Время гона

Он всё же не дотерпел до конца завтрака и взял её прямо на кухонном столе, с восторгом чувствуя, как увлажняется её лоно, как учащается дыхание, а приоткрытые губки ждут жаркого поцелуя. Но он удержался, твёрдо решив, что дождётся, когда она сама его поцелует.

Айку надо было навестить свою контору. Не то чтобы он не доверял своим сотрудникам, но половина из них сейчас бегала по тайге или закрылась дома с жёнами, а вторая половина, состоящая из людей, работала за двоих, так что требовалось посмотреть, не нужна ли помощь.

В конторе неожиданно обнаружился Сергей. — А как же Айнур? — Айк удивлённо смотрел на своего заместителя в стае и в фирме.

— Она меня отправила проветриться, — Сергей смущённо улыбнулся, пожимая другу руку. — Ну а я решил проверить, как тут дела, но ребята справляются, так что помощь не нужна, — он помялся, потом спросил: — как твоя пара? У вас…всё получилось? — Айк холодно взглянул на него, и тот опустил глаза, отступил на шаг и замер, опомнившись. Негоже задавать такие вопросы вожаку стаи.

ГЛАВА 9

Всё же Айку пришлось задержаться. Принесли документы из бухгалтерии, а потом юрисконсульт привязалась к нему с договором, который не хотелось подписывать, но он тянул за собой следующий, необыкновенно выгодный для “Строймонтажа”. Поэтому Айк привлёк к обсуждению Сергея и экономиста, Марину, девчонку вредную, язвительную, но очень толковую. Договор, в конечном итоге, пришлось подписать, и он заторопился домой, предвкушая желанную встречу.

В доме обнаружилась Марфа, раздражённая сильнее обычного. Он лишь кивнул ей и поскакал наверх, даже не раздеваясь, так хотелось увидеть насупленное личико и тоненькую фигурку. Он надеялся, что ему улыбнутся, потому что, по дороге домой Айк заскочил в магазин женского белья, крохотный, но имеющий всё необходимое, чтобы порадовать женщин. Хозяйка потихоньку улыбалась, когда помогала вожаку выбрать всё необходимое для его пары. Хотя с размерами он пока путался, пытаясь на пальцах объяснить, какие плавки и лифчик требуются его женщине.

Соня плакала. Он на мгновение замер в дверях, но тут же сообразил, что вредная Марфа уже успела излить на малышку своё негодование. Айк подхватил плаксу на руки и, несмотря на сопротивление, прижал к себе. От неё пахло обидой, слезами и чуть-чуть утренним кофе. На него она тоже сердилась. Отвернувшись, не желала разговаривать и отвечать на вопросы. Айк снисходительно подумал, что две женщины на одной кухне — это всё равно, как два медведя в одной берлоге. Но Соне придётся привыкать к экономке: не хватало ещё, чтобы его женщина целый день занималась домашним хозяйством. А уж когда пойдут щенки, у неё вообще не останется времени.

Он попытался утешить её, но девчонка вырвалась и со злостью закричала, что его, — тут ему показалось, что она хотела сказать какое-то слово, но сдержалась, и он даже догадался, какое! — в общем, его женщины обвинили её в воровстве, а также сообщили, что над ней смеётся весь город! Он утратил бдительность, и Соня соскользнула с его колен и попыталась убежать. Он ухватил её за руку и был награждён укусом. От неожиданности Айк вскрикнул и выпустил её! Строптивица убежала в ванную и, он слышал, двигала там что-то тяжёлое, кажется, шкаф. Айк ухмыльнулся: он был счастлив! И опять порадовался: — девочка оказалась настоящей парой вожаку, гордая, независимая. Она встанет рядом с ним во главе стаи, и никто не осмелится бросить ей вызов. Ну, а если такие смельчаки найдутся, — он довольно улыбнулся, — то будут иметь дело с ним. Любой член стаи в поединке может выставить вместо себя любого другого бойца. И всё же жаль, что она не может обернуться. Одно разорванное горло и пара-тройка прокушенных лап навсегда отбили бы охоту у агрессивных волчиц перечить ей. Ну, что же, — он вздохнул, — все мы не идеальны.

