Время гарпий

Отметим, что подобная атака на Мылина через соцсети уже была совершена в ноябре. После удаление лже-аккаунта балетмейстера, хакерской атаке подверглась страница его помощницы, ее также пришлось удалить и заново воссоздать.

— Мы уже обратились в головной офис «Фейсбук» и написали официальное заявление с просьбой закрыть эту недостоверную страницу, — продолжает Антон Борисович. — В ближайшее время мы планируем также написать письмо Президенту России. Мы искренне надеемся, что наши криминалисты смогут раскрыть нападения. Ведь Мылин — государственный деятель, и когда подобный кошмар происходит людьми на таких должностях, это оборачивается как оскорбление всей страны.

На данный момент художественный руководитель балета театра продолжает находиться в ожоговом центре больницы. Ему проведены две операции на восстановление зрения и кожи лица.

— Следующая операция назначена на 28 января, — рассказала мать балетмейстера. — Медики запретили посещение сына. Его травмы очень серьезные, и сейчас никак нельзя допустить, чтобы в палату попала инфекция с улицы. Даже Даша, жена сына практически не выходит из больницы.

Он лишь поморщился, отметив про себя, что в каждой публикации о нападении на него упоминался Антон Борисович, повсюду бросавшийся за него на амбразуры, подчеркивая, насколько тяжелые физические страдания он испытывает. Мылина покоробила, что он несколько переигрывает, утверждая, будто кто-то звонит и ему с соболезнованиями по поводу случившегося. Все-таки не стоило Антону Борисовичу использовать этот случай для пиара «Классических традиций» и своего несуществующего «веса» в балетных кругах.

Но, возможно, именно этот прием был вполне оправданным, поскольку после публикации ролика в Интернете и сообщения, что ему спасают новыми методами кожный покров на лице, «мадам Огурцова» высказала сомнение в компетенции лечащих врачей, поскольку в аналогичных случаях вначале шли операции по восстановлению зрения.

Ее замечание немедленно учел Антон Борисович, поэтому медики сообщили о перенесенных им операциях на глаза, а очередные интервью ему пришлось давать с заклеенными специальным составом глазами.

Некую смену тренда после каждого ехидного замечания «мадам Огурцовой» он чувствовал по тому, как все дальше и на неопределенный срок отодвигалась его выписка из больницы. В СМИ прошли сообщения, что он «перенес первый этап операций», хотя некоторых интервью специально для Каролины он уже сообщил, что попросил из дому гантели и стремительно восстанавливает физическую форму, готовясь выйти на работу. Теперь он не знал, что ответить своей маленькой девочке, с которой он был вынужден говорить украдкой из пустого холла ожогового центра по вечерам. Заливаясь слезами, она прочла ему очередной опус коварного Антона Борисовича.

Мылину предстоит долгое и непростое лечение и восстановление. Всякий нормальный человек сопереживает и сочувствует. Особенно непросто в эти дни родным и близким балетмейстера. Его тесть, Антон Борисович, рассказал нашей газете о происшествии и о том, как себя сейчас чувствует себя его дорогой зять.

— Антон Борисович, все наши читатели, всяи редакция, по-человечески переживаем за здоровье Мылина. Как он?

— Вы абсолютно правы, — заявил Антон Борисович. — Тех, которые переживают в чисто человеческом плане, подавляющее большинство, и, вы не поверите, тысячи звонков со всех концов земного шара. И на телефон Мылина, и на телефон Даши, моей дочки, и на мой. И все, прежде всего, спрашивают о здоровье, люди готовы дать кровь, кожу, все что угодно, для того, чтобы он пошел на поправку. Предлагают и частные клиники, и частные самолеты, чтобы перевезти его куда угодно. Вот такой отклик. Но есть и кучка негодяев, которые в желтой прессе опускаются в это время до того, что хотят какие-то сплетни запускать. Получается, они продолжают плескать кислотой, но уже в душу ему и его близким. Вместо того, чтобы вместе сплотиться и найти этих гадов, которые заказали и осуществили нападение.

Взбешенный Мылин сразу позвонил Антону Борисовичу с требованием объяснений. Тесть крутился ужом, но в конце концов выдавил из себя, что выписка его из больницы откладывается на неопределенное время, пока они не договорятся с клиникой в Германии. Но и туда, во избежание возможных кривотолков, Мылину придется отправиться в сопровождении Даши. Ни о каком присутствии Каролины даже под соусом «любимой ученицы» и речи быть не может, так как они сейчас бьют на то, что выплеснутая ему на лицо «неизвестная жидкость» почти лишила его зрения. Поскольку после заявления медиков, будто все процедуры и манипуляции оказали потрясающий эффект, мерзкая блогерша «мадам Огурцова», как бы вся «на нервах», уже высказала «догадку» в комментариях, будто не только Мылину, но и всему его окружению в лицо плеснули всего лишь святой водой.

