Врата бога. Ашшур в гневе. Часть третья
Шрифт:
Где-то с середины III тысячелетия до нашей эры на Ближнем Востоке эпоха мелких номовых государств ушла в прошлое и её сменила новая, когда появились гораздо более крупные государства, объединявшие десятки, а то и сотни номов, и сразу же между новоявленными хищниками развернулась упорная борьба за гегемонию. Войны стали нескончаемыми.
Поначалу главной силой на Ближнем Востоке выступило Аккадское царство, основанное Саргоном Древним. Затем гегемонию у него перехватило шумерское царство III династии Ура, но уже через полтора века эта держава тоже рухнула. Далее в противоборство вступили египтяне и хетты, а также Вавилония при аморейско-семитской династии, основанной царём Хамураппи. И только где-то
В этом прежде малозначимом регионе постепенно сложилось два ядра, вокруг которых начали складываться государства- это ближе к излучине Евфрата хурритское, на основе которого вскоре возникла Митанийская держава, и на среднем Тигре семитское, из которого примерно в это же время окончательно сформировалось Ассирийское царство. Поначалу Митани довлело над Ассирией и даже временами подчиняло её, но вот в конце XIII века до новой эры ситуация резко поменялась. И уже вскоре Ассирия разгромила Митани, а ещё через некоторое время и вовсе подчинила её.
И с этого момента Ассирия стала всё больше расширятся и усиливаться.
А вскоре Ассирия окончательно укрепилась на доминирующих позициях.
***
Ассирийская империя на протяжении VIII и в первой половине VII веков до новой эры являлась гегемоном и признавалась сверхдержавой, между прочим, единственной в то время.
В чём же заключался её феномен? Ответ на этот вопрос не сложен, и я об этом уже ранее неоднократно говорил. Не поленюсь и повторю ещё раз. Ассирийская империя была создана исключительно армией. Наиболее подготовленной и самой сильной на тот период. А если ещё точнее: именно в Ассирии впервые армия стала по настоящему профессиональной.
Эта армия была самой первой вооружена не бронзовым, а железным наступательным оружием, у неё были разработаны тактика и стратегия ведения боевых действий, в ней на должном уровне поддерживалась дисциплина и была хорошо налажена разведка, и это была уже действительно по-настоящему регулярная армия.
А ещё в ней сформировался костяк из прекрасно выученного офицерского корпуса. Но со времени первых Саргонидов, и тем более при правлении Ашшурбанапала и сама армия, и её костяк из офицерского корпуса уже не являлись чисто ассирийскими и как было раньше монолитными. В армию империи с этого времени влилось немало инородцев. И тому свидетельством было то, что, к примеру, то же восстание Шамаша подавлял генерал Мардук-апла-иддин, по происхождению являвшийся вавилонянином, а другими героями этой кампании оказались халдей Бел-ибни и скиф Саурмаг.
В армии империи уже в качестве наёмников находилось много тысяч киммерийцев, скифов, вавилонян, халдеев, арамеев и иудеев.
И к середине VII века до новой эры ассирийская армия не меньше чем на треть состояла из не коренных ассирийцев, но это ей пока что не мешало быть по-прежнему самой сильной.
***
Когда Бел-ибни впервые сообщили эту новость, он вначале в неё не поверил. Она его ну просто поразила. Такого ведь не могло даже присниться! Ну такого не могло быть! А потом, когда выяснилось, что это всё-таки правда, он, конечно же, ей несказанно обрадовался.
Бел-ибни даже возликовал. Великий царь его преданность и рвение заметил и присвоил ему высшее воинское звание в империи. Теперь великан был возведён в должность туртана!
Впервые не коренной ассириец стал главнокомандующим и получил заветный железный жезл.