Он спустился на кухню и встал у дверей, сурово глядя на экономку. Нет, он совсем не хотел встревать в женские дрязги. Несмотря на неприязнь к его паре, Марфа будет вынуждена смириться, иначе ей несдобровать. Гораздо больше его беспокоили слова Сони о том, что в городе сплетничают об их первой, не слишком удачной, встрече. Он ясно приказал Сергею проследить, чтобы молодые волки, ставшие свидетелями сцены, помалкивали. Но, кажется, кто-то из них посмел ослушаться его приказа. Он решил, что Марфа — именно та, кто в курсе всего произошедшего.

Айк молча смотрел на экономку, скрестив руки на груди и привалившись плечом к косяку. Она мельком глянула на него и продолжила хлопотать у плиты и разделочного стола. Некоторое время оба молчали, а потом она в сердцах бросила нож, которым резала мясо на гуляш и повернулась к нему, вызывающе глядя на вожака: — ну да, я сказала ей, что она в этом доме никто, пустое место, а разве не так? Тоже мне, — она презрительно фыркнула, — нашёл пару! Мало того, что она не волчица, так ещё и маленькая, хлипкая, ветром сдует! Как она на ногах-то стоит, после тебя! Недаром Лорен рассказывала, что девчонка орала, как резаная, когда ты её в лесу трахал!

— Лорен? — Айк насторожился, — я запретил тебе её пускать!

— Да она же меня и не спрашивала! Ключ-то ты ей оставил!

— Понятно. Значит, вы вдвоём оскорбляли и унижали мою жену. — он сказал это тихо и спокойно, но столько сдержанного гнева и угрозы было в его голосе, что экономка съёжилась, низко опустила голову, переминаясь с ноги на ногу. — Ну, продолжай, что ещё рассказала тебе Лорен?

И Марфа Петровна, едва держась на внезапно задрожавших ногах, торопясь рассказала Айку, как Лорен, смеясь, обвинила э-э-э, гостью в воровстве, называла Лесной Бабочкой и сообщила, что жители городка смеются над тем, как она пыталась отбиться от их вожака.

Тот молча слушал женщину, лишь на скулах ходили желваки, тёмные глаза теперь горели жёлтым огнём, а сам он с трудом удерживался от оборота. Не дослушав её до конца, он вышел в холл, достал из кармана куртки телефон: — Сергей, мне нужны эти юнцы, о которых я тебе говорил, — он срывался на рычание, отчего его речь становилась невнятной, — завтра утром они должны быть у заброшенной заимки. — Он отключился, глубоко вздохнул, выравнивая дыхание, затем набрал другой номер: — Лорен? Завтра в семь утра ты должна быть у заброшенной заимки, — некоторое время он слушал торопливый голосок прежней подруги, которая пыталась очаровать его интимными намёками, а затем, почуяв недоброе, принялась юлить и заискивать, стараясь выведать причину столь раннего свидания в тайге, за несколько километров от города. Наконец ему надоело, и он перебил её: — я приказываю тебе, Лорен, быть завтра утром там, где сказал, — с этими словами он отключился, не зная, как взвыла в страхе волчица, как заметалась в облике зверя по комнате, круша всё вокруг.

***

Обнимая спящую Соню, тёплую, сладко пахнущую, доверчиво прильнувшую к нему во сне, Айк умиротворённо слушал её тихое дыхание и терзался от необходимости вставать. Пламя гона спадало и уже не опаляло разум обжигающим жаром неудовлетворённого желания, наполняя его сердце тихой мягкой нежностью к худенькой, не слишком красивой, но ужасно строптивой и колючей девчонке, что спокойно спала на его плече. Лишь где-то глубоко внутри настороженно не успокаивался волк, требующий возмездия за обиду, причинённую его паре.