Возвышение Патриарха
Шрифт:
— Уверен. Мы с ними уже и не через такое проходили.
— Ой, всё! — всплеснул руками старый шаман. — Не хочу слышать об этих дикарских отношениях! Столько слов про цивилизацию, а баб в бой пускаете! Ещё и гордитесь этим! Позорище! Всё, хватит лясы точить, иди с глаз моих — портайся куда надо! У меня на этом ветру уже жопа задубела и уд отмёрз, а он мне ещё пригодится!
— Орки… — я закатил глаза. Орки никогда не менялись.
Глава 8
Гарыг не любил суету. Суета всегда означала что-нибудь неприятное. Приятные события тоже сопровождались суетой, но чаще всего суета предупреждала только лишнее беспокойство. А Гарыг не любил беспокойство. Все эти вечные дела, тупость солдат, грызня жён, брюзжание советников — муторная тоска, осушающая душу хуже, чем утро
А ещё Гарыг был умным королём и понимал, что все вокруг только и ждут возможности забрать его власть и богатства! Но забрать их просто так было нельзя — он прихлопнул бы наглеца как букашку, со всем его племенем! У Гарыга было много воинов — целых шесть сотен! Это больше полтысячи — очень большая цифра! Вождь племени Харушак был грамотным орком. Как и положено настоящему королю! И он хорошо умел считать. А считать до шести сотен — это долго, не то что до десяти, как у какого-нибудь плешивого мусорщика, грабящего телеги людишек у Большой дороги и уже считающего себя великим вождём.
Но мелкие бандиты и их жалкие племена остаются незначительной грязью под ногами, только пока он, Гарыг, ведёт себя мудро и не даёт устраивать свары в городе. Ведь свары — это не только противная суета и беспокойство, это ещё и возможность всяким дерзким молокососам победить врага и стать сильнее, присоединив к своему племени остатки проигравших и все их владения. А этого допускать нельзя! Простые орки — тупые! Они любят развесить уши перед удачливыми и горластыми кусками дерьма, желающими захватить его трон. Особенно если те пообещают какие-нибудь глупости про славу и богатую добычу…
От последней мысли лицо вождя перекосило в откровенном презрении, и, отправляя в рот следующий шмат жареного мяса, он размолол его челюстями вместе с куском кости, удалять которые во время готовки никто из орков-поваров никогда даже не думал.
От страшного звука (а подали королю как раз конский окорок) рабыня-служанка подпрыгнула на месте, чуть не уронив содержимое подноса, но орк не обратил на это никакого внимания, полностью погружённый в свои размышления.
Нет, — думал Гарыг, — подданные всегда тупые, даже если зовутся лейтенантами и капитанами. Только дураки могут верить, что богатая добыча достанется им, а не тому, кто захватит власть. Кость со стола — вот и вся награда, какую они получат… — орк сплюнул застрявший за щекой осколок прямо на пол. — Если, конечно, кто-то сможет захватить его трон, чего точно не случится! Ведь Гарыг — мудрый король и не даст никому подняться, побеждая другие племена.
От последних мыслей король Териамара удовлетворённо хмыкнул и осушил кубок вина, поданный услужливой рабыней. Сладкий вкус дорогого напитка ещё больше поднял настроение вождю, и тот не преминул поделиться им с людской самкой, шлёпнув её по заднице и смачно рыгнув, перед тем как потребовать налить ещё.
Но прилив веселья продлился недолго.
Последнюю неделю в крепости происходила какая-то неприятная чепуха. Его старший шаман чего-то блеял про ломающуюся сторожевую магию и прочую лабуду, но сделать ничего не мог. А Гарыг не любил, когда подчинённые много говорят, но ничего не делают! В общем, шаман уже третий день сидел в своей берлоге и пытался вымолить у Груумша заклинания для лечения своей рожи и выбитых зубов, а Гарыг, как обычно, вынужден был всё делать сам!
А между тем чепуха творилась гадская. Так, старший ученик шамана племени Анибахов взял и сдох, возвращаясь из рейда на поверхность: удачливый орк из Хальклуцвинов умудрился вогнать ему арбалетный болт прямо в шею. На этом, впрочем, его удача кончилась — один из воинов, сопровождавших «мальчишку в хламиде», успел заметить движение и метнул в подозрительную тень свой топор. Так, собственно, Анибахи и поняли, кто на них напал.
Тут же и племя Магрим решило пограбить соседей из Дланахара, разделав и обобрав догола извечных конкурентов. Те бы так и не узнали, кто это сделал, но вот найденный недалеко труп знаменитого рубаки Магримов (и так же полностью голый), имевшего приметный ожог на пол-лица и обрубленное ухо, а также след удара топора в спине, не оставил сомнений у Дланахаров.
