Возвращение
Шрифт:
Вот здесь начинается ручей идет он до озерка вот здесь. Его у тебя на карте нет. Безымянное озерко. Согласишься – можешь окрестить его. Я потом нанесу твое имя на наши карты. Лет через надцать его по–другому и называть не будут, – Дмитрий улыбнулся.
Правда, мы туда туристов не водим. Сам понимаешь. Место тихое. К нему можешь попасть по ручью или вернуться на тропу, которой сюда шел и резко вот здесь уйдешь вправо. Там увидишь – тропа мелкая будет. По тропе длиннее, но удобнее.
... Я попытаюсь,
Не сможете – сидите на месте. Я все решу. Но не раньше, чем через три дня. Сам понимаешь.
Максим смотрел на карту, вспоминая тропу по которой шел сюда.
– На отворотке там слева, если отсюда смотреть, дерево лежит? – спросил Максим.
– Дерево? Дерево не помню. Здесь лежащее дерево – не ориентир. Может и лежит.
Иди по ручью.
– До озерца далеко? – спросил Максим.
– Часа два. А то и три. Девчонка совсем идти не может.
– Донесу? – Максим посмотрел на Дмитрия.
– Если понесешь – донесешь. Тогда полтора, – Дмитрий оценивающе оглядел Максима и стал разливать чай по кружкам, – Сам-то откуда?
– Из Питера.
– Я не про это.
– С Урала. Приполярного.
– А я вот всю жизнь собирался походить где-то, а кроме Кавказа и здесь – нигде не был. И на пенсию не заработал. Ни на квартиру. Так здесь вся жизнь и прошла. Смешно сказать – в двадцать лет получил корочки «Инструктор по туризму СССР», так до сих пор они меня и кормят.
Ладно!
Что скажешь?
– У тебя есть выбор?
– Выбор есть. Денег для него нет.
... Ручка есть? Давай я тебе отмечу точки в округе, где может телефон сеть найти. В любом случае пригодится. И на, – перепиши эти телефоны. Будешь если звонить – начинай со слов – «Информация для Дмитрия». Кое–где мы поставили щиты с номерами телефонов. Так до этих щитов еще дойти надо. Да! Чудно!
... Ладно!
Решай. Мне вниз бежать надо и решать что-то. Либо сюда идти, либо распадком выходить.
– Группа как?
– Хорошие ребята. Тоже из Питера. Студенты. Хорошие ребята. По сегодняшним, правда, меркам.
– Давайте сюда. Жалко ребятам маршрут ломать, – Максим взял кружку в ладони.
– Ты... это.... Только вроде..., как тебя по батюшке-то?
– Максимыч.
– О, как! Не забуду. Михал Юрьевич.
Меня – Иванович! Как Дмитрия Донского.
... Я их сюда приведу, а ты вроде, как мой начальник. И вроде, как приказ мне. И им, тоже. А то... сам понимаешь. Молодые. Демократия. Какая демократия в горах? Если захочешь, до своротки ребята тебе помогут. Крепкие ребята, а уж дальше... Сам понимаешь. Не надо бы на озеро дорогу показывать чужим. Да и...
...Ну, это я тебе потом... Потом...
Ладно.
Пошел я.
Дмитрий достал из рюкзачка ещё одну бутылку воды, пару банок каких– то консервов, лоскут оранжевой ткани.
– Пошел я. Ага?
... Максим посмотрел на недопитую Дмитрием кружку с чаем.
– Специально кружку оставил, – подумал он.
Оглядев распадок, Максим решил, что у него есть не менее пяти часов до встречи.
– Значит, говоришь, траверс? – он посмотрел на небольшие вершины слева и справа от «седла».
– Спринт, говоришь? – добавил он вслух, вспомнив Ольгу.
... Упаковав рюкзак, он, взяв только фляжку, навигатор, фотоаппарат, плитку гематогена, поставил его, прислонив к кустам. Ружье разрядил и засунул его, как спицу, в плотный ряд кустарника метрах в трех от рюкзака.
Он встал и стал смотреть на распадок, в котором недавно скрылся Дмитрий.
Уже чувствовалось приближение осени. В плотном темно–зеленом покрывале то тут, то там проглядывали золотые краски берез, красновато–оранжевые осин, светло–зеленые побеги этого года тех смельчаков, которые смогли дотянуться до солнца сквозь крепкие руки своих старших братьев.
Почему-то захотелось чего-то свободного, легкого. Чего-то такого, что как-то уже стало и забываться даже.
Максим вернулся к рюкзаку достал из него кроссовки, снял ботинки, поставил их за спинку рюкзака.
Надев кроссовки, он покачался вверх–вниз на пальчиках, обнял себя за плечи, покрутил невидимый хулахуп, остался доволен собой, почувствовав, что мышцы работают без каких–либо претензий.
Опять вернулся к рюкзаку достал «блокнот–свиток», ручку, оторвал от оставленной Дмитрием оранжевой ткани полосу и пошел в направлении, в котором тот скрылся.
... Тропу он увидел сразу и решил, что пойдет к той вершине, в сторону которой будет отворотка.
Не дойдя до кромки леса, он увидел поворот налево. Пройдя метров десять по тропе к лесу, он, вглядываясь в место поворота, «выцелил» для себя крепкую, хорошо видную отсюда ветку кустарника, подошел к ней, оторвал узкую полоску ткани и повязал на неё, обернув несколько раз вокруг ветки, аккуратно и прочно затянув «бантик».
Сделав пару шагов в сторону вершины, он оторвал ещё одну полоску и так же повязал её, завязав просто на два узла на высокой ветке.