Конечно же, это высшее воинское звание было формальным у великана-халдея. Почему? Да потому что если судить беспристрастно, то гораздо больше прав на него имелось всё же у другого инородца, у вавилонянина Мардук-апла-иддина, карлика, который выиграл тяжелейшую кампанию в Вавилонии. И потому, наверное,
великан с получением этого звания не был отозван в столицу, его оставили наводить порядок на Юге Месопотамии. Так как перед ним по-прежнему стояла задача искоренить в Приморье и в окружающих его полунезависимых халдейских владениях любое недовольство, и вернуть как можно скорее под руку империи Дильмун. Ну а для этого нужен был флот. Причём не меньше, чем из десяти трирем.И Бел-ибни продолжал их упорно строить с помощью нанятых им финикийцев.
И готовился к высадке на остров.
***
Переживания остались позади.
Теперь любимый находился постоянно рядом, и в душе у Аматтеи наступила какая та умиротворённость. Душа её не только успокоилась, а запела. К ней даже вернулось вдохновение, и она вновь начала писать по многу.
За эти дни она написала больше двенадцати стихов. Набуэль увидел эти стихи и, выбрав из новых творений четыре самых ему приглянувшихся, положил их на музыку и стал исполнять для супруги и для себя новые песни. Некоторые из этих песен по чистой случайности услышал дядя Красавчика, губернатор Дильмуна. Они ему очень понравились, и он попросил племянника для него, для его семьи, и для близких и друзей исполнить эти песни, и хоть как-то отвлечь дильмунцев от нехороших мыслей и от подавленного состояния.
И тогда Набуэль предложил Намтару устроить в губернаторской резиденции небольшую пирушку.
Намтар согласился с этим предложением.
И вот, когда солнце утонуло в водах Южного моря и спала дневная жара, во дворе губернаторской резиденции были накрыты столы, и при свете факелов в присутствии около двадцати человек, Набуэль стал исполнять песни, положенные на стихи его любимой.
Исполнял песни князь Набуэль прекрасно, и слушатели не раз его награждали аплодисментами. Ну а когда он исполнил всеми любимую песню «Соловей на ветке», то слушатели потребовали от князя её повторить ещё раз, а потом и в третий раз он эту песню исполнил.
Уже было далеко за полночь, когда пирушка закончилась и все постепенно разошлись. Остались только Набуэль и его дядя.
Намтар был полностью удовлетворён тем, как всё прошло, и пожал благодарно племяннику руку.
– Молодец! Спасибо тебе за этот вечер. Ты нам всем доставил большое удовольствие, и мы хотя бы ненадолго смогли отвлечься от всего, что над нами в последнее время тяготело. Ты действительно прекрасный певец и отменно поёшь. И стихи твоей супруги очень искренние и проникновенные, они попадают в самое сердце. Я видел, что некоторые из присутствующих даже заплакали. Было бы неплохо ещё раз повторить это всё. Люди тебе будут за это только благодарны. Твоё исполнение излечивает душевные раны и на некоторое время мы забываем обо всём.
– Можно что-то подобное и повторить, я согласен, Намтар. Но знаешь, что… хочу с тобой ещё кое о чём поговорить.
Намтар почувствовал в голосе Красавчика новые нотки.
Дядя внимательно посмотрел на племянника и переспросил:
– О чём ты хочешь сейчас переговорить?
– Во-от, прежде прочти это, – и князь протянул дяде послание, которое только что пришло к Набуэлю из Элама. Это было письмо от Хилины.
Намтар его прочитал.
– Ну, что ты на это скажешь? – спросил князь.
Губернатор Дильмуна вернул письмо племяннику.
– Мда-а-а, а ты что сам по этому поводу хотел бы мне сказать?
– И всё-таки, вначале я послушал бы тебя, дядя.
– Я совсем немного с этой Хилиной общался.
– Но у тебя же сложилось о ней какое-то впечатление?
– Ну, да.
– И что ты о ней думаешь?
– Ты хочешь, чтобы я сказал тебе откровенно?
– Говори прямо.
– Хорошо… Она, как видно, девица не только прославившаяся своим распутством, но ещё и не промах.