По его данным, сочувственное отношение публики к его трагедии начинает снижаться, на передний план новостных лент стали выходить куда более рейтинговые сообщения о новых обысках и миллионных взятках и откатах чиновников из высших слоев общества. А все, что они задумали, возможно осуществить лишь «в накале страстей».

Стоило им повысить давление на Никлая, тут же стали появляться и другие теденциозные заметки об организации менеджмента в театре. А на фурумах любителей классического искусства дамочки с «огуречных ресурсов» прямо высказывают сомнения в том, будто директор театра действительно проходил стажировку за границей, а свою диссертацию защитил без «заимствований и недоброкачественных цитирований» в свете возникшего скандала о плагиате в диссертациях чиновников высшего звена. И реакция на все эти безответственные заявления уже начала просачиваться… через иностранную прессу.

Директор и худрук балета театра обладают огромной властью: в их руках судьбы отдельных танцоров, они могут способствовать их карьере, давать высокооплачиваемые партии и направлять потоки средств, которые проходят через театр. Правительство приступило к аудиту бюджета театра на 70 млн фунтов, включая президентский грант на 7,5 млн фунтов, который идёт на доплату к основной зарплате танцоров. Под угрозой пенсии, а также разные премии, которые выплачиваются исполнителям ведущих партий после каждого спектакля. Правительство заявляет, что следствие планировалось давно и что оно не связано с недавними событиями, но расходы Мылина находятся под пристальным вниманием, и особенно — назначения индивидуальных грантов.

Но пока зацепиться в заявлениях самой «мадам Огурцовой» было не за что, как объяснял Антон Борисович, вынужденный, кроме средств массовой информации, вдобавок мониторить виртуальное пространство вместо окончательно съехавшего с катушек Мазепова. Блогерша явно имела связь с иностранными корреспондентами, работавшими в Москве, которые доверяли ее мнению намного больше, чем всем прочим «информированным источникам».

Стоило в прессе упомянуть о «мадам Огурцовой», все дамочки из числа поклонниц Николая, включая его самого, принялись с видом первых учениц наизусть повторять публикации с ее «огуречных» ресурсов. Масла в огонь подлила одна юзерша, заявив на оперном форуме, что после всего лишь одной статьи этой выскочки — присяжные полностью оправдали старейшего преподавателя фортепиано, обвиненного в педофилии.

Еще в декабре Мылин отметил для себя умную и жесткую защиту премьера от нападок за письмо деятелей культуры с просьбой поставить его директором театра. При обсуждении плана Антона Борисовича он ему заявил, что если не заткнуть «мадам Огурцову» в Интернете, она не даст им довести все задуманное до финала, без которого все это не имеет никакого смысла.

Антон Борисович явно недооценивал блогершу, назвав ее — «взбесившейся провинциальной климактеричкой». Он был полностью поглощен доказательствами его личной выгоды участия в выполнении своей «операции» в своей приторно-слащавой манере. Мол, думает он исключительно о его благе, о будущем его сыновей и все такое. Но пообещал, что «мадам Огурцова» будет занята исключительно своими личными проблемами, которые он создаст ей через прокуратуру. Когда Мылин потребовал честно ему пояснить, что тот имеет в виду, Антон Борисович рассказал, что к ней применят специально созданное под нее законодательство, имеющее обратную силу, и вынесут ей по иску прокуратуры запрет на профессию под предлогом, что подобные экстремистки не должны оказывать пагубного влияния на подрастающее поколение. Мылин тогда восхитился его безупречной проработкой каждой партии.

«Мадам Огурцова» должна была быть изгнана с работы и связать по рукам и ногам свое окружение обрушившимися на нее неприятностями. В принципе, травля, загодя организованная ей Антоном Борисовичем, должна была и ее саму настроить на «оптимистический» лад, чтобы как можно скорее расстаться с жизнью.

Перед иском прокуратуры ей заблокировали карточку, объяснив, что осуждение ее на штраф в двадцать тысяч рублей — автоматически означает причисление к опасным международным террористам и неопровержимо доказывает ее неукротимое уголовное желание получать денежные средства преступным путем. Антон Борисович намекнул, что против «мадам Огурцовой» начал работу еще старый советский отдел, где были собраны лучшие специалисты по гипнозу на расстоянии. В задачу этого отдела входило гипертрофировать в ее сознании восприятие всех несчастий, чтобы окончательно уничтожить в ней само желание жить. Поэтому о ней можно вообще не волноваться, у нее сразу после Нового года будет последний суд, который окончательно лишит ее возможности заработка, что в провинции равнозначно смертному приговору.