Врата Ангдора. Пастух стада драконьего

– Гонго скучает, – пояснил жрец, – и чтобы развлечь себя, принимает облик тех, кого встречал в Лабиринте. Где письмо? Посмотрим, что на этот раз хочет от меня белый жрец.

– Свиток остался у Хелы – моего попутчика, – сообщил Эрга. – В нём говорится о том, что кристалл нашёлся.

– Что-о-о?! – выдохнул жрец. Он попытался вскочить, но ноги отказали ему и он рухнул на стул.

– Я шёл за вами по коридору от самого Нар-Годира, – быстро добавил Эрга. – Я знаю, из чего вы создали свой камень.

Жрец уставился на него.

– В Нар-Годир невозможно попасть, – удивлённо произнёс он, – нет портала – арка давно запечатана по приказу Железного Лорда. А то, что ты видел, произошло пятьсот лет назад.

Эрга коротко рассказал всё, что с ним произошло.

– Коридоры Пространства и Времени существуют! – потрясённо вскрикнул жрец. – Кристалл – это ключ! Он способен их открывать! Вот в чём всё дело, – его лицо перекосилось от ненависти. – Он узнал об этом. Мы были обречены.

Жрец приподнял подол, и Эрга в ужасе отпрянул. Его глазам предстали «драконьи лапы» – мертвенно бледная кожа и усохшие ступни с шестью скрюченными пальцами. Такая же «лапа», только с пятью пальцами, пряталась в рукаве Управителя.

– Я заподозрил, что камень приобрёл новое свойство, когда магические формулы сложились не так, как я задумал, и конечная формула вышла другой. После моего возвращения из Валиссии, Оргир поразила смертельная драконова болезнь. Я остался в живых потому, что нашёл средство замедлить болезнь – Гонго приносит мне живую воду из реки Нумиди, – жрец показал на лежавшую рядом с Эргой груду золотых слитков, из-за которой тому пришлось взобраться на саркофаг. – Это колодец с питьевой водой. В нём я обнаружил следы драконьей крови, которая вызывает драконову болезнь. Я знал, кто добавил яд в воду. Теперь я знаю почему – мы должны были унести тайну кристалла в могилу. Последний из народа умачи говорит: болтаться тебе в железной клетке в твоём же ущелье! Корчиться тебе от плетей собственного палача! Будь ты проклят!

Жрец оглянулся на арку и быстро заговорил:

– Передай моё послание белому жрецу. Тот, кто хочет зваться Лордом Железа и Золота и носить двойной венец, скоро взойдёт на Золотой Трон. В поднебесном городе Эмир-Нарагарде ожидают его прибытия. Привратнице велено держать ворота открытыми и готовить церемониальные одежды…

Жрец снова обернулся и, окинув тревожным взглядом арку, заговорил ещё быстрее:

– А теперь дай мне кристалл, – он снял с пальца золотое кольцо, тонкое, как нить, которое Эрга вначале не приметил, и бросил его на алтарь. – Кольцо верховного жреца знает обратную дорогу – дорогу жизни. Лабиринт заполнен костями тех, кто хотел узнать тайну золота умачи. Она не достанется никому. Ты вернёшься в кратер вулкана и бросишь кольцо с золотой формулой в огненное озеро. У тебя будет ровно минута, чтобы сделать это, или ты снова окажешься в Оргире и разделишь мою судьбу. Поторопись же! Смерть зовёт меня!

Тело жреца сотрясала дрожь, он не отрываясь смотрел на арку.

Вдруг призрачный Хела исчез, его сменил призрачный воин в шлеме с валлирийской восьмиконечной звездой. Он повернулся к арке и, загородив собой жреца, замер с поднятым мечом. Повернувшись вслед за воином, Эрга похолодел.

Арку затянул бледно-серый дым, похожий на предрассветный мрак. За клубами плотной пелены ничего нельзя было рассмотреть, но Эрга и так знал, что за ней скрывается – его Враг – холодный, беспощадный и совершенно к нему равнодушный. Сердце заколотилось где-то под самым горлом, не давая вздохнуть. Эрге хотелось только одного – убежать, спрятаться, стать невидимым, но он, словно заворожённый, стоял и смотрел, не в силах оторвать взгляд.

