Время кумаруна

– Вообще-то планировал, но решил вначале составить план, а потом уже бежать голышом по коридорам, – хмыкнул он.

– Я спускалась в белую комнату.

«Стоит ли ему рассказать, что я слышала?.. – задумалась она. – Не сейчас».

– Помнишь, я обещала подарок? Вот он. – Она протянула конфету.

Эрик взял незнакомый предмет в руки и пригляделся в полумраке. Затем оставил на коленях и хлопнул два раза в ладоши – лампы в люстре зажглись. После снова взял конфету и вгляделся в обертку.

– Это конфета, Эрик. Мое любимое земное лакомство. В моей сумке обычно всегда лежит парочка, но в Эйдерин я попала с одной.

Эрик поднес «Кара-Кум» к носу и принюхался.

– Пахнет сладостью.

– Попробуй.

Эрик неумело развернул обертку и легонечко надкусил. После продолжительного смакования сказал:

– Это очень вкусно. И не похоже ни на что, что я когда-либо пробовал.

– Правда? В вашем мире не растет какао?

– Сложный вопрос. Но мне ничего подобного ранее не встречалось. Может, и не растет. А как оно выглядит, какао?

– Ох, знала бы я точно. Какао растет в тропиках. По-моему, родом из Южной Америки. Вроде бы это дерево, и у него большие плоды. – Она показала предполагаемый размер руками. – Их в чистом виде не едят, а из косточек получают порошок – это и есть продукт какао, из которого потом делают шоколад и конфеты. Возможно, бобы вначале сушат, а потом перемалывают. Повторюсь, возможно. У нас экспортируют какао по всему миру, и шоколад тоже делают повсеместно. Не думала, что мне когда-то пригодятся подобные знания, а то бы я подготовилась заранее.

Эрик завернул конфету обратно в обертку.

– Это слишком ценный подарок, чтобы я его съел. Он останется со мной как сувенир из вашего мира. Спасибо, джейя.

Влада ожидала от Эрика нечто подобное. Она прикинула: «Что ж, если у меня когда-то случится конфетная ломка шоколадозависимого наркомана, можно будет напомнить, “что для меня, все что угодно” и выпросить эту конфету обратно. И сожрать всю прямо с оберткой! Волшебный мир без шоколада – это как горькая сказка».

– Ты будешь еще ложиться спать? – спросил Эрик.

– Пожалуй, посплю еще. Вроде бы сон опять подступил.

Она скинула халат, выключила хлопками свет и залезла под одеяло на свою половину кровати. Эрик придвинулся и обнял. Сквозь окно с раздвинутыми шторами пробивался рассветный луч и освещал стену напротив кровати. Ее внимание привлекла картина, на которой яркими красками была нарисована радуга. Только она и ничего больше – типичная интерьерная картина.

– Эрик, мне кажется, что радуга для тебя означает что-то особенное. Я права?

– Почему ты так решила? – спросил он, целуя в плечо.

– Ну, мебель в шатре – раз. Радужные трусики – это два. Эмма говорила, что ты из черного можешь сделать даже радужный, если захочешь… Только не злись сейчас. Я думаю, что она сказала это не случайно – три. Ну и ты сам сказал, что несешь меня навстречу радуге – четыре. Мой ответ достаточно доказателен, Шерлок?

Эрик молчал, наверное, вспоминал историю с Эммой или решал, спрашивать сейчас о Шерлоке или оставить вопрос на потом.

– Когда я был мальчиком, – начал он, – мама объясняла мне, что когда папа умер, он поселился на радуге в доме у основания ее левой ноги. Радугу видно не всегда, но это людям только кажется. Когда мы видим ее над Эйдерином после дождя, папа поднимается на самую вершину и глядит на своих лейю и сына. Он всегда наблюдает за тем, как я расту, и гордится мной. Когда мне трудно, он посылает радужные лучи, которые глазу не видны, но очень помогают справиться с неприятностями. А еще мама говорила, что однажды поселится на радуге с ним и, когда это произойдет, я не должен сильно грустить, ведь они вместе будут смотреть на меня сверху и помогать с удвоенной силой, когда у меня будут трудности. Я верил ей и даже сейчас немножечко верю.

К моменту окончания рассказа Влада обливалась слезами, будто после просмотра «Хатико».

– Эрик, когда ты будешь готов, я хочу узнать историю твоих родителей. Я не тороплю тебя и буду ждать терпеливо, – сказала она, утирая слезы. Эрик поцеловал ее в висок, но не ответил. – Знаешь, я тоже хочу верить в радугу, – сказала она. – И, возможно, если Великий кумарун дарует нам совместное будущее, то после смерти мы построим дом на правой ноге радуги и будем ходить в гости к твоим родителям и принимать их у себя.

– На правой ноге живут дедушка и бабушка, джейя. Но я думаю, что мы отыщем свободное место для строительства, – сказал он, не размыкая объятий. – Наверное, стоит еще поспать?

– Наверное. Эрик, я уснула вчера и не сказала, что ты был очень ласков и страстен и справился на высший балл. Ты отличный любовник по меркам нашего мира. – Она повернула к нему лицо и поцеловала в губы.

– Ми джейя, ты снова играешь со мной?

– Вовсе нет, я планировала спать.

– А может?..

– Может?..

– Может, я немножечко пошалю экто возле твоей киски, а ты спи, отдыхай.

Влада нервно рассмеялась:

– Спать? Когда ты вместе с экто пошалишь возле киски?

– Почему нет? Киске холодно одной, пока ее хозяйка спит.

– Хорошо, попробуй согреть ее, но я буду, как спящая красавица, и не подумаю шевелиться, так и знай. – Она удобно улеглась на спине, закрыла глаза и раздвинула ноги.

Эрик разомкнул объятья, лег рядом в той же позе так, что они соприкасались лишь боковыми поверхностями рук. Он уступил первенство экто, и тот был проворен как кошка – елозил под одеялом, вибрировал, похлопывал, ввинчивался в клитор, но не пытался проникнуть глубже. Лежать неподвижно, не позволяя телу ни единого движения, в то время как для нее старался экто, было для Влады непривычным, но казалось очень пикантным. Было в этой игре что-то эдакое, особенно будоражащее. Остывая от нахлынувшей вскоре волны, она повернулась к Эрику, обвила его шею руками и протяжно прошептала:

– Спасибо, Эрик. Ты лучший.

Она так и уснула у него на плече и вопрос: «А кончил ли Эрик, и если да, то где же сперма?» – так и остался для нее без ответа.

23

Тит Победитель

Влада проснулась поздно, она прекрасно это понимала, не глядя на часы. Эрика рядом не было, что тоже не удивило ее, если учесть, что на сиреневом будильнике было почти одиннадцать. На столике уже стоял завтрак. Она поднялась с кровати и подошла в надежде обнаружить записку. В центре стола лежала кнопка вызова, почти такая же, как и в прежней комнате.