Время химер
Шрифт:
Пьер занимает место пилота. В следующий момент МКС содрогается от удара.
– Сейчас будет отстыковка! – предупреждает Пьер.
– Я думала, у нас еще остается время… – жалуется Алиса.
– Я тоже так думал, но с земным притяжением не поспоришь! – объясняет Пьер.
«Небесный замок», оставшийся без топлива, медленно скользит в направлении Земли.
Пилот что-то настраивает на пульте управления, жмет на разные кнопки и приступает к обратному отсчету.
– Десять…
МКС продолжат падение. Алиса вцепляется в руку Симона, другой рукой
– Девять…
Она наклоняется к Симону и шепчет ему в ухо:
– Ты должен знать… Я б…
То, что она говорит, заглушает рев включившихся двигателей.
– Восемь…
Троица в ужасе смотрит на приближающуюся Землю, вибрация нарастает.
– Что ты сказала?
– Семь…
– Я…
– Шесть…
Вход в плотные слои атмосферы сопровождается чудовищным шумом.
– Ты – что? – кричит Симон.
– Пять…
– Бррррр…
– Что?!
– Четыре…
Наконец, Алисе удается перекричать наружный рев:
– Я БЕРЕМЕННА!
– Три…
– Что?! Как же это? Я думал, твой эндометриоз не позволяет забеременеть…
– Два…
– Я тоже так думала. Но мать-природа решила по-своему. Ты будешь отцом.
Симоном овладевает неописуемое волнение. У него перехватывает дыхание, он судорожно глотает, потом широко улыбается и жмурится, чтобы полнее насладиться этим волшебным мгновением. Алиса еще крепче сжимает его руку.
– Один…
Пьер дергает рычаг отсоединения челнока от станции. Раздается пугающий металлический лязг.
– Ноль! Зажигание!
Пилот жмет на красную кнопку.
К оглушительному шуму, сопровождающему падение станции, добавляется характерный рев сопел челнока. Серебристая капля отделяется от Международной космической станции.
Трое астронавтов видят в иллюминатор правого борта, как удаляется от них стальная громада, долго служившая им домом. В иллюминаторе левого борта растет Земля.
Алиса замечает, что Пьер поглядывает на Симона.
Эти двое никогда не перестанут враждовать. Можно подумать, что они рождены для соперничества.
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: борьба святого Петра и Симона Волхва
Симон Волхв родился в Самарии, он был современником Иисуса Христа. В Деяниях апостолов (Деян. 8, 4–25) рассказывается, как Симон, успешно практиковавший магию, узнал о творимых Иисусом чудесах и пожелал купить себе такую же способность, чем прогневил апостолов.
Согласно раннехристианским «Деяниям Петра», между Петром и Симоном Волхвом разгорелся спор о том, что такое волшебство и истинные чудеса.
Показывая свою магию, Симон якобы продемонстрировал на Римском форуме, перед императором Клавдием и разинувшей рты толпой, свою невероятную способность летать.
Петр же собрал христиан, и те принялись истово молиться, чтобы Симон упал. Завязался воздушный бой между магией и мистикой. Победил Петр, Симон упал и испустил дух.
Для христиан падение Симона Волхва служит подтверждением превосходства христианства над всеми
другими верованиями. Связанный с этим эпизодом термин «симония» означает покупку и продажу за деньги или за протекцию церковных и духовных благ (благословений или церковных должностей).Вероятно, Симон обладал некими знаниями, проистекавшими из греческой гностической традиции, смеси науки и эзотерики, объяснявшей сотворение мира, появление человека и назначение жизни в мире иллюзорного. Симону Волхву приписывают ряд сочинений, в том числе «Четыре четверти мира» и «Апофазис мегале» (что можно перевести как «Великое Благовещение»).
Вошедший в легенду бой Симона и Петра служил сюжетом религиозной живописи и скульптуры в Средние века и позже. Симон Волхв послужил прототипом волшебника Мерлина в цикле легенд о короле Артуре, а позже – Гэндальфа во «Властелине колец».
Энциклопедия относительного и абсолютного знания
Огонь. Он повсюду.
Космический челнок воспламеняется при входе в атмосферу, как метеорит. Вся его передняя часть превращается в пылающий ад. Керамический нос приобрел от нагрева цвет спелого апельсина, весь фюзеляж содрогается все сильнее и сильнее, языки пламени уже лижут иллюминаторы.
Как по мановению руки ревущий ад сменется звенящей тишиной. Шум, огонь, пекло, вибрация – все это ушло.
Корабль, умело пилотируемый Пьером, переходит на плавный полет в направлении Франции.
Чем ближе Париж, тем больше последствий Третьей мировой войны можно наблюдать через лобовое стекло. Внизу зияют кратеры от взрывов бомб.
Эпицентром главного взрыва стал стадион «Стад де Франс» на севере столицы, отлично различимый с большой высоты. Видимо, летчик, сбросивший туда бомбу, метил прямо в стадион. Целые кварталы вокруг превращены в труху.
По мере снижения трое астронавтов начинают различать уцелевшую Эйфелеву башню, собор Парижской Богоматери, базилику Сакре-Кёр на Монмартре. Два других важнейших парижских ориентира – башня Монпарнас и Триумфальная арка – исчезли с лица земли.
Пьер закладывает искусный маневр, чтобы опуститься прямо на площади перед Нотр-Дамом. Увы, он слишком поздно спохватывается, понимая, что площадь коротка для посадочной полосы. Это обстоятельство застает его врасплох. Пьер решается на рискованную посадку, надеясь врезаться в оставшиеся вокруг площади дома уже на погашенной скорости и сберечь корабль.
Соприкосновение с землей получается сверхжестким, шасси оторвано, челнок скользит на брюхе и, наконец, замирает на месте, снеся половину здания в стиле барона Османа.
Нос корабля разбивается с душераздирающим грохотом. Троих его пассажиров швыряет вперед, но, на их счастье, инерционные ремни безопасности оказываются достаточно прочными.
Все троим требуется несколько минут, чтобы опомниться.
– Все в порядке? – подает голос Симон.
Все отделались несильными ушибами, царапинами и ожогами от ремней.
Конец ознакомительного фрагмента.