Возвращение

–Дашка у меня. Ничего не пойму. В среду читает «Хождение по мукам»– плачет. В четверг какую-то муть слушает – смеется. Утром в юбке, от пупка мерить легче, вечером в балахоне до пят. То размалюется, как туземец, то бледная, как поганка ходит. Что не скажешь, все она знает. Смотрит на тебя и слушает, как новости по телевизору. Ань, мы ведь такими не были? Матери я вот до сего дня боюсь. Чего боюсь? Не убьет, не ударит, а вот боюсь, сделать, что-то не так боюсь. А эти ничего не боятся. Хоть кол на голове теши. Вот представляешь, я сюда собиралась, по быстрому, – стоит смотрит. Ведь видела, что шампунь и фен забыла. Ни слова не сказала. Втихаря в сумку засунула, хоть на этом спасибо, а то завтра в магазин с утра пришлось бы бежать. –

–Не бери в голову. Попали они на перелом. В стране толком никто не знал, что творится. Куда уж им понять, что делать, да как. Вот Вовка у меня в универе в Городе. Веришь, до сих пор не знаю, чего он хочет. Что там делает уже три года? Что изучает? Кем хочет стать? Начну спрашивать – один ответ: –"Мама не забивай голову. "Нанатехнологии – это не для всех. Нас, мама, мало, мы друг друга с трудом понимаем. А ты хочешь, чтоб я ликбез открыл.– Отстань, – значит! Зачетку положит на видное место, я, конечно, посмотрю, вроде все, как надо. А кто его знает, сколько надо было сдать экзаменов, в зачетке ведь только то, что сдано. А сколько не сдано? Тут с девушкой приехали летом. Она на пляже, он с компьютером весь день. Вечером погуляют, утром она – к реке, он – за компьютер. Что-то надо было, по магазинам бегал. Прибежал, орет, как резанный:–"Тундра!" Каменный век!– Собрался, уехал. Девчонка еще два дня пожила, тоже уехала. Этот приехал через дня два. –Где девчонка? – спрашивает. Объясняю. Спрашиваю:

–Вы друг другу хоть звоните, что ты меня спрашиваешь?–

Говорит, ты представляешь, Мария, говорит:

–Она здесь должна быть.– Представляешь? Должна быть! Девчонка вроде нормальная была. Конечно, нормальная, – раз уехала. Кому он такой, дурак, нужен?–

Анна монотонно рассказывала про Вовку, Мария смотрела на нее и думала, – че на парня наезжает, нормальный мужик растет. Что-то интересное в жизни нашел, за юбку не цепляется.

За окном было уже темно. Анна перехватила взгляд.

–Есть планы на завтра? – Анна встала, явно давая понять, что ей пора домой.

–Планов нет. Но к часам одиннадцати появятся, – Мария тоже встала.

–К одиннадцати забегу. Не возражаешь? Может что -нибудь прорисуется, – Анна стояла уже у двери.

–Конечно, конечно приходи. Я буду рада.–

–Мария, а как твой брат–Володя поживает? – Анна задержалась у дверей, в упор глядя в глаза Марии.

–Хо–ро–шо, – по слогам, быстро соображая, о чем речь, выдохнула Мария.

–В Австрии с женой. Двое детей – мальчишки. Здесь бывает редко. Почти совсем не бывает, – Мария, словно вспоминая, выдавливала из себя, боясь отвести глаза.

–Ну и хорошо! До завтра! Спокойной ночи! До завтра,– еще раз повторила Анна, осторожно закрывая за собой дверь.

Мария стояла в коридоре, не зная, что делать. У нее не было брата. Возвращать Анну было стыдно.

–Потом как -нибудь, – подумала она, возвращаясь в кресло.

–Утро вечера – мудренее, – не хотелось, чтоб день так закончился.

–Как получилось, так получилось!– Мария посмотрела на телефон, лежащий на столе, выключила оба бра, посмотрела еще раз на телефон.

