, - травмы существенно укорачивают этот срок.

Лёша прекратил жевать и уточнил:

– То есть, если ты ранен, тебя надо или срочно кормить, или удирать со всех ног?

– Примерно так, - усмехнулся Ник и добавил, - Естественно при ранениях для регенерации необходимо намного больше, в особо тяжёлых случаях до восьми литров, но такое случается очень редко. Про серебро вы знаете. Что-то ещё?

Вид у него был вызывающий.

– А как вы находите доноров?
– спросила Наташка, - Ну, если люди не должны о вас знать?

Ник улыбнулся. Мне эта улыбка не понравилась, что-то было в ней такое...

– Они не знают, - пояснил он снисходительно, - При кормёжке либо берётся контроль над сознанием, и человек не чувствует, что происходит, либо память донора стирается сразу после окончания.

– Это вроде гипноза?
– заинтересовалась Настя, - А ты можешь продемонстрировать что-нибудь?

Нет, - жёстко сказал вампир, - и давайте больше не будем об этом, мы всё-таки собрались совсем по другому поводу. Кристи торт испекла, а, кроме Лёши его, похоже, никто не оценил.

Девчонки вяло начали ковырять свои кусочки тортика. Разговор не завязывался. Я лихорадочно пыталось сообразить, как можно поправить положение. Ничего в голову не приходило. Хоть бы допили скорей, тогда на танцах расслабятся.

– Ник, а почему у тебя ожоги не проходят, - поинтересовалась Наташа, - или слухи о мгновенной регенерации у вампиров - это сказки?

Ожоги Ника вздулись пузырями и выглядели ещё хуже, чем раньше.

– Раны от серебра заживают медленно, почти как у человека, придётся срезать, - пояснил Ник с мрачным видом.

– В смысле?
– не поняла я.

– Если срезать все повреждения, то нормально регенерирует, - объяснил Ник, и жалобно добавил, - не могу же я ходить с сердечком, надо мной ещё лет сто смеяться будут.

– А то, что пишут о других возможностях вампиров, это правда?
– уточнила Настя, - Скорость, сила невероятная, превращение в туман и летучую мышь?

– Гнусная клевета!
– заявил Ник, его глаза насмешливо блестели, - Никаких превращений!

Я отметила для себя, как легко он обошёл вопрос о скорости и силе. А ведь мои друзья наверняка решили, что в этом плане он не слишком отличается от человека, особенно после того спектакля, который тут только что разыгрался. Я помучилась сомнениями, но решила, что пусть пока так и думают, они и так изрядно перепугались. Вероятно, надо будет просветить их, но позже. Мне хотелось, чтобы Ника приняли в мою компанию. С ним действительно интересно, а разрываться между вампиром и друзьями мне не хотелось.

Наташа подвинулась ближе к Нику и что-то негромко ему сказала. Я заметила, как сразу обеспокоился Лёша, включила музыку и потащила его танцевать. Ник улыбался, наклоняясь к Наташе, у них завязался оживлённый разговор. Потом вдруг они сорвались уносить грязные чашки. Лёша явно нервничал и порывался идти следом, но я вцепилась в него и стала уверять, что Ник ничего его драгоценной невесте не сделает. Боюсь, что звучало это не слишком убедительно. Я была совершенно уверенна, что вампир будет выполнять своё обещание, раз уж сдержался вначале и не свернул Лёшке шею, но самому Лёшке я этого сказать не могла! Хорошо, что Наташа почти сразу вернулась и разбила нашу пару.

Оставив их танцевать вдвоём, я пошла искать Ника. Оказывается, он в моём фартуке мыл посуду. Я немного постояла в дверях, с удивлением наблюдая за процессом. Вот уж чего не ожидала!

– Классно получается, - оценила я, наконец, - а мытьём посуды ты не подрабатываешь?

Ник улыбнулся:

– Не очень часто. Но это занимает руки и помогает систематизировать мысли. Я непозволительно расслабился в твоём обществе и неудачно засветился перед твоими друзьями. Они там немного успокоились?

– Пожалуй, наоборот. Как это у тебя ума хватило Наташку увести?

– Это она меня увела, - возразил вампир, продемонстрировав мне чистую кожу на месте бывшего ожога, - Мне резать не с руки было, Наташа вызвалась помочь.

– Врачом ей надо быть, а не сестричкой, - с сожалением сказала я, - Спасибо, ты мне и так почти всё переделал. Оставь, что там осталось, я сама домою. Ник, то единственное убийство, о котором ты говорил - это тогда в лесу?

– Да, конечно.

– А куда делся второй человек?

– Он ещё жив и здоров, но это ненадолго. Скоро Дэн собирает вечеринку для своих. Он там пойдёт на десерт, - Ник внимательно смотрел на меня.

– Ты вроде бы говорил, что вы не убиваете для еды?

– А это не для еды, - охотно пояснил Ник, - это устранение ненужного свидетеля. Только не пропадать же добру.

– Какие у вас принципы растяжимые, что-то я в них никак не могу разобраться, - сказала я неуверенно, - И знаешь, мне его вроде бы и не жалко, а все равно слушать, как ты говоришь, жутко до ледяных мурашек.