Вдруг пелена стала рассеиваться, и в глубине арки показались пустынные дали какой-то призрачной страны. Сквозь бледно-серые тучи на небе смутно угадывались очертания поднимавшегося к зениту бледно-серого солнца. Всё казалось тоскливо-унылым, зыбким и нереальным, похожим на лишённый красок мираж, готовый вот-вот исчезнуть. Сначала Эрге показалось, что на безжизненной голой земле ничего нет, затем он заметил недалеко от арки заросли какого-то чахлого кустарника. Его ветви походили на костлявые руки мертвеца, тянувшиеся к небу. За зарослями пылали костры, языки ядовито-жёлтого пламени освещали высокие курганы, сложенные из круглых белых камней.

Услышав леденящий душу вой, Эрга перевёл взгляд и увидел в центре курганьего города костёр и сидевшие вокруг него на корточках смутные тени. Он присмотрелся и едва не потерял дар речи. Курганий город был сложен из человеческих черепов: на каждом белом камне можно было различить два тёмных провала – пустые глазницы.

Вдруг от самого высокого кургана что-то отделилось.

Существо походило на человека, но его с головы до ног покрывала чёрная драконья чешуя, и у него были драконьи крылья и хвост. Чешуя, как зеркало отражала бушевавшее позади пламя костра, и казалось, что существо одето в броню из огня и металла. Лик его был ужасен. Полыхали багровые глаза, безобразный рот с двойными клыками раззявлен. Лапа с пятью длинными когтистыми пальцами сжимала чёрный нож.

Как узник Железного Лорда мог освободиться от своих железных оков и оказаться здесь?

– Кристалл! – задыхаясь, крикнул умачи и протянул руку.

Эрга схватился за карман, но он был пуст, а исчезнувший узелок с кристаллом внезапно оказался на алтаре.

Существо следило за каждым движением жреца, и стоило тому поднять посох, расправило крылья и стрелой взмыло вверх. Спустя мгновение его крылья показались из-под арки. Эрга удивлённо открыл рот – на каждом крыле истекал кровавыми слезами красный глаз Норгунга. Вдруг руки жреца перестали трястись, и острый кончик дубового посоха коснулся узелка, едва не проткнув ветхую ткань. На нём вспыхнуло режущее глаза зелёное пламя и устремилось к узелку с кристаллом.

Дикий вой словно яд проник в кровь Эрги, ледяными тисками сдавил его сердце.

– ОТДАЙ КРИСТАЛЛ! – провыло существо. – ОН МОЙ!

Схватив жреца за шею, оно рывком подняло его в воздух. Сверкнуло лезвие ножа, полоснуло по шее, и кровь хлынула из зияющей раны. Валлирийский воин поспешил на помощь жрецу, но опоздал – его обезглавленное тело корчилось у подножия алтаря. Рука мертвеца сжимала переломанный надвое посох. Гонго бросился на убийцу. Бело-чёрный клубок извивавшихся тел вихрем закружился над руинами города, то уносясь под самый свод подземелья, то камнем падая вниз.

Вдруг свод подземелья прорезали зигзаги молний. Они вонзились в вершину золотого зубца, как клювы дракогрифонов, охраняющих залежи последних золотых дождей Валиссии. Саркофаги и слитки взметнулись вверх и со страшным грохотом, едва не разорвавшим Эрге барабанные перепонки, обрушились на город. Эрга заметался в поисках укрытия и едва успел пригнуть голову, как над ним пролетел тяжеленный обломок и, словно стеклянный, вдребезги разбился о саркофаг, стоявший позади.

Когда через несколько мгновений всё, наконец, улеглось, вокруг Эрги заколыхалось море золотых осколков с острыми, как нож, краями и каких-то бесформенных серо-чёрных ошмётков. Эрга глянул себе под ноги, и его чуть не стошнило. На поверхности моря плавали останки мумий – высохшие когтистые лапы, сморщенные кожистые крылья и уродливые голые черепа с клыками. Город окутало плотное облако пыли. Было видно, как в ней метались, наскакивая друг на друга, две смутные тени. Оттуда, то удаляясь, то приближаясь, доносился ликий вой.

Нельзя было терять ни мгновения.

Содрогаясь от отвращения, Эрга прыгнул в отделявшее его от алтаря море и, погрузившись в него по самую грудь, начал что есть силы грести руками. Сапоги то и дело куда-то проваливались, руки натыкались то на заросшую жёсткой шерстью когтистую лапу, то на череп с выпученными слепыми глазами. Наконец, Эрга добрался до алтаря и схватил узелок с кристаллом.

В тот же миг ледяное дыхание бездонной пропасти, словно панцирь, сковало Эргу. Ему показалось, что даже кровь в его жилах и та остановилась.