Враг мой – муж мой

– Разбить стражу на несколько отрядов и обязать каждый отряд проходить свой участок города? – переспросил капитан заинтересованно.

Леолия удивилась. Эта мысль не приходила ей в голову, но…

– Да-да, прекрасная идея!

– Нет. Не можем.

Вдох-выдох. Успокоиться.

– Почему?

– У нас не хватит стражи.

– Наберите столько, сколько нужно. Посчитайте расходы и завтра утром положите мне их на стол.

Инрэг крякнул.

– Да, ваше величество.

– Могу ли я идти? – поинтересовался камердинер, с трудом удерживаясь от зевков. Старик привык рано ложиться спать.

Леолия кивнула, а мать Альциона добавила:

– И пусть нам принесут чаю. Со смородиновым листом. И булочками. И пирожками. Вы с чем будете пирожки, Ваше высочество?

– С мясом, – буркнула Леолия.

– С мясом и со шпинатом, – распорядилась мать Альциона. – Пророчества не пишутся на голодный желудок. А мне ещё ночью в обитель возвращаться.

***

Леолия проснулась, едва только солнце заглянуло в окно. Разлёживаться было некогда. Она судорожно вздохнула, на миг прижалась к чёрному кожаному плащу, который обнимала во сне, а затем вскочила и отправилась в ванную. Приняв наскоро душ и самостоятельно одевшись (по её распоряжению в платьях корсет стал зашнуровываться спереди, а потому Леолия, наконец, смогла запретить служанкам помогать себе мыться и одеваться), девушка устремилась в королевскую воронятник по тайному ходу, подсказанному вчера камердинером Сеоком. Здесь же стояли овальные, отполированные медвежьи камни – зеркала.

Нэйос, Шёлковый щит, и Сеумас, Горный, извещали с помощью вороньей почты о том, что отправили на запад подкрепления. От Нэйоса было ещё одно, более интересное сообщение.

«Ваше величество, – писал он, – князь Рансмун Тинатинский оказался очень милым человеком, который просто влюблён в Элэйсдэйр и жаждет породниться с ним. Предложил ему вашу с г.Э. будущую дочь, но он не готов ожидать. Срочно нужна невеста. Любая из дочерей щитов подойдёт.

P.S.: у меня четыре сына и ни одной дочери».

Итак, многолетняя война с Тинатином замерла и, возможно, обратится союзом. Леолия не знала, какова действительная цена этого мира, что, кроме невесты, предложил князю Нэйос, но сейчас это было неважно. Главное – мир на востоке, чтобы победить в войне на западе.

Южный щит дежурно сообщал о том, что держит границы, и султанат не переходит в наступление в благословенных землях.

Строчки от Ларана поражали сухой сдержанностью. Она с трудом поверила, что это пишет насмешливый и расхлябанный Морской щит. Отчего-то Морской герцог воспользовался вороньей, а не чаячьей почтой. Галеры Персикового флота не могли бы безнаказанно пройти в узких бухтах архипелага. И они решились на блокаду. Ларан придумал их поджигать с помощью небольших лодочек, начинённых паклей, смолой и прочими интересными вещицами.

Последним Леолия взяла послание Эйдэрда. Рука её дрожала.

«Калфус. Отодвинули всадников от границы К.з., – писал он, сокращая слова, но она, конечно поняла, что речь о Королевских землях. – Грэхэм в Серебряном щите. Я в Золотом. Пришлю тебе Юдарда, будет с тобой. Никому не верь.»

И всё. Ни «я тебя люблю», ни хотя бы «скучаю». Королева вздохнула, закрыла глаза. Медведь он и есть медведь.

Леолия сама покормила почтовых ворон, а дежурная наглая чайка чуть не откусила её пальцы, протягивающие рыбу. Безумно хотелось связаться с Эйдом через медвежий камень, но королева удержалась. Каждая связь понемногу разрушает магический артефакт. Конечно, теперь её супруг – владыка медвежьих камней, и всё же… Не так просто было находить артефакты в горах. Сейчас война, и не стоит бездумно растрачивать имеющиеся силы.

