Возвращение воина

— Долгий путь. У вас там дело?

Джек покачал головой.

— Ищем мою сестру. Она пропала.

Джон нахмурился и вздохнул.

— Многие пропадают с этой чумой.

Они мрачно притихли. Джек старался не представлять такую жуткую судьбу для его сестры, но после заколоченного дома отца было сложно подавить страх. Может, из-за чумы Джесс пришлось уехать? Но… почему Стратфорд? Он не помнил, чтобы у них были родственники в городе… хотя там могла быть родня миссис Винтерс.

Лошади доели сено, Джек отцепил поводья и забрался в седло. Их перерыв был коротким, и он все еще ощущал боль от седла от их долгой езды из Лондона.

— Далеко до ближайшей сносной гостиницы? — спросил он.

Фермер потер подбородок со щетиной.

— Хмм, миль пятнадцать. Путники говорят, «Лиса и фазан» неплохая, но я сам там не был. Но если хотите туда, можете добраться до заката. Поверните направо, покидая деревню, и двигайтесь по дороге до угла леса, и на развилке выберите левую дорогу.

— В лесу есть воры? — спросила Роуз.

— Неа, — сказал Джон, взял с земли еще соломинку и сунул в рот. — Но есть ведьма. Всех пугает! — старик рассмеялся. — Не ходите в лес, и все будет хорошо.

* * *

— Видимо, это развилка, — сказал Джек. Они добрались до перекрестка, отмеченного старыми деревянным брусом, на который кто-то высыпал груду листьев и старых тряпок.

Йори нервно взглянул на темный лес.

— Думаете, там все-таки есть ведьма?

— В Англии их много, — ответила Роуз. — Я бы забредала далеко на вашем месте.

— Не переживай, Йори, — сказал Джек, когда его друг побледнел. — Фермер просто пытался нас запугать.

Но, как только он это сказал, груда тряпок пошевелилась, и его лошадь от страха встала на дыбы. Гнилые листья рассыпались, и стало видно морщинистую седую старуху в деревянных оковах на ногах. Существо казалось мертвым, а не живым: ее лицо было таким сморщенным и грубым, что напоминало кору дерева, ее глаза были как щелки, ладони сжались и почернели, как лапы вороны, а ее тощие ноги торчали из дыр в оковах как ветки засохшего дерева. А потом морщинистый труп сухо кашлянул.

— Она еще живая! — охнула Акико и скатилась с лошади.

— Осторожно! — предупредила Роуз. — Это может быть ведьма.

— Это просто старушка, — сказала Акико. — Чем она может навредить?

Роуз серьезно посмотрела на нее.

— Ведьма может сильно навредить, насколько я слышала.

— Мы не знаем, ведьма ли она, — сказал Джек и спешился.

Роуз осталась в седле и с сомнением покачала головой.

— Кто еще был бы так скован?

— Но мы не можем так ее оставить, — возразила Акико. — Она умрет.

Джек был согласен с Акико, даже если это была ведьма. Он открыл сумку на седле. Конюх сэра Генри дал ему кожаную флягу с водой, и он вытащил ее. Он вытащил пробку, прижал горлышко к сухим губам женщины. Ее язык потянулся к воде, как извивающийся червь. Она сделала глоток, а потом закашлялась.

— Доброта может убить, — прохрипела она.

Не слушая ее, Джек дал ей больше воды. Она жадно глотала. Как только она утолила жажду, она быстро села. Сквозь пряди грязных волос она смотрела на Джека.

— Ты! — прохрипела она. — Ищешь пропавшую!

Джек чуть не выронил флягу от шока.

— О-откуда вы знаете?

Мрачная улыбка изогнула ее потрескавшиеся губы.

— На этой дороге многое видно… особенно, когда выбора мало, — она отчаянно посмотрела на свои ноги в оковах.

Джек вытащил медальон из-под рубашки и показал портрет.

— Вы видели эту девушку? — с тревогой спросил он.

— О, милая… Джейн… нет, Джуди… нет, Джесс… да, Джесс!

Руки Джека задрожали от надежды.

— Где она? Где Джесс?

Старушка подняла палец, кривой, как узловатая ветка. Она поднесла его к глазам Джека.

— Когда мудрец указывает на луну, — Джек проследил за ее пальцем, движущимся в воздухе, — дурак смотрит на палец!

Она неприятно засмеялась.

Джек нахмурился, а Роуз тяжко вздохнула.

— Она просто играет с тобой, — нетерпеливо сказала она. — Идем.

— Но откуда она знает имя моей сестры? — спросил Джек.

— Угадала, — ответила Роуз и указала на медальон. — Среди гравировки цвета спереди «J».

Джек посмотрел и заметил сам. Злясь, что его так легко обманули, он сунул пробку во флягу.

— О, Джек, не будь таким злюкой! — возмутилась старушка.

— Что! — поразился Джек. — Вы знаете и мое имя?

— Как бы далеко ни летел дым, он не забывает свой источник! — загадочно ответила старуха.

Джек склонился ближе к ней.

— Скажите, что еще вы знаете? Моя сестра тут проезжала?

Старушка улыбнулась, показывая брешь в зубах.

— Я не знаю всех, кто едет по этим дорогам, но знаю, что мир многое у тебя забрал. Подумай об этом в пути: когда ты ощущаешь себя дальше всего, ты ближе, чем думаешь.

— Не ведись на ее хитрости! — попросила Роуз. — Поедем, пока ведьма нас не прокляла!

Старушка хмуро посмотрела на Роуз.

— Почему бы тебе не улететь, птица?

— Я хотя бы не прикована к земле, как вы, — парировала Роуз.

Старушка с грустью посмотрела на прикованные ноги и вздохнула.

— Да, жестокая судьба, когда обрезают крылья старой птице.

Акико опустилась на колени и осмотрела замок и железный зажим, удерживающие верхний кусок дерева на месте.

— Снять это не получится, — сказала она.

Джек посмотрел на Йори и спросил:

— Твои напевы могут это сломать?

Йори покачал головой.

— Даже у киай-дзюцу есть пределы.

— Ах! Чужестранная магия, — пробормотала старушка, облизывая сухие губы. — Но не всякий, кто носит рясу, — монах.

— И не каждая мудрая женщина — ведьма, — ответил Йори с нервной улыбкой.

Джек осмотрел оковы. Замок был прочным, но дерево уже было в трещинах и следах от червей.

— Может, мне удастся вас освободить, — сказал он.

— Для того чтобы сломать эти оковы, нужен силач, — ответила ведьма.

— Мне не нужна сила, — ответил Джек. — Только техника.

Джек вспомнил обучение тамешивари, он знал, что сломать можно было и три бруска дерева одним ударом. Он справился только с двумя брусками, но это дерево было схожей толщины. Глубоко вдохнув и собрав внутренние силы, Джек направил ки в кулак. С мощным воплем он ударил по дереву…

ХРЯСЬ!

Но дерево оказалось прочнее, чем выглядело. Оно трещало, но не разбилось, а его костяшки болели. Кривясь от боли, Джек схватился за свою ладонь. Как бы смеялся сейчас сенсей Кюзо, будь он жив!