Возрождённое завтра
Шрифт:
– Я думал, ты не вернёшься!
– высказал первое же опасение Д’мит, когда крылья бронзового сложились за спиной.
– Сказал же, что вернусь, - упрекнул Итачи, соскальзывая с драконьего плеча.
– Сколько можно не доверять? Ты теперь в моей команде, не отвертишься.
– Мог и предупредить, что задержишься.
– Знаешь, не так просто подобрать что-то стоящее в захолустье. Не могу же я наведаться прямиком к мастеру Зургу. А в потрескавшейся коже лезть в долгие интервалы Промежутка не слишком хочется, - Итачи продемонстрировал почти новенькую чёрную куртку с подкладкой, когда очутился напротив спутника, а ту, которую брал взаймы, протянул владельцу.
– Долгие интервалы?
– нахмурился Д’мит. Ухватил самое важное.
–
– Пятьдесят прыжков! Ты в своём уме, Т’чи!? Я-то выдержу, а ты? После того, что рассказал мне Ранит’, я… я тебя просто не пущу!
– Боюсь, это не тебе решать и не мне. Давай лучше сядем, спокойно обсудим.
– Обсудим твои планы самоубийства? Я не согласен. Если мне придётся вырубить тебя и перекинуть через шею Ранит’а, я это сделаю. И доставлю в Бенден.
– Ты позволишь мне перекусить или будешь разводить истерику?
– Итачи обошёл спутника по дуге, присел возле огня, вытянул по траве ноги, а сам откинулся на упёршиеся сзади в землю руки, с наслаждением прикрыл глаза. Счастье – просто сидеть и не шевелиться. Какую же обузу он взвалил на себя, вписав в состав команды причитающего перестраховщика. Никогда не хотел видеть его рядом в моменты личных переживаний. А уж в миг слабости – тем более. Вот бы понять причины, сподвигшие будущего себя выбрать именно Д’мита. Или всё намного проще: решила фотография. В таком случае, получается мёртвая петля. Если бы не было фотографии, Итачи отправился бы один. Но она есть, потому что её передал другой Итачи. Откуда бы он взял снимок всадника на фоне самолёта, не отправь Д’мита в прошлое? И отправил именно тем снимком, никак иначе. Аксиома, теория, которую драконы объясняли «потому что это предопределено». Если вдруг случится чудо, и Итачи получит шанс отвоевать несколько дополнительных лет, обязательно задумается над загадкой временных парадоксов.
– Т’чи, дай мне высказаться, - уже спокойнее принялся Д’мит.
– Ты хочешь совершить серию прыжков в какое-то другое время. Я не вижу иного выхода. В настоящем в любую точку можно попасть в один миг. Если ты помнишь, Лесса…
– Лесса на обратном пути делала скачки по двадцать пять оборотов, а не по четыреста, - напомнил Итачи. Фактически, Лесса совершила прыжок на четыреста пятьдесят Оборотов назад. Нельзя из расчёта исключать время Прохождения между двухсотлетними Интервалами, хоть Алая Звезда и прошла в стороне от Перна, не задев его смертоносными дождями. Подробнее разобравшись в астрономической теории, Итачи составил довольно чёткую картину. После короткой паузы счёл нужным добавить.
– Я читал архивы, я слушал арфистов, я разговаривал с Лессой наконец.
– Но Лесса была вполне здорова.
– Я не слаб, если ты это имеешь в виду.
– Но тысяча оборотов! Это немыслимо. Никто не делал такого.
– Кто говорил о тысяче?
– Итачи равнодушно повернул голову к жестикулирующему всаднику.
– Я говорю. Сотней больше – сотней меньше. Считать я научился ещё в детстве, когда мечтал запечатлить хоть синего и рассчитывал, что мой синий – если это будет синий – впервые в истории Перна догонит королеву.
– Пятьдесят оборотов, иначе никогда не доберёмся до цели, - прервал оживлённую тираду командир.
– Невозможно, - отрезал Д’мит.
– Почему же? Сперва я хотел взять сотню, но передумал. Вполне выполнимо.
– Нет, не выполнимо!
– Я устал от твоих возражений, Д’мит, - подчеркнул Итачи, - если не прекратишь свои бурные излияния, останешься здесь.
