Впечатляющий пик

– Что же она такое говорила? Совсем из головы вылетело. По каким таким делам он был в горах?

– Он гораздо младше вас, Глеб Дмитриевич, - забирает с моего стола бумажку Витька, изучая то, что сам только что написал.

Белобрысый спасатель без класса притягивает стул для себя, а я очень сильно стараюсь сделать вид, что не слышал последнее замечание.

– Че продолжает окучивать вашу Полину?
– кривится, вздыхая. – Молодежь сейчас наглая.

Садится, качая головой, стуча ногами об пол.

– С чего ты взял, что он окучивает Полину, пенсионер ты наш? – невозмутимо разглядываю своего подчиненного, мой голос пропитан спокойствием и хладнокровием.

– С того, что вы бы не полезли в интернет, Глеб Дмитриевич, если бы он к ней не лез.

Тру переносицу, зевая.

– Что не выспались? – подмигивает мне Витька. – Ну еще бы.

А я строго смотрю на него, приподымая правую бровь, никакой субординации.

– Историю о том, как вы его в грязи вывозили в своем дворе, мы в отряде обсудили вдоль и поперек. Все вас еще больше зауважали после этого.

– Супер, - встаю, медленно подхожу к окну, скрещивая руки на груди, пытаясь вспомнить, что же сказала его беременная жена.

На улице Пашка машет руками, указывая куда кому идти.

– Может он бизнесмен? Обычно такие в горы отдыхать ездят. Продавал у нас какое-нибудь оборудование или спортинвентарь? Или тачками торговал? А может он ...

Откидываю окно на проветривание, пуская в помещение чистый воздух.

– Мадам, я благотворительностью не занимаюсь, – орет Пашка.
– Не нравится, пишите жалобу! – возмущается мой заместитель, а собака ему вторит лаем.

Порыв холодного ветра бьет мне в лицо, и я вспоминаю, решительно возвращаясь к компьютеру.

– Его жена сказала, что он занимается благотворительностью. Что-то для больных детей подбирает. Мы знаем город, фамилию, возраст. Обычно у таких организаций всегда есть сайт.

Ввожу его имя, фамилию, благотворительный фонд и тут же вылезает страница с красивым название «наша команда». Искать долго не приходится. Голубые тона, надписи «я хочу помочь» и «мне нужна помощь». Присвистывая, мгновенно узнаю смазливую рожу на фотографии.

– Заместитель председателя правления. Неплохо, - ухмыляюсь, потирая нижнюю губу, читаю вслух, под фотографией идет приветственная надпись.
– Далеко не все дети в нашей стране здоровы. Помочь им стать счастливыми – это сверхзадача, к этому надо стремиться и верить! Лицемер сраный. Своих детей бы сделал счастливыми для начала.

Не замечаю, что Витька нависает за моим плечом:

– Ого! Это у него вы Полину отбили? Ну не хрена себе, да он же, как голливудский актер, твою мать, красавчик.

Медленно разворачиваюсь, строго глядя на нашего белобрысого регистратора:

– У тебя что работы нет?

– Есть, - кивает, моргая своими бесцветными ресницами, - но у вас интереснее.

– Ты его регистрировал, совсем памяти нет? Глицин тебе надо пить.

А он не обращает внимания и читает вслух за моей спиной:

– Мы работаем, чтобы предоставить людям шанс проявить неравнодушие, совершая пожертвования в общий фонд. Собираемые деньги идут на нужды тяжелобольных малышей: оплата операций и лечения, приобретение медицинского оборудования и лекарств, оплата реабилитации. Наш благотворительный фонд «Цветы жизни» — это попытка сделать мир лучше, оказывая помощь самым светлым и невинным созданиям: детям.

Разглядывая экран, привычно кручусь на стуле, почесывая подбородок и густую бороду.

– Не верю я этим организациям, Глеб Дмитрич, мутные рожи какие-то.

На сайте есть несколько роликов с официальных благотворительных вечеров, где улыбаясь, Егорозвон вместе с председателем правления, PR- менеджерами и специалистами по работе с обращениями сладко поют на камеру, произнося те же самые красивые слова.

– Знаете, он такой современный, даже не знаю, как вам сказать, зализанный что ли, - читает мои мысли Витька, - посмотрите на девушек вокруг, они сплошь на каблуках и с надутыми губами. Прически стоящие дыбом, ну знаете, когда ветер дунет и все остается стоять колом, потому что залито хер знает чем, - смеется Витька, - и он сверкает среди них, как натертый брильянт, сука.

– Прекрати ругаться, - хмурюсь, проматывая видео.

– Полина ваша естественная такая, в кедах и с хвостом на макушке. Сомнительная из них парочка. Не ну правда? Вы только посмотрите на этих гламурных львиц, они как...

– Как Диана, - перебиваю его, щурясь, останавливая видео на паузу, увеличивая изображение.

Витька поворачивается:

– Какая еще Диана? У вас еще Диана есть? – ржет регистратор.
– Ну вы даете, Глеб Дмитриевич.

Не слушаю глупую болтовню.

– Зачем мужику, который женат с детьми, цепляться за любовницу, что отчаянно его посылает и уже знает про семью?
– спрашиваю то ли самого себя, то ли Витьку.

– Не знаю, может полюбил он вашу Полину до потери пульса! Вот и бегает, как в жопу ужаленный, любовь странная штука, Глеб Дмитриевич, бывает мозги сохнут, херню всякую делаешь, а Полина девушка красивая...

Уж мне то про любовь не надо рассказывать.

– С родителями просил познакомить, - вспоминаю слова Дианы, которые она кричала Полине в больнице, снова щурюсь.

– Так это понятно, - не соображает о чем я говорю Витька, - надеется, что родители повлияют на нее, уговорят вернуться. Мать обычно имеет большое влияние на девочку, вот он через мать и пытается.

– Мать от него в восторге, - смотрю на застывшее изображение Егорозвона.

– А мать где работает? – неожиданно умный вопрос задает Витька.

– А причем тут работа? – переспрашиваю у белобрысого.

Он пожимает плечами, садится, откидываясь на спинку стула и скрещивая вытянутые ноги:

– Ну подумал, что может родаки богатые.

– В ЖЭУ! – отвечаю на его предыдущий вопрос, что-то совсем рядом, но я не пойму что.

– Может он просрочил квартплату на пять лет вперед и пытается замять этот вопрос через Полину? Или ему справки без очереди о составе семьи хочется получать, а может грезит, что она с паспортисткой его познакомит, там, за стеклом, обычно сексуальные дамочки сидят, – смеется Витка, предлагая откровенную глупость.

Я молча вожу мышкой по экрану, перебирая фотографии благотворительного общества, как вдруг в белобрысой башке рождается гениальная мысль.

– Если он уже подружился с матерью, но продолжает окучивать Полину, значит дело не в матери.

Наши глаза с Витькой резко встречаются.

– Твою же мать! - громко бью кулаком по столу.

Ручки, линейки, коробка со скрепками и Витька подпрыгивают.

– Глеб Дмитриевич, не ругайтесь...

– Я кажется знаю, зачем этому ублюдку Полина.