Враг мой – муж мой

– Плащ.

Та вздохнула и, аккуратно сняв плащ, оказалась рыжим Юдардом.

– Простите, Ваше величество. Я старался всё делать так, как вы показывали.

Серебряный герцог злобно уставился на парня, испепеляя его взглядом. Но оруженосец так и не понял этого.

– Куда их теперь? – деловито уточнил Инрэг.

– Повесить на стенах, – холодно распорядилась Леолия, брезгливо поморщившись. – Ильсинию, дочь Серебряного герцога, бросьте в темницу.

И тут Иннис громко расхохотался.

– Вы умная девочка, Лия, – злобно улыбнулся он, даже не пытаясь вырваться. – Если бы вы родились парнем, то… Но богиня решила иначе. Америс, конечно, занимал не своё место. Вот только вы опоздали. Вы ничего не сделаете моей дочери, потому что сейчас она впускает во дворец всадников. И скоро вы встретитесь со своим настоящим женихом, принцесса. Но, если вы попросите у меня прощения, я попрошу Калфуса обойтись с вами нежнее…

– Убить их, – приказала Леолия и направилась к лестнице.

Юдард поспешил за ней, и тотчас за ними раздались характерные хрипы.

***

Когда двери подземного хода распахнулись перед ними, Калфус рассмеялся и пустил коня галопом. У него был огненно-красный скакун, пышущий жаром, словно дракон.

Всадники не берут крепости, это правда. Кони – плохая подмога для штурма стен. Но для бога смерти нет стен, дверей или закрытых душ. Всадники выбрали правильного бога. Не слабую девку-богиню, не способную никого защитить, не Царя Ночи, чья власть проходит с наступлением утра. Смерть – вот, что сильнее всего, вот, что не имеет ни начала, ни конца. Непобедимо, непостижимо, постоянно.

Красивая миниатюрная девушка, чьи платиновые волосы венчала аметистовая диадема, ласково и приветливо улыбалась ему синими, как степные васильки, глазами.

– Ваше величество, – она присела в реверансе, – прошу вас. Трон Элэйсдэйра ждёт вас.

Калфус свесился с седла, обхватил её руками и поцеловал мимолётно. Заслужила. А затем вздёрнул в седло. Блондинка поправила причёску и нежно глянула на завоевателя.

– Отец сказал, что наша свадьба будет потом. Сначала Лия должна родить вам наследника, верно?

Зелёные глаза вспыхнули и погасли. Калфус улыбнулся.

– Вы можете посостязаться с ней в этом, красавица.

Ильсиния потупилась, зардевшись румянцем.

– Вы предлагаете мне стать вашей любовницей, мой король?

Калфус расхохотался.

– Это не предложение, красотка. Элэйсдэйр – мой, и всё, что в нём – уже принадлежит мне.

И, притянув к себе, жадно и хищно впился в её губы. После поцелуя, больше похожего на укус, Ильсиния заглянула в безумные глаза мужчины.

– Но по договору…

Калфус расхохотался.

Он так и выехал прямо в королевскую усыпальницу – хохоча и вытирая проступившие слёзы одной рукой, а другой тиская грудь растерянной девушки.

Когда кровавые всадники с кривыми саблями наголо, будто из преисподней, появились среди растерянных защитников, люди закричали перепуганными баранами и бросились бежать. Вот только бежать-то было некуда.

– Калфус! Посмотри на меня!

Громкий крик прорвал панику, как бритва – паутину. Принц задрал голову и увидел в окне пятого этажа одной из башен темноволосую девчонку.

– Если ты тронешь хоть одного из них, я брошусь вниз головой, – заорала Леолия.

– Прыгай, принцесса, – осклабился красноволосый принц.

– Ты знаешь, что я нужна тебе! Ты хочешь отомстить мне за своё унижение. Ты хочешь использовать меня как щит перед Эйдэрдом. Если я погибну, ты не сможешь сделать ни того, ни другого. Ты прольёшь моря крови, но завтра сюда явится Медведь, и от него ты не уйдёшь. Никто не уйдёт.

Конь принца захрапел и попятился, будто примериваясь: сможет ли он запрыгнуть на такую высоту. Калфус прищурился.

– Хорошо, – мурлыкнул он. – Я отпущу свой народ живым. Я – добрый король.

– Живым, целым, без повреждений и насилия, – резко отозвалась Леолия.

Принц рассмеялся. Его вишнёвые волосы пылали в лучах солнца.

– Ты поумнела с нашей последней встречи, женщина. Твоя взяла, ты спасла свой народ. Но взамен, Лия, ты спустишься ко мне без оружия и без защиты. Я не стану брать с тебя слово, что ты не будешь пытаться от меня убежать. Я люблю догонять свою добычу. Беги. Не буду брать с тебя слово быть покорной. Я люблю усмирять норовистых скакунов, превращая их в шёлковых. Ты просто должна будешь спуститься и встать рядом с моим конём. Ты готова на это?

Даже снизу было видно, как побледнела королева.

– Я выполню твоё условие, – сказала она. – Но ты должен принести клятву на крови, что не причинишь больше никому вреда. Никому из моих подданных.

– Нет, так не пойдёт, – разулыбался захватчик, глаза его блестели азартом. – Медведь – тоже твой подданный, принцесса. И его воины.

– Ты должен дать клятву на крови, что ни ты, ни твои люди не причинят вреда или обиды никому, кто не поднял против тебя или твоих людей оружия, – вынесла Леолия новое предложение.

Кровавый принц прищурился. Сбросил дрожащую девушку с коня.

– И да, Калфус, я уже знаю, как именно приносятся такие клятвы. Даже не думай меня перехитрить.

Глава 26. Я не друг

Чайка кружилась над городом, где одни людские волны боролись с другими, мешаясь в штормовых вихрях. Чайка парила, выискивая нужного ей человека. Птица не знала, зачем, просто ощущала настоятельную потребность. Нашла, закричала пронзительно, будто заплакал ребёнок, и сложила крылья, пикируя вниз.

Эйдэрд, весь в грязи, поте и чужой крови, вовремя заметил белый росчерк в вечернем небе и успел подставить руку. «Как некстати, Ларан», – подумал с досадой. Сабля просвистела совсем рядом с лицом, но в следующий миг на стену упала и покатилась удивлённая голова.

Медведь сорвал послание, глянул и замер.

Неровным, срывающимся почерком, забрызгавшим кусочек листа чернилами, было накорябано:

«Кровавые войска в Шуге. Замок атакован. Связи нет. Сообщи Э.»

Герцог пропустил удар, и сабля противника наискосок порезала Медведю щёку. Кто-то рядом отразил следующий удар. Грэхэм.