–Нет! Все, не сегодня! Все будет завтра! Надо спать!–

Спать действительно хотелось. Это не была усталость. Было какое-то расслабленное состояние, при котором хотелось потихоньку уйти в дремоту, и остаться в таком состоянии. Хотелось, что бы сон был такой же спокойный. Мария, словно боясь спугнуть что-то, неподвластное ей, тихонько прошла в спальню. Было тихо. Одеяло было большое, легкое, и, наверное, теплое – последнее, о чем подумала Мария, проваливаясь в тихий глубокий сон.

Утро было солнечным. Солнце было где-то справа от окна, его не было видно, но по воробьям было ясно, что солнце есть и оно греет. В комнате было светло и тепло.

–А в Городе еще отопление наверняка не включили. Сколько же это я спала? – Мария вышла в гостиную, взяла со стола телефон. Телефон был отключен, экранчик засветился.

–Ничего себе!– Мария была искренне удивлена. Она даже не помнила, когда столько спала. Она чувствовала себя отдохнувшей, бодрой, хотелось двигаться.

–В душ, в душ! В душ!– громко призывала она себя.

Душ был во время и хорош.

Мария переоделась, с удовольствием отметив, что джинсы стали посвободнее, натянула большой ручной вязки свитер. Она любила его, в нем она казалась еще выше и стройнее.

–Никакого макияжа! – громко распорядилась Мария под жужжание фена.

–Достаточно! Прилично! – оценивающе оглядела она себя в зеркале.

–Никакого макияжа! – подтвердила, что-то заметив в зеркале.

–Дашке звонить не буду. Андрею, маме и все.–

Один телефон Андрея не отвечал. По другому номеру безответно шли вызовы.

–Прекресток! – Мария отключила телефон и немного погодя опять нажала «вызов».

Голос был незнакомый, уставший, сухой, с какой-то неестественной хрипотцой. Слова были обрублены, интервалы между совами чуть больше привычного.

Мария не вслушиваясь, что говорят, выпалила скороговоркой:

–Мне нужен! – назвала все что знала об Андрее. –Это из ......–назвала первое что пришло в голову.

– Мне велено получить личное подтверждение, что назначенная на час встреча состоится.–

Телефон молчал. Мария даже посмотрела, проверила соединение, соединение было. Хриплый сухой голос начал, что-то говорить. Мария не понимала слов, она слышала, но не понимала, о чем говорит этот человек, что он говорит, что этот человек вообще и о чем говорит. Мария отняла от телефона руку, рука дрожала, она видела, рука дрожит, но ничего не могла с ней сделать. Набрав воздуха и, задержав дыхание, она перехватила телефон другой рукой.

–Извините, что-то со связью. Будьте добры, повторите,– Мария выдохнула и опять глотнула, сколько могла воздуха.

–Сегодня ночью...Погиб на 216 километре трассы.... столкновение .... Версия, что не справился с управлением, тело после экспертизы передано жене, родственникам и сослуживцам. Следствие продолжается. Извините. Все известные подробности можете получить у родственников погибшего. –

Телефон выплевывал короткие гудки. Мария смотрела на него, стараясь сообразить, как остановить эти бьющие в виски звуки. Рука сжимала телефон, закрывая все клавиши, пальцы были белые с какими-то синими прожилками. Мария подошла к дивану, села. Посмотрела на телефон, другой рукой разжала пальцы. Гудки прекратились. Она смотрела на него, словно прося у него ответа на какой-то, еще не придуманный, вопрос. Телефон молчал. Мария смотрела на руки, на него, в окно. Было тихо, было очень тихо. Она слышала, как бьется сердце, каждый удар, подтверждая ударом молоточка где-то внутри головы. Ей казалось, что она видит, как пульсирует жилка на своем виске. Она чувствовала, как сжимается сердце, потом напрягается жилка, и только потом молоточек бил. Бил, то слева, то справа. Бил, словно пытаясь разбудить ее. Она чувствовала, – сердце не волновалось, оно равномерно выполняло свою работу, как будто бы все, что происходит, его не касалось.