И так было повсюду — конфликт шёл за конфликтом, обозлённые «подлыми ударами», до которых сами не додумались или не успели нанести, племена с упоением искали возможность вцепиться в глотку соседу. Даже забитые
и уже почти забытые Карослины попытались под шумок урвать что-то для себя. Но такие вещи, похоже, уже мало кого заботили. Почуявшие кровь орки крепче сжимали рукояти боевых топоров и мечей да с подозрением косились на соседей, опасаясь получить от них неожиданный удар и прикидывая, как бы нанести подобный удар самим. Дошло даже до того, что кланы, как могли, занялись укреплением своих владений: насыпали баррикады, пытались возводить стены…Единственные, кого ещё никто не решился трогать, были Харушаки, но вся эта суета и грызня вокруг и без того бесили Гарыга сверх всякой меры. Он бы давно уже пошёл с воинами в город и изрубил виноватых на корм слизням, но никак не мог решить, с кого начать. Нельзя давать подданным устраивать свары, но и всех сразу побить не получится — надо было выбрать кого-то одного и показательно с ним расправиться! Но только он уже готов был выбрать, как тут же кто-то другой раздражал его ещё больше! А этот бесполезный дурак в хламиде всё сидит у своего идола и никак не приползёт молить прощения! Не может же Гарыг сам к нему пойти?! Тем более что советы этого трусливого ничтожества всё равно будут плохими, и ему придётся их улучшать, как он делает это всегда!
С раздражением бросив в пасть очередное кушанье и хлебнув вина, «король» мрачно вздохнул. Как же он не любит всю эту суетливую муть…
Размеренный ход мыслей короля орков был прерван уколом острой боли в основании шеи. И ничего, что было бы ниже места этой боли, вождь более не чувствовал. Ослабшие пальцы уже не могли удержать кубок с вином, и он устремился на пол, но… был подхвачен мелкой, не больше простого человека, фигурой, словно соткавшейся из теней и отсвета факелов. Фигура сделала шаг вперёд и ударила кубком по голове начавшей оборачиваться рабыне, после чего подхватила и аккуратно уложила уже новое тело. Всё происходило столь стремительно… и тем удивительнее была тишина, в которой всё это происходило. Гарыг испытал чувство, казалось, давно им забытое: изящная фигура, скользящая меж теней, тишина, скорость и рациональная жестокость; всё это сплеталось в имя, вызывающее чуть ли не природный ужас и страх любого жителя Подземья, да и не только Подземья. Дроу.
— Хр-р… — орк пытался встать, схватиться за меч или хотя бы закричать, но та странная и страшная боль не позволяла ему двинуть даже пальцем. Тем не менее этот тихий звук привлёк внимание незваного гостя. Горящие багряным огнём глаза, о которых тихонько шептались за костром во времена его молодости, — вот и всё, что успел увидеть уже бывший король. А дальше наступили боль и тьма…
То же место, Фобос.
Череда диверсий, с ликвидацией значительного числа важных шишек города, прошла успешно, да и проникнуть в «святая святых» Первого Племени, когда пришло время, оказалось не просто, а… очень просто. Банальные навыки скрытности, «Малая Невидимость», психическое воздействие и «Теневой шаг» позволяли нашей группе гулять мимо разного рода часовых как по проспекту. Да и профессионализм тех часовых оставлял желать много лучшего.
Впрочем, большего от орков ждать было глупо. Даже их шаманы-жрецы со сторожевыми духами вроде тех, что были у того племени с вождём-камбионом, а также их какие-никакие таланты чуять нежить и потусторонние сущности благополучно обманывались «Ложным образом», так что вся магическая сигнализация, на которую могли бы замахнуться местные клирики, нас просто не видела, а где надо — и вовсе была заранее поломана.
Гарыг, с ликвидации которого и планировалось начать главную фазу, спокойно жрал в своём тронном зале без доспехов и оружия. Разумеется, и то, и другое было от него в шаговой доступности, особенно оружие, но давать орку возможность до него дотянуться я не собирался. Один удар остро заточенным кинжалом между третьим и четвёртым позвонком в момент выхода из тени превратил грозного воина в неспособного пошевелить ничем, кроме, быть может, собственных бровей, паралитика. Женщину-служанку я уже вырубил походя, не видя смысла даже тратить заготовленные чары сна или силы на псионику. Вреда от неё нет, кроме разве что возможности поднять шум своим визгом… что, с учётом нравов и традиций орочьей общины, тоже вряд ли бы кого насторожило. Пользы от неё, впрочем, тоже нет, так что пусть «отдохнёт», а там уже новые хозяева с ней разберутся и найдут, куда пристроить.