Леолия вытерла руки о специальное полотенце и прошла в сад. Дворец просыпался. У неё примерно час, чтобы побыть в одиночестве и поразмышлять, а потом: доклады-доклады-доклады. Её не готовили к трону, и приходилось во всём разбираться самостоятельно. Вчера она знакомилась с придворными, с досадой обнаружив такие важные должности как стиратель королевских платков и подаватель королевских перчаток. Леолия не торопилась упразднять то, что ей казалось дикостью. Она ещё не поняла, как тут всё работает, но настанет время, и королева-ведьма вернётся к этому вопросу.

Сегодня предстояло разобраться со слугами и теневым устройством дворца. А потом – весь Элэйсдэйр. Кто за что отвечает, кто чем живёт. Времени праздновать, отдыхать или скорбеть не было.

Хотелось подумать об Эйде. Он очень странно себя вёл. Она чувствовала, что есть что-то, о чём герцог не говорит, что-то, что разделяет их. Муж даже обнимал её так, как будто делал это вопреки своему долгу. И ещё: откуда у герцога тогда, перед воротами в обитель, возник меч? А меч она видела собственными глазами. Не саблю. Между тем, мечами перестали пользоваться лет сто назад, да и у Эйда ни до, ни после такого старинного оружия Леолия не видела.

Но об этом она подумает потом. Сейчас нужно было понять, что произошло.

Итак, Калфус, не смирившись с отказом, вошёл в Золотой и Серебряный щиты. Но – как?! Мимо Морского пройти невозможно. А Ларан…

Мог ли Ларан – предать?

Она взвесила и рассмотрела этот вопрос. Сердце кричало «нет!», но Леолия приказала ему замолчать. Королева не должна руководствоваться сердцем.

Но разум тоже ответил «нет». Ларана взяли в клещи. Герцог оказался в засаде. Впрочем, а портал? Почему он не может пройти в Шуг через него? Не закончились же у морского герцога медвежьи камни? Но если бы мог, разве не пришёл бы?

Однако, будь он предателем, ему незачем было бы держать оборону, щит бы уже был сдан.

Мог ли Ларан пропустить корабли врагов по безответственности и разгильдяйству? Безответственный разгильдяй Ларан?

Она вспомнила аккуратные тома отчётов из Морского щита, написанные чётким, мелким, как бисериники, подчерком герцога. Карты и планы, начерченные его точной рукой.

Нет.

Она уже знала, что герцогом Ларан стал в пятнадцать лет. Семь лет и ни одного промаха. Не мог. Тем более, как она уже знала, Эйдэрд отдал распоряжение о бдительности. Щиты ждали начала вторжения кровавых всадников. Ларан бы не пропустил.

Но тогда: как?

«Не верь никому», – шепнул ей голос Эйдэрда.

Леолия нахмурилась, подхватила чёрные юбки и устремилась в башню королевского мага. Если бы при помощи медвежьих камней любой человек мог бы выстроить портал у границы Шуга и проехать за защитный купол, то эта защита не стоила бы ничего. Это значит, возможность строить порталы в Элэйсдэйре есть не у всех. Леолия нигде не читала, чтобы кто-то иной, кроме герцогов, сотворил когда-либо портал.

Надо перекрыть возможность для Серебряного и Золотого герцогов проводить порталы. Их щиты захвачены врагом. История не знала примеров предательства хранителей, кроме, конечно, Юдардова мятежа, но…

Её отвлёк шум. Леолия обернулась к Закатным вратам и увидела, как по мосту скачут несколько запылённых всадников. На миг ей показалось, что безумие вновь коснулось её разума. Но потом она поняла, что сверкают не древние латы, а серебряная парча, и бросилась к ним. Замерла.

Со стороны дворца донёсся женский крик. В сад выскочила Ильсиния. Девушка бежала, простирая руки к призрачным рыцарям. Тот, кто скакал впереди, осадил коня, спрыгнул, обняв её. Остальные окружили разорванным кольцом.