Вперёд в СССР!
Шрифт:
Эскалаторы были забиты людьми. На станции красовался плакат: «Каждый трудовой день — ударный! Учись и работай! Работай и учись!»
Лучше и не скажешь.
Я заскочил в первый попавшийся поезд, проехал один перегон, выскользнул на платформу, смешался с толпой и… юркнул обратно, в «свой» поезд. Но уже в другой вагон. Тут же уселся спиной к окну, чтобы не маячить. Двери закрылись, стальной червь пошёл в разгон.
Вышел я через две остановки.
Перебрался
Оказавшись на улице, пробежался к остановке троллейбуса, ввалился в салон и покатил в нужном направлении, не забыв расплатиться универсальной картой.
Бандиты отстали.
Двигался я быстро, совершал нестандартные действия. Если подручные Косого и заподозрили неладное, то меньше всего они ожидали непрошеных гостей. Логичнее предположить, что я ношусь по городу, побираюсь по друзьям и пытаюсь достать требуемую сумму.
Выйдя на Пролетарской, я огляделся.
Район правильный, но он мне совсем не нравится.
Склады, гаражи, частный сектор, огороженная дощатым забором стройплощадка. Высоченные краны. И многополосная магистраль, прорезающая всё это «великолепие».
Во дворе ушатанной малосемейки я повторно развернул голограмму и убедился в том, что абонент на месте. Косой терпеливо дожидался моего звонка.
А звонить я, конечно же, не собирался.
Не хватало ещё, чтобы меня отследили с помощью какого-нибудь полулегального приложения.
Проложив маршрут, я убрал смартфон и зашагал в сторону обширного гаражного лабиринта. Сумерки стремительно сгущались, город расцвечивался вечерними огнями.
Выбравшись из гаражного царства, я обнаружил пустырь.
Справа и слева чернели многоквартирные коробки, усыпанные мириадами светлячков. Далеко впереди ворочался кран, поднимая на бетонные вершины связку чего-то длинного и гибкого. Стройка освещалась прожекторами. А вот сам пустырь некогда был домом, окружённым яблоневым садом. Деревья одичали, всё поросло бурьяном. Здание напоминало кадр из фильма про охотников за привидениями. Три этажа, окна частично заколочены или выбиты. На уровне второго этажа что-то светится. Такое ощущение, что внутри находится… фонарик? Смартфон?
У дальнего торца здания припаркован автомобиль.
Темнота, я могу рассмотреть лишь общие очертания.
Замедляю шаг.
И в этот момент получаю чем-то тяжёлым по голове.
— Попался, сука!
Боль взрывается в мозгу, делает ноги ватными, а тело безвольным. Я не успеваю толком осознать, что произошло. Справа — тёмный силуэт.
Падаю на колени и отключаюсь.
— Доброе утро, страна!
Неприятный скрипучий голос возвращает меня в действительность.
Голова раскалывается, к горлу подкатывает тошнота. Взгляд с трудом фокусируется. Вспышка. И странное чувство, словно я — часть этого мира. Забытые ощущения…
Схлынуло.
Осталась боль.
— Живой, — раздалось справа и сверху.
Передо мной на корточках сидел худощавый лысый мужик в серых льняных брюках, белой рубашке навыпуск и такой же белой «шофёрской» кепке. Перед мужиком валялся мой рюкзак. Пистолет лежал на полу, а в руках бандит держал мой «горизонт».
< image l:href="#"/>—
Ловко ты меня выследил, — криво ухмыльнулся Косой. — Только деньги забыл прихватить.Я узнал этого хмыря по голосу.
А ещё — по раскосому взгляду, оправдывающему погоняло. Мужик явно из Азии приехал. Смахивает на казаха или узбека.
Мы находились в полуразрушенной комнате подлежащего сносу дома. Деревянный пол, разбитое окно, облупившаяся краска на подоконнике. Штукатурка местами обсыпалась со стен, в прорехах проступала кирпичная кладка. Источником света служил фонарик, примотанный изолентой к старой люстре.
Ищу глазами сестру.
И понимаю, что за дверным проёмом тоже горит свет. Из соседней комнаты доносятся мужские голоса. Пытаюсь сесть поудобнее — выясняется, что руки за спиной связаны чем-то… липким. Возможно, изолента.
— Спокойно, — прогудели над ухом. — Только дёрнись мне!
В плечо упёрся кусок арматуры.
— Отпусти девочку, — попросил я.
Косой хмыкнул.
— Не по понятиям живёшь, Владик. Я тебе валюту подогнал? Подогнал. Сбывать научил? Научил. Ты, сучёныш, на бабки поднялся. Жил красиво, чего не хватало? Решил кинуть. И сейчас не долг пришёл возвращать. Вижу по глазам — на разборки пришёл.
Я срисовал позиции бандосов.
Косой в трёх метрах от меня. Не дотянуться. Слева здоровенный бык с арматурой. Справа — один из тех имбецилов, которых я отметелил в парке. И ещё должны быть обезьяны в соседней комнате. С Олей. А ведь кого-то и внизу оставили…
— Чего смотришь, — Косой положил телефон на рюкзак и поднял «Макаров». — Край тебе.
— Деньги я найду…
Косой коротко кивнул.
Справа мне зарядили ногой в челюсть.
Новая вспышка боли. Все мысли утонули в искрящемся аду, перед глазами поплыли тёмные круги… Вот же садисты! Я почти провалился в омут небытия, а потом…
Вернулась чёткость восприятия.
Будто переключили тумблер.
По телу прокатилась волна свежести, боль отступила… и я ощутил сопричастность. Я увидел каждого участника спектакля изнутри, на глубинном уровне. Прикоснулся к их эмоциям, желаниям… Уловил скрытые эманации…
Запустился режим астрального видения.
Я увидел психические потоки, исходящие от бандитов, центры агрессии и принятия решений. Подключился к каналам и узлам, формирующим духовные решётки. Наладил эмпатическую связь со всеми, кто присутствовал в комнате и находился за её пределами. Всё получилось легко и непринуждённо, словно и не было перерыва между моей смертью и возрождением в новом мире. Энергия лилась в меня нескончаемым потоком, и… я и не думал, что ЗДЕСЬ её так много! Из-за менгиров?
Протянув астральные нити к своим жертвам, я настроился на психику каждого.
И начал действовать.
— Ты чего лыбишься? — Косой демонстративно перевёл флажок предохранителя в нижнее положение и передёрнул затвор, досылая патрон в патронник. — Сейчас ногу прострелю.
— Завязывай, братан, — подал голос амбал слева от меня. — Он мне нравится, хороший парень.
— Ты чё несёшь, Толян?! — вызверился Косой.
Здоровяк набычился.
— Отвали от него, говорю!
Косой выпрямился, держа в руках пистолет.