Возрождение

Набирая обороты пароход пошел вверх по реке, приходилось быть осторожными, навстречу попадались раскидистые деревья, плывущие по воде. Ловко лавируя, «Русь» уверенно ползла вперед, течение стало ощутимо сильнее, и мы ползли со скоростью черепахи. Несколько раз на плывущих деревьях попались небольшие обезьянки, завидев людей животные пронзительно кричали, словно звали на помощь. Но Тиландер не стал рисковать, несмотря на просьбы Санчо — острые сучки дерева могли нанести повреждение обшивке парохода.

Вольта не текла прямо с севера на юг: часто река петляла, на нашем пути встретился небольшой островок прямо на излучине. Несколько крупных деревьев застряло на нем, образовав небольшую плотину. Переливаясь через деревья, воды реки создавали небольшой гул, слышимый даже при работе паровой машины.

Мы плыли, держась правого берега: именно на этой стороне неизвестные преследовали Мунге. Последний, стоя рядом со мной, пристально всматривался в берег. Когда «Русь» сделала очередной поворот налево, следуя руслу реки, Мунге указал на берег рукой:

— Здесь, Макс Са!

— Твое племя здесь? — я уже хотел отдать команду Тиландеру, чтобы стал на якорь, когда дикарь пояснил.

— Здесь меня хотели убить.

Используя весь имеющийся словарный запас, Мунге пояснил, что в тот день он преследовал раненую антилопу и сильно удалился от племени. Наткнулся на группу незнакомых охотников, отдыхавших после удачной охоты. Чаще всего такие встречи бывают без кровопролития, но неизвестный стали кидать копья. Мунге бросил в ответ и попал в одного. Они отрезали ему путь на север, а с востока преградой была река. Парень бросился бежать, сознавая неравенство сил и если бы не Великий Дух Макс Са то уже давно его душа блуждала бы по полям Другой Охоты.

Рассказывая Мунге жестикулировал, строил гримасы, пытаясь передать весь ужас и безысходность своего положения не встреться мы ему в тот день.

— Твое племя узнает тебя?

Мой вопрос смутил Мунге. Помявшись, он рассказал о своих страхах, что племя может принять за Злого Духа, ведь его не было много времени. Я и раньше расспрашивал его о структуре племени, численности. У меня был свой интерес — женщины всегда были у нас в меньшинстве. А вулканическая зима не пощадила больше всего детей и женщин. Мужчины, как наиболее сильные, лучше питающиеся выживали лучше даже с учетом несчастных случаев на охоте и сражения.

Нам нужны были молодые и сильные женщины, чтобы восстановить численность Русов. Племя Мунге подходило идеально: они не были каннибалами, вели полуоседлый образ жизни и, если судить по Мунге, были неплохо умственно развиты для своего времени. Я надеялся решить вопрос с вождем полюбовно, для этого на пароход были загружены ножи, топоры и немного посуды. Все эти предметы существенно облегчат жизнь Нуахили и компенсируют потерю женщин. Если полюбовно не удастся — Русы разнесут любое племя в Африке, но своего добьются. С одной стороны это жестоко и несправедливо, но разве не именно так происходило на протяжении всей истории человека?

Мунге вновь оживился спустя два часа после нашей беседы: он то всматривался в берег, то закрыв глаза бормотал про себя непонятные слова.

— Это здесь, Макс Са, дальше идет ногой, — как и всякий изучающий язык Русов, дикарь не ладил с глаголами, существительными и остальными правилами языка.

— Герман, мы на месте, — американец мотнул головой, давая понять, что меня услышали. Пароход сбросил обороты и на малом ходу начал сближаться с берегом, меряя глубину. Заякорились напротив огромного дерева, росшего на берегу: в этом месте берег был обрывистый, и вода не выходила из русла. Шлюпка вмещала десять человечек — первыми на берег высадились Урр, Санчо и восемь вооруженных Русов. С неба снова начало накрапывать. Когда высадились мы с Тиландером и Мунге в сопровождении троих Русов, периметр уже был осмотрен. Кроме матросов я оставил на пароходе четверых вооруженных Русов, если с плавсредством что-то случится нам придется несладко.

Мунге уверенно повел нас на запад: под ногами чавкала грязь, временами шли в воде по колено. Немного забирая к югу, наш проводник вывел нас к группе больших деревьев и остановился, ища меня взглядом. По моим прикидкам мы отошли на запад примерно метров триста и прошли к северу вдвое больше.

— Надо кричать, — Мунге ждал моего ответа. Кивнул ему, не до конца понимая о чем говорит парень. Тот, сложив руки наподобие рупора, издал странный крик, напоминавший крики ночных птиц, слышанных нами ранее. Мунге прокричал три раза выжидая интервал больше минуты, прежде чем мы услышали похожий крик в ответ. Если судить по силе звука, кричавший был в паре сотен метров.

— Урр, приготовьтесь, — скомандовал сыну. Еще до моей команды люди Урра держали ружья наизготовку, целя в белесое пространство. Крик больной птицы послышался совсем близко, Мунге ответил на него сразу и Урр негромко дал наводку:

— Возле деревьев вижу троих.

Присмотревшись, я увидел человеческие фигуру, почти сливавшиеся с деревьями.

— Сух ми Мунге! — прокричал наш проводник. Молчание длилось минуту, пока одна из фигур не отделилась от дерева, переспросив:

— Мунге?

— За, за, — судя по интонации Мунге говорил «да».

— Всем быть готовыми, — вполголоса отдал приказ Урр. Младший сын Мии отличался от Мала благоразумием и хладнокровием.

Еще окло минуты продолжался диалог Мунге с неизвестными, прежде чем он радостно возвестил:

— Они меня звать.

— Иди, — разрешил дикарю. Торопливо протрусив в сторону деревьев, Мунге достиг своих собратьев. Они о чем-то говорили, но язык Нуахилей мы не знали, да и слышались скорее возгласы, а не слова.

Вернулся Мунге в течении пяти минут: трое дикарей старше его по возрасту следовали за ним, опасливо косясь на моих воинов. Мунге переводил в обе стороны, хотя все наше общение свелось к желанию увидеться с вождем, а дикарей интересовали откуда мы такие и что за странные копья у нас на руках. Луков у них я не заметил, а вот копий было по три-четыре у каждого. Тонки и не очень длинные, скорее похожие на дротики римлян, чем на копье средневекового воина.

— Они звать, — перевел Мунге, когда один из дикарей, видимо старший в группе, высказал гортанно «хале» и зашагал в сторону деревьев. Сохраняя боевой порядок — мы с американцем внутри круга Русов, ощетинившихся ружьями, последовали за дикарями.

За первой группой деревьев открывалось ровная низменность, заполненная водой примерно по колено. В этой воде бродили дикари, периодически нанося удары по поверхности дубинами или заостренными острогами. При нашем появлении дикари бросали свое занятие, но грозный окрик старшего из группы приветствия, возвращал их к работе. Вторая группа величественных деревьев находилась на противоположной стороне низменности. Здесь начиналась возвышенность и среди великанов деревьев были разбросаны хижины. Первоначально я подумал, что это разборное жилье из веток и шкур, которое встречал повсеместно. Но я ошибся — хижины были обмазаны глиной и скорее всего являлись постоянным жильем.