Было что-то в тоне лидера. Подопечный предпочёл заткнуться. Т’чи не походил на себя, словно подменили. На первый взгляд довольно апатично настроен, а поближе – так тот же мальчишка, рискующий собой и своим драконом, испытывая новые методы полёта через Промежуток. Да Ф’лар в ужас пришёл бы от заявлений Т’чи и приковал бы
его к ложу, пока не утихомирится.– Я не зря столько лет работал со звёздными картами, - приступил к основному Итачи. Снова сомкнул ресницы, - курс просчитан с точностью до нескольких дней. Последний прыжок вынесет нас прямо в нужную точку. Ориентиры я получил из источника, которому доверяю полностью.
– Не может существовать на Перне человека, которому две с половиной тысячи оборотов. Откуда ты мог получить ориентир?
– Продолжаешь не верить, хотя я распинаюсь перед тобой и призываю подумать. Посмотри с другой стороны. Разве ты не хочешь встретить предков? Узнать, почему они покинули южный континент и как попали на него?
– Никто не жил на южном!
– Жили, Д’мит. И у меня есть доказательства. К тому же, один факт заставляет думать, что у них было технически намного более развитое общество, - как напоминание, в животе заурчало. Собеседник смутился и поспешно предложил командиру кусок мяса.
– Если ты объяснишь, откуда взял сразу столько информации, обещаю обдумать беспристрастно.
– Объясню, - Итачи обжёг пальцы, но не показал виду, только слегка поморщился, - когда придёт время. А пока ты должен понять мои расчёты движения звёзд. Если я не смогу сам, ты обязан вывести нас из тьмы веков и тысячелетий. Это не предложение, это приказ.
И снова Д’мит увидел, как балансирует лидер на краю пропасти. Никогда прежде никому он не признавался, что может не справиться.
Вечные сумерки, сквозь которые невозможно видеть, как ни напрягай зрение. Ледяные захваты становились сильнее, проникали в самое нутро, студили мысли, вызывали чувство безнадёжности и первобытного страха. Казалось, из этой тьмы нет возврата, нет выхода, нет спасения. Короткий всполох между мирами. Лишь миг звёздного неба над головой и тёмного пятна земли внизу. Потом снова всё вокруг погружалось во мрак. Только дракон прикасался ментально, растапливал вселенское зло, не давал погрузиться в оцепенение. Как глубокой морозной зимой, когда находишься посреди бескрайней равнины, укрыться негде. Не слушаются суставы, пропадает желание двигаться, наступает сонливость. И тогда ты замерзаешь… во сне. Промежуток хранил в себе миллионы тайн, принял в себя десятки поколений драконов. Бескрайняя пустота без границ, в которой нет ни прошлого, ни будущего, ни настоящего. Она становилась материальной, сдавливала горло, снова вырывая кровавые сгустки. Мягкое прикосновение крылатого друга заставляло думать, запрещало отключаться. Они вместе ступили на территорию смерти, вместе и выйдут.
Воспалённый мозг действовал автоматом, подсовывая готовые картинки, едва пытка чёрным бездушным ледником заканчивалась, чтобы через миг начаться снова. Лёгкие сжимало от нехватки воздуха, горло саднило, внутренний враг почуял поддержку, зашевелился, расправляя рваные крылья и мечтая наконец одержать окончательную победу над человеческим телом и разумом.
«Т’чи, стой!» - вскричал Арджит’, когда они снова зависли над ловящим лунные блики ночным озером. Долина освещалась призрачным светом Тимора и поднимающегося второго спутника. Армия деревьев расступилась. Теперь она подползала с другой стороны. А на привычном месте раскинулась обширная равнина, изредка пробитая хлипкими кустарниками, первыми разведчиками будущего тропического леса.
«Д’мит велит снижаться» - доложил Арджит’ перед тем, как скользнуть вниз.
Чёрное пятно слева, размытое. Так чётко видеть панораму, но не различить очертаний дракона – странное ощущение. Итачи смотрел своими глазами и не видел. Знакомая пелена погружала мир в Промежуток.
Трава лоснилась подобно шерсти упитанного животного. В глубине леса заурчал большой зверь, впавший в панику от вида дракона. Оба бронзовых оглядывались по сторонам, высоко вскинув свои клиновидные головы. Глаза светились жёлтым. Настороженность – как раз то, что не доставало в ситуации. Сквозь тусклый свет шкуры тоже выглядели призрачными, почти прозрачными.