Враг народа. Академия красных магов

Уловители вопили надсадно. Казалось, по арене носилась бесконечная снежная буря, но только из гвоздей. Плотные металлические кольца безостановочно вращались вокруг наших соперников, изолируя их друг от друга, от зрителей, от всего мира, будто захватывая в плен, заставляя видеть только выставленные на них острия. Сотни, тысячи острых железных жал… Огненные потоки без передышки срывались с ладоней, отбрасывая их прочь, и сразу же, не зная усталости, эти металлические пчелы неслись в новую атаку.

— Сжимай! — крикнул я.

Мгновенно вихри стали сжиматься вокруг двух тел, прорывая пылающее сопротивление, подступая к ним все ближе, вынуждая отбиваться все быстрее — давя на нервы все ощутимее.

— Сжимай! — повторил я.

Роза стиснула кристалл чуть крепче — и железные кольца вокруг наших противников стали еще туже, заставляя ударять по ним жаром еще яростнее. Конечно, у них в планах было другое: прорваться к нам и хорошенько навалять — но сейчас они даже шага не могли сделать в этих густых вертящихся воронках. Все их силы уходили только на откидывание гвоздей от себя ярко-красными волнами пламени.

— Сжимай!

Вот только они не учли одного: огонь не сжигает металл — он его закаляет. Уж мне-то не знать. Чем сильнее бьете, тем крепче будем.

— Сжимай!

Сильнее тот, кто умеет лучше пользоваться своими преимуществами — и мы это умели лучше. Атаки шли не прекращаясь. Гвозди не уставали, а вот нашим соперникам, уже изрядно взмокшим, требовалось все больше сил для каждого нового удара огнем. А где их взять? Забрать у чего-то другого. Вскоре один из противников — тот, что стоял напротив меня — перед лицом одной опасности плюнул на другую и, сняв с себя ментальный щит, отправил все силы на выбросы пламени. Стена, прятавшая его эмоции от меня, словно рассыпалась на части, выпуская наружу серые волны разыгравшегося страха.

— Сжимай! — приказал я, надеясь дожать и второго.

— Не могу! — вдруг отозвалась Роза. — Он начинает греть! Лёня говорил, что он может расколоться! Может не выдержать!..

И правда, кристалл в ее руке будто подожгли изнутри. За мутно-прозрачными стенками теперь плясали вполне различимые языки пламени, а густое синее свечение вокруг ее тела нервно колебалось, словно готовое вот-вот слететь.

— Держись! — бросил я. — Еще чуть-чуть!

— Я не могу! — прокричала она, стискивая артефакт еще крепче.

Лихорадочно раздумывая, я уставился на соперников. Вокруг одного из них среди вертящихся гвоздей и потоков огня колыхались широкие серые волны. Другой же пока держался.

— Переводи все на одного! — приказал я. — Того, что напротив тебя!

Роза резко дернула правой рукой — и все ее железные солдаты, сорвавшись с одного противника, резво перекинулись на другого, делая вихрь вокруг него еще плотнее и толще. Я же перехватил серые волны первого и, не давая им ослабнуть, свил тугими кольцами вокруг его тела — заменяя реальные гвозди на воображаемые, которые тут же яростно заколотили по нему. И если настоящие острия не могли пробиться сквозь потоки его огненной магии, то эти — уже прорвавшиеся в его голову — отрывались вовсю. Со стуком, который звучал только в его ушах, ударяли по броне, с острой болью, которая существовала только в его фантазиях, царапали неприкрытую защитой кожу.

— Нечестно! Нечестно! — зажмурившись, завопил противник. — Это нечестно!..

Нечестно?.. Воображаемые гвозди смачно впивались в его тело, делая крики еще громче. Нечестно — называть других слабаками, когда сам слабак.

— Нечестно! — вопил он, вслепую разбрасываясь пламенем.

Нечестно?.. Серые волны свились вокруг него еще туже, усиливая воображаемую боль. Нечестно — нарываться на других, прикрываясь чужой силой.

— Нечестно! — уже почти рыдал он, забыв про магию и теперь отмахиваясь от своих страхов только руками.

Нечестно?.. Эти же самые руки сорвали с Розы браслет в библиотеке и швырнули в меня ножом в столовой. Главное, что нечестно — нападать на моих друзей и меня.

— Врача! — рыдая, он бухнулся на колени. — Дайте мне врача!..

Воображаемые гвозди продолжали безостановочно нападать: бить, колотить, царапать, впиваться. Серые волны страха стали уже такими огромными, что в них можно было захлебнуться и утонуть. Завизжав, противник вскинул руки высоко над головой и, скрестив их, сдался, а после плюхнулся в песок, прижимая колени к груди, пряча в них перекошенное лицо. Волны мгновенно оплели его с ног до головы, превратив в маленький дрожащий серый комок. Иронично, что до этого именно он предлагал Розе сдаться. Вот что такое честно — и я только что ему это показал.

Но до него уже никому не было дела. Трибуны, затаив дыхание, смотрели только на его приятеля — точнее на то, что от него удавалось рассмотреть. Все парившие по арене гвозди тесно оплетали его, как громадные кольца железной змеи, которые двигались без передышки. Окруженный, зажатый, он отчаянно взмахивал руками, выпуская яростные потоки пламени, и огонь раскидывал гвозди в стороны. Миг — и они без устали накидывались вновь. С каждой новой атакой воронка вокруг тела становилась все туже, подбираясь к нему все ближе.

— Сжимай! — крикнул я.

Роза, вся объятая ярким синим свечением, с силой стиснула артефакт — и армия ее крохотных железных солдат опять ринулась в бой. Соперник изможденно ударил по ним огнем, они отлетели и тут же, собравшись вместе, набросились вновь. Легко сражаться с одним противником, чуть сложнее с двумя, еще сложнее с тремя, но когда их тысячи и все нападают, а ты только защищаешься — лишь вопрос времени, когда они тебя доконают. Ты уже не победишь.

— Сжимай!

Уловители вопили, однако с каждой секундой все глуше. Металлические кольца стягивались вокруг него все плотнее, а потоки пламени становились все слабее, отбрасывая гвозди на все меньшие расстояния — что только увеличивало скорость наших новых атак.

— Сжимай!

После очередного налета противник сбросил ментальный щит, отдав остатки сил обороне. Эмоции резко выскочили наружу — однако среди них не было страха. Вокруг его тела заколосились мутно-бесцветные, но видимые мне волны — густое, вязкое, тягучее отчаяние, когда понимаешь, что все твои попытки бесполезны. Подергиваясь, оно расползалось в стороны, оплетая своего хозяина еще туже, чем металлический вихрь. Потоки огня, срывавшиеся с его рук, становились все слабее, а волны отчаяния — все мощнее. Мне можно было даже ничего не делать — я уже знал, чем это закончится.

— Сжимай!

Языки пламени уже не разбрасывали железные кольца по сторонам, а пульсировали в них как сердце — которое билось с каждым мгновением все тревожнее и тревожнее, будто утопая в мутно-бесцветной дымке отчаяния.

— Сжимай! Сжимай! Сжимай!..

Вопль уловителей становился все тише, показывая, что магии с другой стороны осталось совсем мало. А потом противник вдруг замер на месте, и огненные потоки, которыми он защищался, тут же исчезли. Следом как подкошенный он рухнул лицом в песок и больше не двинулся, вместе с остатками сил потеряв и сознание. В следующее мгновение в воздухе прогрохотал удар, похожий на гонг, закончив поединок тем же звуком, которым его и начал.